Холодная вода миллионотонной надгробной плитой давит на дно морское. В темной толще медленно двигаются живые огоньки глубоководных тварей. Кто-то охотится, кто-то прячется. Но все медленно, застывшие, как и все здесь, в стылой мгле. Это место не для жизни. Из живых на этом дне лишь редкие хищники и трупоеды, ковыряющиеся в гнилых останках, сумевших опуститься на дно и не сожранными по пути полностью. Кладбище планеты. Дно Мирового океана. Здесь догнивают остовы разбитых парусников, дожираются труппы морских животных, людей и птиц, рассыпаются в ржавый прах стальные суда и упавшие самолеты, гниют контейнеры с химическими и радиоактивными отходами, отравляя все вокруг. Это место не для жизни. Дно Северного моря.
Скрежет и толчок из-под толщи песчаного дна распугивает светящееся облачко маленьких рачков, лакомящихся останками тюленьего ласта, которого неделю назад сожрала касатка. Ласт опускался всю неделю, его рвали сонмы морских стервятников разных размеров и видов, но все же его жалкие ошметки коснулись дна, на радость донным обитателям. Правда, радость была не долгой. Второй толчок, более мощный, обращает в бегство всю медлительно плавающую рядом живность. Словно проснувшиеся гейзеры, сквозь толщу песка вверх устремляются потоки воды, подшвыривающие и закручивающие в холодных вихрях не успевшего уплыть удильщика. Вновь под поверхность дна раздается скрежет, грунт вспучивается в разных местах, словно кто-то огромный пытается выползти из своего песчаного плена в отторгнувшую его когда-то водную стихию.
Три туши, раздвигая собой донный грунт, со скрежетом, который тоскливым криком разносится на сотни километров в пучине, поднимались со дна. Испуская в разные стороны струи воды, двадцатиметровые монстры, осыпая песок, поднимались из своих берлог. Достигнув нейтральной плавучести, они воспарили в нескольких метрах от дна. Три беспилотные субмарины, покрытые черной, как сама глубина, керамической шкурой, поглощающей лучи сонаров. Фигуры субмарин замерли. Скрежет, сопровождавший их выдирание из песчаного плена и продувки балластов, закончился. Внутри этих искусственных творений шли процессы проверки аналитических и боевых систем. Наладив связь друг с другом, рукотворные киты шевельнули гигантскими хвостами и передними плавниками, осыпая с себя оставшийся песок, принимая почти вертикальное положение, вновь одновременно замерли на долю секунды, как это могут только искусственные создания. Мощный взмах хвостов, созданных по образу и подобию китообразных, и левиафаны свечой устремились вверх – два почти рядом, один чуть севернее. Словно облезлая шкура, на многослойной гидроизоляции сегментов машущих движителей болтались струпья разъеденной морской солью армированной композитной пленки. Три левиафана поднимались сквозь темную толщу моря к поверхности, чтобы выполнить свою миссию, которая была запрограммирована в них еще двадцать лет назад. Миссию возмездия. Когда-то их создатели, несомненно, талантливые инженеры-электронщики, биохимики, авиаконструкторы и кораблестроители, остались живыми в той чудовищной войне между Китаем и Россией. Они сумели выжить в огне бомбардировок и уйти от российских служб безопасности, пытающихся их уничтожить, чтобы они не попали к врагу, будучи ранеными или по собственной воле. Эти уцелевшие ученые, после тяжелых испытаний и личных трагедий, сумели перебраться в толпах беженцев в сопредельные государства. Где их потом нашли представители Исламистской коалиции. Потерявшим родину ученным было предложено за большое вознаграждение отомстить и Китаю, и всему Мировому сообществу, так и не решившему вмешаться в эту битву титанов, бойню двух великих держав. Согласие было получено, и в основном не из-за денег. Воспользовавшись порожденным войной хаосом и разрухой в установившемся мировом укладе, арабские страны с помощью украденных технологий, российского инженерного гения и доморощенных террористов попытались навязать миру собственную инициативу в экономике и поменять геостратегические позиции. Объявленные как месть за смерть правоверных в Афганистане, Ираке, а затем и Пакистане, чудовищные теракты должны были привести к одному – позабывшее из-за войн высокие технологии Мировое сообщество будет нуждаться в нефти всё больше и больше. В азиатской нефти. Этому способствовали подрывы семи нефтехранилищ и пяти атомных станций в Европе в течение одного часа 17 декабря 2054 года. Выступившие после этих событий посол Исламской коалиции Фахритдин Эль Байяд заявил, что с этого момента экономика планеты будет работать несколько по-иному и под контролем Великой Азии. Ослушавшиеся государства и поддерживающие их страны будут подвергнуты новым террористическим актам. Вплоть до применения атомного и бактериологического оружия.
Превентивные меры против Исламской коалиции Великая Азия ни к чему положительному не приведут, так как коалиция сумел создать для себя гарант собственной безопасности. Автоматические системы с оружием массового поражения на бортах, работающие и наносящие удары в течение многих лет по странам, решившимся на агрессию против Великой Азии, даже в том случае, если Великая Азия будет стерта с лица Земли. Ее «прощальный поцелуй из могилы».
Через тридцать восемь минут после этого сообщения на страны Азии обрушились первые ядерные ракеты. Командование Европейского союза заставило себя верить в то, что все сказанное Эль Байядом в эфире является блефом. По большому счету так оно и было. Если не считать всего три субмарины, которые все же успели собрать за четыре года подготовки фанатики, бывшие некогда цветом российской науки.
Субмарины, отдаляясь друг от друга, поднимались все выше в просветляющемся изумруде моря, разгоняя редких представителей морской фауны, сумевших приспособиться и выжить в этих отравленных водах. Достигнув через несколько часов глубины в тридцать метров субмарины одновременно прекратили движение, образовав треугольник со сторонами в два километра. Одновременно у замерших вертикально в воде искусственных китов открылись на четыре лепестка «морды». И тут же из нутра субмарин, разнося их на куски реактивной струей и вспарывая морскую толщу, вверх устремились ракеты, по одной двенадцатиметровой сигаре из каждой субмарины. Пронзившие за доли мгновенья оставшееся расстояние до поверхности, ракеты уже уносились в рассвет, а в пучину падали горелые останки подводных кораблей, когда-то не получивших ежечасный сигнал об отмене обратного отчета.
Когда атомная плазма слизнула вместе с Бахрейном Центр управления, когда от людей оставался лишь прогорклый дым, когда здания разносились ударными волнами в раскаленную пыль, а песок в пустынях рядом с бывшими годами превращался в кипящие стеклянные волны, расходящиеся от эпицентров, эти субмарины, прокравшиеся когда-то над самым дном и залегшие в запрограммированных координатах, начали свой двадцатилетний отсчет. Что бы те, кто не поверил в их существование, забыли об угрозе. Что бы восстановили «мир и порядок» и успокоились. Именно так. Именно сейчас.
Дергаясь от остаточной энергии, словно живой обрубок, на бывшее двадцатилетней тюрьмой дно опускался широкий хвост субмарины.
Стелясь в нескольких метрах от моря, ракеты неслись навстречу суше, оставляя на лениво колышущихся волнах вспененные шрамы бурунов. Через десять минут горизонтального полета со скоростью, превосходящей звук втрое, ракеты, расходящиеся все дальше друг от друга, задрали свои носы вверх, уносясь на дымных столбах сгоревшего топлива к розовеющим облакам. Десять минут – предел для горизонтального полета низко над водой, береговые системы ПВО еще не заметили, но спутники засекли уже наверняка. Прятаться уже не имело смысла, так как, скорее всего, баллистические компьютеры ПВО начали задавать координаты активирующимся в своих шахтах противоракетам. Настало время для следующей стадии. Толстая головная часть ракет отсоединилась от корпуса, сбрасывая с себя обтекатель. Сами ракеты вышли на свои траектории, которые по расчетам любых систем заканчивались в трех точках на территории Европы: Париж, Берлин, Мадрид. Противоракеты неслись уже к трем пришельцам из прошлого, их запуск повторялся и повторялся, дабы гарантировать поражение этих невесть откуда взявшихся ракет.
На семикилометровой высоте отсоединившиеся головные части ракет полностью освободились от шелухи обтекателей, и странная конструкция раскрылась «тюльпаном», обнажив среднюю стойку трехгранной формы. Три «лепестка тюльпана» включили маршевые двигатели и стали разлетаться в стороны от стойки, раскрывая крылья. Три беспилотных самолета-невидимки с ядерной начинкой устремились к поверхности уже стелящейся внизу земли, чтобы над руслами рек подобраться к своим целям – еще спящим городам. Оружие возмездия – девять самолетов-камикадзе начали свой первый и последний путь. Но и они не были замыкающим звеном. Центральные «стойки» головных частей ракет, к которым были пристыкованы беспилотные «стелсы», включили твердотопливные ускорители, и через секунды подъема на одиннадцати километровую высоту, отстрелили их, развернув одну из своих плоских сторон поперек. В сотнях километрах друг от друга воспарили три планера. Бесшумно рассекая клинками развернутых крыльев мокрую вату облаков, созданные по той же радиопрозрачной технологии, планеры направились к своим целям. Именно на них двадцать лет назад возлагалась главная надежда. Ради выполнения их миссии дорогие баллистические ракеты играли роль наживки, и допускалась потеря всех девяти беспилотников. Все ради того, чтобы эти планеры разлетелись как можно дальше друг от друга, дабы максимально увеличить зону поражения. Черные угловатые птицы несли в себе живую смерть, боевой вирус FZ – 237.