Летом 1924 года Алексей Толстой, отдыхая в Царском Селе, познакомился с изобретателем Аполлоном Цимлянским. В те трудные времена местный Кулибин подрабатывал в школе преподаванием физики и математики, а на досуге разрабатывал идею смертоносного оружия. Встреча произвела на писателя такое сильное впечатление, что впоследствии Цимлянский стал прообразом героя авантюрного романа «Гиперболоид инженера Гарина». Но как бы лихо ни закрутил сюжет своего романа талантливый выдумщик Толстой, жизнь прототипа оказалась еще сложней и таинственней…
Тепловая пушка.
Одержимость конструированием устройств самого разного назначения обуревала Аполлона Аркадьевича Цимлянского с детства. Юношей он, сын чиновника, поступил в Петербургский технологический институт, но закончить его не позволил водоворот бурных событий, в который попала Россия в начале XX века. Несмотря на это, Цимлянский был постоянно поглощен очередным изобретением, не отставая от веяний времени. В 1921 году Цимлянский изобрел странное устройство, названное им «тепловой пушкой». Ему якобы удалось извлечь из обыкновенной стеклянной колбы тонкий луч яркого света, который запросто резал броневые листы с расстояния в несколько десятков метров. Красные командиры, которых изобретателю удалось затащить на испытания, недоуменно пожимали плечами: чертовщина какая-то! Им было невдомек, что перед ними первый в мире боевой лазер.
Один против всех.
Очень живо инженер Цимлянский интересовался работами с радиоактивными веществами. Так, он создал математическую модель цепной реакции — в Европе это было сделано значительно позже. Только напрасно ученый обивал пороги наркоматов и ведомств, пытаясь заинтересовать неслыханными проектами советских чиновников. Страна еще не оправилась от разрухи, говорили ему, а вы тут со своими фантазиями! Его чертежи и расчеты выбрасывались в мусорную корзину. Дабы сплавить чудака с глаз долой, его отправили в командировку за границу.
В 1929 году Цимлянский оказался в Германии, в лаборатории атомной физики, которая активно работала при концерне «Крупп». Странно, но здесь на его «бредовые» идеи обратили внимание серьезные ученые. Инженера из России окружили вниманием и заботой, проявив живой интерес к его нереализованным проектам, материалы которых он вывез за границу. Особо интересовали немцев разработки Цимлянского, связанные с ракетой-носителем на жидком топливе. В 1932 году он стал советником молодого конструктора Вернера фон Брауна (1912-1977), руководителя новой, специально созданной лаборатории по разработке таких ракет. Фон Браун с юных лет мечтал о межпланетных полетах и высадке человека на Луну и, естественно, нашел в Цимлянском единомышленника. Между тем «прожектер» стал вхож в самые высокие кабинеты, был посвящен в самые закрытые проекты, имел свободный доступ к самой засекреченной документации, обеспечен пропусками в самые секретные зоны. С Цимлянским встречался сам Мартин Борман. Главный нацист говорил с ним о проекте лунной экспедиции. Проект предусматривал создание баллистической ракеты и реактивного самолета вроде нашего нынешнего «Бурана». Такой самолет немцы хотели использовать как истребитель-перехватчик. Цимлянскому было предложено участвовать в проекте на всех стадиях. Вся документация была сосредоточена у Вернера фон Брауна, перенесшего свое конструкторское бюро на полигон Пенемюнде. Получая бесценные консультации русского конструктора, фон Браун начал делать ракету А-3, вошедшую в историю под названием «Фау» — «оружие возмездия».
Материалы лунного проекта передали в авиационные фирмы Мессершмитта и Хейнкеля, и уже в 1939 году были проведены первые испытания реактивных истребителей Ме-163 и Хе-176. В 1936-1937 годах конструктор разработал противотанковый гранатомет — знаменитый фаустпатрон, от которого ведут родословную все современные гранатометы. Успешно трудился он и в атомной области. Есть сведения, что в 1936 году в Саксонии в заброшенной шахте под его руководством был произведен испытательный взрыв ядерного заряда, состоящий из металлического урана и графита.
Итак, по официальным данным, 24 октября 1938 года Цимлянский умер от пищевого отравления. Впрочем, не все так просто в этой истории. В ту же ночь с испытательной базы Мессершмитта взлетел и не вернулся на базу новейший образец реактивного самолета. Так как Цимлянский имел допуск и на этот аэродром, и к этому самолету, впоследствии появились предположения, что «отравившийся» ученый вполне мог оказаться в том самом самолете. Долетев до Данцига, он затем перелетел в Швецию, откуда посол Александра Коллонтай переправила его в СССР. Здесь, на родной земле, он и умер в 1944 году.