После окончания восьмилетней школы по направлению совхоза меня
отправили в профессиональное училище, где я получил специальность каменщика и печника. Кстати, пришлось однажды пересечься с мохнорылым, вернее, не лично с ним, а с его корявой работой. Ко мне обратился приезжий мужчина, представился московским писателем и пояснил, что купил в захолустной деревушке на берегу моря избушку, сделал небольшой ремонт и на лето переехал из Москвы на берег Белого моря. По его рассказам я понял, что в этом месте на берегу далеко не ласкового моря у писателя увеличивается работоспособность, и сейчас он трудится над романом о поморах. Люди с незапамятных времен селились на берегу Белого моря, образовывались деревни, в которых жители занимались разными промыслами, и по названию промыслов обзывали поселенцев: Так, например, кочегарами называли жителей деревень, которые занимались добычей соли, выпаривая ее из морской воды, корабелами называли тех, кто шили ладьи и лодки, кафтанщиками – тех, кто занимались изготовлением одежды, шитьем парусов. Впоследствии, когда мы общались с писателем, я убедился, что этот человек очень серьезно подходит к истории Беломорья, знает множество случаев из жизни поморов, даже я, родившийся и выросший в этих местах, не слышал ничего подобного. Как оказалось, он является лауреатом многочисленных литературных премий не только у нас в Союзе, но и за рубежом. «Все вроде бы хорошо, место колоритное, вид на море из окон прекрасный, но в дождливую погоду в избе неуютно и холодно, поэтому я решил соорудить камин», – рассказывал литератор.
«Где же это видано, чтобы в избе вместо русской печи ставили камин. По всему Беломорью проедешь, ничего подобного не сыщешь, это у вас, москвичей, такое баловство приветствуется, а в наших северных краях это просто посмешище», – перебил я творческую личность. «Но мне же не зимовать в этой избе, весной приеду, а осенью уеду, печь, конечно, хорошо, но открытый огонь в очаге очень успокаивает и добавляет уюта в жилище, – продолжал писатель, – узнавал у местного населения, где мне найти печника, который взялся бы за изготовление камина. Такой мастер появился у меня в избе и предложил свои услуги. Посмотрел я на затрапезный вид печника, его синий нос, очки в роговой оправе на переносице, замотанные изолентой и засомневался, сможет ли он справиться с работой. «Хозяин, ваше сомнение неуместно, я еще в армии генералу на даче соорудил камин, не просто отопительный прибор, а настоящее произведение искусства. Генерал остался очень даже довольный моей работой, так что давай договариваться об оплате», – набивал себе цену печник. Выбора у меня не было, поэтому я согласился на его условия, купил необходимое количество кирпича, задвижки, колосники, а составляющих для глиняного раствора поблизости было с избытком. Старую русскую печь я самостоятельно разобрал и вынес на улицу. После этого специалист по каминам приступил к работе. Больше месяца печник пыхтел над очагом, периодически выпрашивая у меня авансы – мол, необходимо поправлять здоровье. Наконец, когда моему терпению подходил уже конец, мастер объявил, что работа окончена и прозрачно намекнул, мол надо бы порешать финансовые вопросы.
Я заставил печника растопить камин, когда дрова занялись пламенем, весь дым пошел в избу, пришлось удалиться на улицу, чтобы не задохнуться. «Как это понимать, почему камин не работает?» – спросил я печника. Тот пожал плечами: «Не знаю, даже странно: у генерала точно такой же топился, а этот не работает. Ладно, камин остынет, я завтра приду и посмотрю, что с ним». Специалист удалился и больше никогда у меня не появлялся, даже сумку с инструментом оставил. Мне соседи посоветовали обратиться за помощью к тебе. Может, возьмёшься исправить камин? Деньгами не обижу».
«По каминам я не специалист, никогда ими не занимался, да и вживую их никогда не приходилось видеть. Правда, в училище нам преподавали основы строительства открытых систем отоплений, в том числе и каминов», – объяснял я писателю. «Поехали ко мне, может, всё-таки разберёшься», – упрашивал он.
Уговорил писатель меня, да и любопытство взяло верх: захотел посмотреть невиданный в наших краях камин. С первого взгляда понял, что выполненная работа, как говорил дядя Миша, «полная рукожопость». Когда же литератор показал сумку с инструментом, оставленную творцом незабываемого шедевра, я, увидев знакомый инструмент, понял: здесь потрудился мохнорылый. Конструкция камина поражала своей абсурдностью. Пришлось разбирать кладку полностью, хорошо, что стояк остался от старой печи, и мохнорылый не внес в него свои изменения.
Через неделю был произведен торжественный запуск камина в эксплуатацию. Долгожданное событие совпало с дождливой погодой, и открытый огонь камина действительно наполнил избу уютом. Писатель сказал, что с таким комфортом он окончит свой роман раньше задуманного срока.
Зимой на мой адрес пришла бандероль, в посылке находилась книга с дарственной надписью, которая гласила, что и мой труд помог в создании произведения. Это был исторический роман о Беломорье, и я дорожу подарком знаменитого писателя.