Если бы не номинация на Оскар, то авторы канала не посмотрели этот фильм. Не подумайте, что мы смотрим только «избранные» фильмы. Причина одна: трейлер. Кусочки самых эпичных моментов сшили и наложили на них хорошую, фоновую музыку. Вроде бы стандартный трейлер, но показалось, что в картине будут одни взрывы и кровавое месиво. Но не посмотреть «1917» было бы ошибкой, а год только начался.
В фильме рассказывается о наступлении английской армии на линию Гинденбурга во Франции. Возникла опасная ситуация: 1600 солдат должны пойти в атаку, но впереди их ждут оставленные фашистами ловушки и заминированные поля. Для отмены приказа Скофилд (Джордж Маккэй) и Блейк (Дин-Чарльз Чепмен) — два молодых и неопытных солдата — должны доставить важное сообщение, пройдя через линию фронта по оккупированной территории. Изначально им сообщили, что немцы отступили, но информация ничем не подтверждалась. Это основная и единственная линия сюжета: путь от пункта А до пункта В.
Первое, что сразу бросается в глаза: возраст главных героев. Скофилд и Блейк даже язык не поворачивается назвать их даже парнями, скорее мальчиками. Понятно, что такова реальность: под действием пропаганды вербовали всех. К тому же сами актеры обладают миловидной внешностью. Интересно, чем руководствовались, когда выбрали именно их. Малоизвестные (хотя...) и непримечательные. Наверное потому, что быстро бегают. В двух солдатах кипит молодость, горячность, тем более от своевременной доставки письма зависит жизнь брата Блейка, отчего появляется еще больше чувств (должны появится, но нет). Им дают задание, которое, по сути, невыполнимо, потому что никто точно не знает, встретятся ли на пути немцы или нет. Каждый шаг направлен в неизвестность. За каждым земляным валом может поджидать фашист и убить их. Каждая траншея, каждый поворот, каждая новая сцена — это невероятные, умопомрачительные, разрывающие душу декорации.
Армия противника отступила, но оставила после себя разрушение, опустошение и множество ловушек. Чего стоит подземелье, крысы, трупы солдат, коней, коров. Сколько встречается мелких деталей: рисунки на стенах, фотографии, письма, какие-то части униформ, оружия. Пепелище сменяется зелеными полями и иллюзией спокойствия. Противопоставление мира и войны, оттенков серого и черного оттенкам зеленого и голубого. Кино визуально взрывает мозг, внутри все переворачивается: когда умирает один из героев, когда Скофилд встречает француженку с чужим ребенком, когда наконец добирается до леса, где должен встретить отряд, и находит брата лучшего друга Блейка. В то же время от сцен, снятых в подвале и ночью, — волосы встают дыбом от страха. К тому же прибавьте к этому гениальную музыку. Озвучка спецэффектов то громоподобна, то едва шумна, будто в это время должна сверкнуть молния. Фильм наверняка будет оскароносным: статуэток достоин и режиссер, и оператор, и композитор-звукорежиссер, и декораторы-постановщики. Все, кроме актеров. Ни «Томми Баратеон», ни этот парень (Джордж Маккэй) не понравились. Ну Томми как всегда умер, можно сказать, почти сам и от своей доброты (где-то это было...). Решил помочь пилоту — смена кадра, — и тут уже дырка в боку, и драма. Скофилд сыграл хорошо, и его актерская игра началась, когда он остался один. Кажется, что именно во взаимодействии двух главных персонажей не было жизни: то ли так задумано, то ли просто актеры не сошлись характерами. Скофилд (Джордж Маккэй) испортил весь экшен в конце, когда прибежал в лес. Нет, испортил не актер, а сценарист! Это был позор всей английской армии, которая не заметила чужого человека, который просто подошел и сел рядом к военному отряду, чтобы послушать песню. Господи боже мой, да в России его бы застрелили за километр или обокрали и увели в какой-нибудь табор, как коня Юлия из мультика «Алеша Попович». Ладно, забудем про минусы, ведь изюм не в этом...
«1917» — это новый взгляд на первую мировую войну. «1917» — кино, снятое по-другому, с новыми методами, модернистскими. От эффекта одного «бесконечного» кадра еще больше чувствуешь ужас войны, сам факт того, как хрупка жизнь, вот-вот, и ты закроешь глаза навсегда. Оператор Роджер Дикинс, давший интервью Кинопоиску, сказал:
Длинные сцены без монтажных склеек погружают вас в действие, создают иммерсивный эффект. Это мощный прием и технически очень простой! Это была идея Сэма — снять фильм таким образом, потому что ему хотелось рассказать очень личную историю двух персонажей, которая разворачивалась на фоне огромного и быстро меняющегося пейзажа. Передо мной стояла непростая задача — нужно было составить очень подробную карту, где было бы точно рассчитано положение камер, траектории их синхронного с актерами движения. Это очень необычно: мы не могли взять и переключиться на крупный или общий план; тайминг и ритм съемки должен был быть ровно таким, каким его видел Сэм. В итоге мы снимали фильм длинными дублями, некоторые были по 8 минут. Актеры играли, рядом с ними танцевали камеры — это было похоже на балет!
Главный мотив — время; герои постоянно в движении, Скофилд все время смотрит на часы, стучит по ним, проверяет, идут ли стрелки, спрашивает время у других солдат, смотрит на солнце, и бесконечный бег, одышка, снова кросс, пока не ушли последние минуты. Благодаря игре света в ночных эпизодах зритель замечает определённые детали: фотографии, лица, позы. И из-за света, когда бушует пламя, освещая руины города, Скофилд вдали замечает фигуру человека: мутный силуэт темнеет, увеличивается, становится более четким, раздается первый выстрел, начинается погоня, одна пуля за другой, и смерть бежит по пятам. Благодаря такому приему увеличивается глубина сцены, а бесконечный кадр насыщает кино таким саспенсом, что невольно начинаешь сжимать подлокотники до белых костяшек. Подобные чувства испытываешь не часто от нынешнего кинематографа...
Для своей страны Сэм Мендес сделал многое, так как Первая мировая война многое значит для Великобритании. Именно поэтому 11 ноября — день Красных маков. Эпизоды, где срублены цветущие вишни, где лепестки цветов падают на трупы и ребенок получает молоко от солдата, вызывают мурашки. Да, кто-то скажет, что это излишняя художественность для военного фильмы, но все-таки аллегории необходимы для более глубокого восприятия фильма, для создания не только батального, игрового кино, но смыслового, значимого для нашего современного мира.
Время — наш главный враг
Саундтреки к фильму «1917»