Прочитав заголовок, читатель возможно подумает: «Интерференция – это ведь из физики, причем здесь почерк?» Но здесь все нормально, интерферируют не только световые лучи или радиоволны. Интерферируют языки в лингвистике, психические процессы в психологии, а еще она наблюдается в ботанике, зоологии, генетике и т.д. Вот и навыки, которые лежат в основе почерка, тоже интерферируют. С.Л. Рубинштейн определял интерференцию как тормозящее взаимодействие навыков, при котором уже сложившийся затрудняет образование нового либо снижает их эффективность.
Не подумайте, что я хочу блеснуть ученостью, отойдя от рассмотрения практических вопросов почерковедческой экспертизы. Я хочу показать, что при решении некоторых почерковедческих задач для объяснения наблюдаемых явлений нужно знать больше, чем систему признаков и основы методики экспертизы.
Итак, проводится экспертиза завещания от 20.07.2000. Подписано оно дедушкой 81 лет, инвалидом ВОВ 2-й группы. Под наблюдением врачей с 1965 г. с различными заболеваниями: атеросклеротический кардиосклероз, частичная атрофия зрительных нервов, катаракта и др. При поступлении в военный госпиталь 29.06.2000 г. отмечается снижение мышечного тонуса и силы правой руки, ограничение в ней объема движений, тремор пальцев рук. Психические расстройства отмечены не были. Объект исследования на рис. 1.
Подпись совсем не похожа на то, что мы привыкли здесь видеть – запись фамилии, имени, отчества и собственно подписи. Предположение, что дедушка растерялся и просто три раза выполнил свою подпись, придется отмести, поскольку состав этих «подписей» разный. Назовем их словами. Во втором слове видны буквы «В» и «а», третье длиннее первых двух. Не будем гадать, посмотрим на подлинную подпись дедушки (рис. 2). И здесь мне придется раскрыть его фамилию, имя и отчество: Кремнев Иван Иванович. Светлая ему память!
Подпись представляет собой монограмму, образованную элементами букв «И», «К» и «р», при этом второй элемент буквы «И» является первым элементом буквы «К», а третий элемент буквы «К» – первым элементом буквы «р». Далее идет буква «е», потом буква «м», а вместо букв «н» и «е» – однотипные штрихи, а буква «в» выполнена как росчерк.
Наиболее близко к этой подписи по составу первое слово. Есть различия только в букве «К». Во втором слове общая схема подписи сохранена, но предпринята попытка отразить буквенный состав имени «Иван» – буквы «В» и «а». В третьем слове явно можно увидеть только букву «а» остальное как-то фрагментарно, длина слова больше, как больше и слово «Иванович». И опять та же схема, что и у подписи, с монограммой вначале и буквой «в» в конце.
Навык выполнения своей подписи у человека, как правило, очень прочный. Выполнив первой свою подпись, исполнитель актуализировал в схемах памяти программу ее выполнения, она далее мешает формированию других программ. Новое действие –выполнение имени – интерферирует с выполнением подписи, которое имеет в основании более прочный навык. Здесь новое действие еще как-то строится, мы видим буквы имени. В третьем слове, видимо сказывается усталость – старый навык практически побеждает, хотя и на его реализации интерференция тоже сказывается. Не смейтесь над словом «усталость». Человеку с комплексом указанных выше затруднений движений даже одно слово выполнить трудно.
Н.Д. Гордеева в своих работах отмечала, что «интерференции подвергаются когнитивные компоненты действия, а переносу – его моторные компоненты. В то же время перенос и интерференция не независимы. Они взаимодействуют в каждом пространственном действии, поэтому выявить эти эффекты в чистом виде очень трудно».
Практический вывод из этой цитаты в нашем случае таков, что при довольно сильном различии тех элементов подписи, которые искажены интерференцией, в них все же могут быть найдены устойчивые особенности более мелких, автоматизированных движений. Таких особенностей в ходе сравнительного исследования набралось более 15 и экспертом был сделан положительный вывод. Я проиллюстрирую только несколько признаков (рис. 3).
Можно, конечно, как скажут некоторые, не заморачиваться. Нашел совпадения, списал различия на старческий возраст, составил заключение традиционным образом и все довольны. Судье все привычно. А вот спорящая сторона может и не согласиться. Первый вопрос, который она задаст, а точнее утверждение, с которого начнется вопрос: «Но ведь эти каракули совсем не похожи на подписи проверяемого лица!» На него как-то нужно отвечать. Если даже и не зададут, то эксперту при формировании внутреннего убеждения надо же самому себе объяснить эти различия. Я, по крайней мере это делаю, хотя и не всегда пишу об этом в заключении эксперта.
Я надеюсь, приведенный пример стимулирует экспертов-почерковедов к углубленному изучению психофизиологии, психологии исполнительного действия, в которых в последние годы накопилось достаточно много фактов и созданы хорошие модели, которые могут использоваться и в почерковедении.