У всех, начинавших «свое дело» в начале 90-х был свой первый опыт «перезагрузки».
У меня он случился весной 1993 года, когда, после нескольких неудачных опытов с ликером Амаретто и китайскими пуховиками мы с парой приятелей организовали фирму, решив заниматься недвижимостью и ремонтом.
Заказы в то время находились быстро, все вокруг что-то предпринимали. Сначала цыганам дом подрядились строить. С большими ромбами на фасадах. Дальше ребята заказ подогнали на оформление в Воронеже большой выставки американских автомобилей.
Нашими заказчиками были молодые парни с комсомольским прошлым. Машины доставляли в Воронеж из Тольятти на железнодорожных платформах, периодически конкуренты расстреливали проходящие платформы из автоматов. В предпродажную подготовку машин входили вытаскивание пуль, замена стекол и латание дыр в кузовах, но прибыль оправдывала эти издержки. Конкуренция на рынке импортной автотехники была еще жестче.
Выставку мы сдали ровно в день открытия: последние гвозди приколачивали непосредственно перед началом, когда гости из Москвы поднимались на трибуну. Первые два месяца работы я спал сначала по три-пять часов в сутки, после время сна сократилось до часа-двух, последние пять суток я спал урывками, минут по пятнадцать-двадцать на заднем сиденье очередного шевроле-корвет-круиза в выставочном зале.
Армейский опыт здесь в этой обстановке оказался весьма кстати. На еду времени не оставалось – перекусывали мы чем попало, запивая ряженкой и кефиром из стеклянных бутылок (у которых еще крышечки были из разноцветной фольги).
Весна бушевала вовсю. Жарко сияло солнце, работа тоже шла очередью – в три смены, круглосуточно. И мы трудились, как рабочие в горячем цеху. Жарко становилось во всех отношениях: все разговоры на площадке давно велись только на ненормативной лексике, другой язык в той обстановке был неадекватен. Открытие помню слабо – все мои ребята спать легли в соседней каптерке, а я домой сразу поехал и отключился до вечера.
Что было дальше – шок, не забуду никогда. Опять звонят ребята домой, мама меня будит.
– Что случилось? А тут трос вроде как оборвался, на котором держалась подвесная конструкция над главным экспонатом выставки. С шестизначной долларовой ценой. Ну, дизайнеры у нас с претензиями были, красоту такую замутили.
– Ты приезжай, посмотришь, тут вопросы к нам имеются, тебе разруливать надо. Первая мысль, причем серьезно – десять минут на сборы, и на вокзал, куда подальше; потеряться в Москве или Сибири.
Все-таки, собрался с духом и поехал. Захожу, здороваюсь, смотрю – висит эта махина над машиной сантиметров в пятнадцати, еще на каких-то тросах держится. Мы там здорово этих тросов понакрутили, не пожалели. Расчетов, понятно, никто не делал, поди не немцы какие.
Разговор состоялся суровый. Ну, оно понятно, авансы то мы получили, а окончательный расчет по договору – после сдачи объекта. А тут такое дело. Понятно, кому платить охота, лучше деньги себе оставить.
Пока шли разборки, охрана отловила за выставочным стендом некую непонятную личность. Мужчина, лет за сорок, небрит, весь в наколках. Никто его раньше не видел, видно долго, может, целый день там прятался. Это стрелки с нас развернуло. Вроде не совсем мы вредители, это конкуренты подстроили – зашел, спрятался, пробрался наверх, трос перерезал, конструкция оборвалась. А он затих-затаился: думал, видно, до ночи досидеть и как-нибудь выбраться. Да и обнаружили его случайно: что-то он там дернулся, звук подал – а тут охрана мимо шла. Как там с тем мужиком и конкурентами разбирались, мне не ведомо. У меня свои разборки начались.
Команда разбежалась в страхе, как ученики Христовы, а на мне повисли прочие наши объекты и обязательства. Тут же заказчики-субподрядчики проявились. Что тебе не платят – твои проблемы, закрывай долги и обязательства. Нет денег – достань, есть люди – помогут. К вечеру домой и люди подъехали. Две машины, человек шесть было. Вышли на лестничную клетку, обсудили ситуацию. У людей все четко – сколько, когда, где, кому. Что будет, если не туда и не вовремя. У меня имелись свои аргументы.
Встреч таких было несколько; каждый раз, заходя в темный обшарпанный подъезд, ждал, кто и чем меня на этот раз встретит. Суммы и сроки все-таки удалось подвинуть, деньги выплатить и начать приходить в себя, после жесткого полугодичного марафона на выживание. Невыплаченный компании расчет удалось «отжать» лишь спустя много лет, при других обстоятельствах.
А тогда – жизнь воображаемая сменилась жестким настоящим. Без опор и ориентиров. Удар был очень сильным, в горле ком два месяца стоял – говорить мог с трудом. Иллюзии ушли в сторону, стало понятно, что мое восприятие себя реальности мало соответствует. То, что есть – нежизнеспособно и эфемерно.
Из тех осколков, которые остались от меня прежнего, надо было начинать собирать себя заново, перекладывать весь фундамент. Больно, непонятно и мучительно. Очень хочется вернуться в прежнее жизнерадостное состояние, где ты хороший, все еще веришь в себя и свое светлое предназначение. Прошлая глава жизни – закрывалась. Вслед за всей страной, нужно было не зевать, крутиться, искать свое местечко под солнцем, открывать главу следующую.