На Алтае потеплело. Можно даже прогуляться. Но коровок не вывожу на улицу, хотя застоялись за неделю. То бураны какие-то лютые, штормовые. То морозило. Надо бы им пар выпустить, но... Три дня назад отелилась Дина, её надо поберечь. А как ей это объяснить? Будет рваться, а ей пока никак нельзя переохлаждаться. На вымя варежку не оденешь. Фыркают на меня, трясут головами. Крутятся на цепочках. А что я сделаю? Лучше поберечься.
Маленькая тёлочка дома, у печки отсыпается. Чуть оклемается, переведём в зимник. Крепче они растут, под присмотром-то. Подвесили ей пучок зелёного сена, жевать начинает. Наверное, Линдой назовём.
Все ёё обожают, кроме городского кота Беляша. Тот выражает неодобрение, как может. В первый день, когда домой тёлочку притащили, свесился с печки, орал, шипел, мявкал громко, пока водичкой его не сбрызнула. Сразу успокоился, всё понял, только очами сверкал.
Бублик облизал, вместо родной матери. Та молодуха, так и не поняла, что отелилась. Когда Линда начинает вечерние пробежки, он порыкивает, напускает на себя важный вид. Весь раздуется, зубами пощёлкивает. И не мудрено так выражаться, под копытца попасть не хочется.
Набегается, встанет в стойку, замрёт, хвост задерёт - успевай подставляй баночку. Сразу успокоится и спать, на своё место, за Бубликом. Сам то он около печной дверки обретается, как прилип. Лежит греет бочки. Ему по старшинству полагается.
Пою молоком тёлочку из кастрюльки, с пальчиком, а он хвостом машет. Знает, что останется - то его. Молоко все любят. Да и мы парного дождались. Мне еда не еда, если молочка не попью.
Наконец-то вернулся второй кот, гуляка. Тот, которого нам в 40-градусный мороз подкинули. Три дня не было. Не рано он загулял? Начало февраля, вообще -то. И индюки гнездятся. Может и к нам в Сибирь весна пораньше придёт? Хорошо бы.
Намёрзлись за зиму, ждём солнышко. Нам бы февраль переждать, там веселее будет. Потеплее.
Спасибо, Фатима.
Застоялись.
Нерентабельность.