Меня больше всего поражает в мотоциклетной езде быстротечность всякого рода крушений. Сам я обладаю прекрасной реакцией и отличным чувством времени, натренированными в свое время в единоборствах. Однако большинство падений с мотоцикла происходят столь быстро, что осознать и поделать уже ничего не успеваешь.
Вот вам и пример. Как-то путешествовали с женой по востоку Турции и заехали в г. Догубаязит, чтобы посмотреть дворец Ицхак-Паши.
При выезде из города переднее колесо наехало на гравий обочины, мотоцикл стало сносить в водосток. Возможно я тронул передний тормоз - дальше темнота, мой крик в шлем и чувство падения. Я сильно приложился головой об асфальт и, видимо, меня оглушило на короткое время. Пришел в себя от голоса жены, открыл глаза и увидел перед собой пыль дороги, в колене левой ноги ощутил тупую боль.
Лежа, я несколько раз согнул ногу, чтобы убедиться в возможности встать на ноги. Когда я поднялся, увидел вокруг нас более десятка горожан - мотоцикл уже подняли и пытались волоком его тащить за пределы дороги. Я подошел, включил нейтраль - сломанная рукоять сцепы болталась на тросе.
Пока мы приходили в себя, пока я осматривал мотоцикл на предмет повреждений, люди сбегали за водой и предложили нам несколько бутылок. Я несколько раз уловил помутненным сознанием предложения позвать доктора и что-то про ремонт байка. Один парень даже стал ковыряться с моим сцеплением, пришлось его вежливо отстранить.
Самый старший из моих спасателей разогнал образовавшуюся толпу, когда увидел, как я стал ставить на место запасной рычаг сцепления, но еще долго предлагал свою помощь.
Когда мотоцикл был отремонтирован, я осмотрел шлем и понял, что он спас мою жизнь: в области виска поверхность была изуродована, словно болгаркой прошлись несколько раз, винт крепления визора срезало начисто. Конечно, без защиты голова подобный вандализм не перенесла бы.
Превозмогая боль в ноге и локте правой руки, я взгромоздился на мотоцикл и решил, что ехать можно.
Мы стартовали в сторону озера Ван, где планировали заночевать в городе с одноименным названием. Ехать было непривычно тяжело: постоянно подступала тошнота, голова плохо "варила". Я боялся, что получил сотрясение мозга. Но уже на въезде в город стало ясно, что произошло банальное отравление обедом в Догубаязите - не надо было есть нарезаный впрок салат. Последние три километра до гостиницы я помню фрагментарно, и не понимаю, как вообще смог её найти в незнакомом огромном городе пусть даже и с навигатором. Уже из последних сил я в одном месте нарушил правила движения, переехав разделительную полосу по пешеходному разрыву, понимая, что на правильный разворот у меня уже не остается сил.
Мы не доехали до отеля сто метров - почти в обмороке я слез с мотоцикла, и мой обед вырвался под ближайшую пальму. На мои конвульсии сбежался народ, из отеля принесли мне кресло, появилась вода. Жена потом рассказывала подробности, как люди предлагали свою помощь, я сам ничего не воспринимал.
Один турок уговаривал нас пойти к нему домой, дескать, он живет совсем рядом. Такое проявление массового участия не может не оставить в душе глубокий след.
Авария и отравление побудили нас на неделю задержаться для восстановления в Чевлике, самой ближней точке Средиземноморья от нашего дома, куда мы добрались через день. Чевлик находится всего примерно в 30 км от места, где недавно турки сбили российский самолет.
Нога в колене оставляла желать лучшего: плохо сгибалась, отзывалась болью, когда приходилось на неё наступать при остановке мотоцикла. Но в общем и целом ездить было можно, и особой тревоги не было.
Дальнейший наш путь пролегал через горную часть побережья до городка Анамур. Большей частью дорога собой представляла собой недостроенный автобан, перемежающийся с участками старой серпантинной дороги. Как раз на стыке таких участков мы грохнулись второй раз.
Дорога в этом месте серпантина делала крутой поворот под острым углом направо-вверх почти на 180 градусов. В точке поворота ветер собрал мелкую пыль от строительных работ. Проходя точку поворота, я может чуть раньше, чем надо, и может чуть резче, чем следовало, поддал газу — переднее колесо приподнялось, а заднее стало, проскальзывая, описывать широкую дугу по часовой стрелке. В итоге мотоцикл выскочил из-под меня, и я полетел на асфальт, отбившись рефлекторно правым локтем. Сразу вскочил, заглушил мотор. Жена тоже сразу встала — вроде без травм.
К нам тут же подбежал средних лет турок из остановившейся легковушки, стал на английском языке говорить, что он байкер, предложил воды, помог поднять байк. Центральный кофр мотоцикла оторвался и нелепо висел. Я отстегнул его, еще не представляя себе, как мы поедем дальше. Сам мотоцикл не пострадал - отработала правая из дуг и правая багажная сумка Вольфман, приняв на себя вес мотоцикла.
Тем временем турок сбегал к своей машине и принес молоток с деревяшкой, с помощью которых стал забивать оторванный пласик на своё место, что ему в итоге удалось. Я достал из-под сидения плассатижи, и он с их помощью поправил искореженные металлические детали замка — и вот кофр уже на месте! Напоследок турчанин окатил нас ледяной водой из своего термоса (все ведь происходило при +38), проорал что-то про дружбу и укатил.
Вечером уже в кемпинге я обнаружил у себя на локте огромную сиську, этакий свисающий кожаный мешок.
Я повел себя довольно легкомысленно и не стал обращаться к докторам. Уже по прибытию домой коленка и локоть вдруг синхронно угрожающе опухли, а надо сказать, что домой мы попали спустя месяц (!) после описываемых событий. И мне казалось, что травмы прошли без последствий. Если бы врачи сразу откачали из суставов жидкость и сделали противовоспалительный укольчик в суставные сумки, то последствий может действительно и не было. А так локоть пришлось лечить долгими походами на физио-процедуры, а колено пришло в норму только через год.
Так что, тем кому за 40 лет, и уж подавно как мне за пятьдесят, падения лучше исключить совсем, избегая риска в езде на двух колесах.
Теперь про турков, которые после сбитого самолета нам теперь как бы враги. Поехал я в мото-сервис, что бы закрепить израненный кофр. Перед этим купил винт и гайку с шайбами, желая насмерть прикрутить кофр к платформе. Приехал, показал мастеру железки. Он их подержал в руке и бросил под ноги - пошел рыться в своих ящиках. Потом болгаркой что-то искрил, потом варить принялся полуавтоматом - где-то минут 30 ковырялся - в итоге кофр намертво прикрутил, а платформу заклеил хитрым 2-компонентным клеем. Спрашиваю о цене: "Кач пара?" Отвечает: " 5 лир." ПЯТЬ!!! Это 50 рублей за полчаса работы и его железки! Не знаю, как у вас, а у нас в Саратове лампочку на Шниву за 500 рублей не хотят менять, не упросишь.
Мы с женой поехали на базарчик, набрали фруктов и вернулись в мастерскую. Когда я протянул пакет мастеру, у того изменилось лицо, и глаза подозрительно заблестели. Кемаль, так он себя назвал, повел меня в свою бендежку, где мы зафрендились в ФБ и получили приглашение вечером у него дома поужинать. Мы сели на мотоциклы и Кемаль показал, где находится его дом — оказалось недалеко.
Вечером мы с женой купили татлиси, сладости по-турецки, на 30 лир (выброшенные деньги) и поехали к Кемалю. Там нас встретила его жена и двое детей, позже подъехал и он. Наши сладости встретили смехом: я понял, что они такое не едят. На стол выставили огромные тарелки с мясом и хлебом, овощи. Интересно, что хозяева дома ели мясо не вилками, а хлебом. Меньшая девочка залезла к жене на шею, и слезала редко.
Мы провели в гостях около трех часов. По-турецки я знал с пяток фраз и три десятка слов. Они по-русски — ничего, по английски — тоже.
Перед отъездом из Анамура я решил поправить дуги, рычаг тормоза и отрегулировать ХХ, с чем опять обратился к Кемалю.
Денег в этот раз он не взял совсем, а когда я стал настаивать, один турок, говорящий по-русски, оказавшийся рядом, сказал, что денег не возьмут, ибо «это в дорогу».
В дорогу — именно поэтому с нас часто не брали денег за чай на остановках у дороги, хотя мы редко пьём меньше трех стакашек. Шесть порций по полторы лиры — это стоимость шикарного завтрака или одной порции котлет для этого самого продавца чая — ну кто на просторах РФ станет удивлять нас подобным? Если только на Кавказе…
Мир всем!