Цикл "Улыбки тёмного времени"
Дома было тихо. Встревоженная бабушка открыла дверь и со слезами на глазах обняла Наташу так, словно уже и не чаяла её увидеть.
- Голубушка моя, где ж ты была? Я так волновалась, темно уже, а тебя всё нет! Отец вон всех обзванивает, беспокоится! Случилось что?
- Бабуля, прости меня! Я на труде наошибалась, выгнали, потом упала, потом мальчик мне помог: и поднял, и отряхнул, и к маме своей в ателье отвёл. Она мне обрезки дала - ночнушку исправлять! Я так расстроена была, что даже и не предупредила вас, вышло не очень… - затараторила девочка и вдруг заплакала.
В коридор вышел папа. Его лицо было напряженным и усталым. Он посмотрел на свою всхлипывающую дочку и молча погладил её по голове. Наташа прижалась к отцу и почувствовала тепло и поддержку. Сегодня её все обнимали и сочувствовали, всё же не самый плохой день! Постепенно напряжение её отступило и, наконец, успокоившись, она подняла на папу свою заплаканную мордашку и произнесла:
- Папа, ты ведь не сердишься? Я, правда, не нарочно! Всё так получилось!
- Нет, что ты, Натик, я просто очень волновался! Ты предупреждай в следующий раз, хорошо? - спокойно произнес он и добавил: - Опять что-то с трудом? Я бы поговорил с вашей учительницей, что-то слишком много слёз она приносит! Покажешь, что там?
Наташа сначала отрицательно затрясла головой, потом закивала в знак согласия. Ей не хотелось, чтобы родители говорили с неприятной учительницей труда, что-то подсказывало ей, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но показать результат совместного творчества с Вовиной мамой ей, напротив, очень хотелось! Наташа бережно достала всю заколотую булавками выкройку и принялась объяснять, как всё будет. Бабушка тоже заинтересовалась её трудами.
- Ты ж моя причка! Какие вы молодцы, из положения-то вышли! Это ж не ночнушка, это платье получается! Только с такими-то украшениями, я бы длину по низу добавила - волан из такой же ткани! Сейчас пороюсь в шкафу!
И бабушка пыхтя бросилась искать оставшиеся обрезки ткани для своей внучки. Папа улыбнулся и взялся расчехлять швейную машинку. В этот момент из своей комнаты не вышла, выскочила бабушка с победоносным кличем "Я нашла!" и вручила Наташе красивый ровный прямоугольник ткани.
- Специально для тебя, наверное! Последний! - с улыбкой произнесла она.
Наташа захлопала в ладоши и горячо обняла бабушку. Папа мягко похлопал дочку по плечу и предложил:
- Давай-ка ты, Натка, кушай сначала, а потом разберемся!
- Да, голубушка, сейчас вот погреется! А я могу наметать пока, хочешь?
- Бабушка! Спасибо, хочу! - ответила растроганная Наташа.
После ужина на семейном совете решили, что доделать ночнушку - дело принципа. Тем более, что в этой четверти труд почему-то поставили два раза в неделю, и нужно было успеть к послезавтрему. Работа закипела. Бабушка наметала нижний волан, и внучка аккуратно пришила его к основной ткани. Затем бабушка приметала все детали - боковины, контрастные обрезки, ленты и кружево. Папа тоже не остался в стороне от процесса: сел за машинку и мужественно прострочил готовую ночнушку. И в завершение Наташа обрезала все лишние нити, торчащие из строчек, а бабушка хорошенько отгладила и отпарила готовое творение. Все замерли и посмотрели на плоды своих трудов. Наконец, папа произнёс:
- Дорогие мои, это же платье! Причём нарядное! Какая ещё там ночнушка! Ай да Наташка, как подобрала обрезки и ленты с кружевом!
Наташа покраснела от похвал и радостно улыбнулась в ответ:
- Это общее платье, тут столько трудов! Как для Золушки! Спасибо-спасибо! Папа! Бабушка!
Теперь она торжествующе ждала заветного дня, чтобы показать учительнице и всем девочкам, что у неё получилось. И этот день настал. Учительница ходила по рядам и внимательно рассматривала работы девочек. Кого-то журила, кому-то делала замечания, а кому-то раздавала редкие, скупые похвалы. Дошла очередь и до Наташи. Она сидела тихая и гордая от всей проделанной работы и всей той поддержки, которую она получила. Учительница уставилась на Наташино творение, насупив брови. Её ночную рубашку она рассматривала дольше всех. Наконец, через бесконечную минуту учительница труда произнесла с каменным лицом:
- Неужели, Кандинская, ты думаешь, что я поверю, что ты это сделала сама? Это не ночная рубашка, а нарядное платье! Со сложными деталями! А ты выкройку не могла нормально сделать!
Наташина радость куда-то делась, а гордость спряталась, испуганно поджав хвост. Девочка вся сжалась. Ей снова хотелось провалиться сквозь пол. Девочки вокруг перешептывались и хихикали. Это совсем не прибавляло уверенности Наташе. Да и что она могла ответить, когда исправлять ночнушку ей помогало столько человек! Только про свою роль в общем деле Наташа почему-то забыла, исключив себя из списка исполнителей совсем недетской задачи.
Неожиданно дверь резко распахнулась и в кабинет вошел Вова, новый знакомый Наташи. Быстро оценив ситуацию, он посмотрел на съёжившуюся девочку и учительницу, грозно нависающую над красивым платьицем. Вова подошел к учительнице и бесстрашно посмотрел ей прямо в глаза:
- Опять ругаете маленькую, беззащитную девочку? Вы, взрослая женщина, учитель, выбрали кого послабее и бьёте, да? Вам не говорили, что маленьких нельзя обижать? Да это платье она на моих глазах спасала, у моей матери обрезки в ателье сама подобрала и подколола! И дома сама сшила, потому что в ателье некогда было с ней возиться! Может, ей кто-то и помог дома, я не знаю! Но я знаю точно, что она сделала сильно больше того, что могла сделать маленькая девочка, которую постоянно унижают на уроках! А Вы? Чему её научили Вы? Бояться? Дрожать? Чувствовать себя никчёмной? Да по сравнению со всеми этими бледными тряпками её платье самое красивое! И я свидетель её стараний! Так что признайте, наконец, что она тоже что-то может!
Сказав своё слово, Вова подмигнул Наташе и вышел из класса. Прошло несколько секунд, и Наташа вдруг словно очнулась ото сна. Она встала со своего места, распрямив плечи и гордо произнесла:
- Всё, что сказал Вова, правда! Можете мне ставить двойку. Я не хочу больше стараться на Ваших уроках.
Быстро собрав вещи и, бережно завернув своё бесценное платьице, она весело и свободно выбежала из класса. За её спиной стояла тишина. Никто не смеялся и не говорил. Но Наташе это было уже неважно. Пусть бы и смеялись, и обсуждали, ей-то что. Она бежала по коридору и искала одного, очень важного для неё человека. Она искала друга. Друга, который защитил её и открыл ей глаза на правду о себе самой. Он подарил ей её собственную свободу и заставил вспомнить о её силе, дремавшей в ней под гнётом "надо" и "нельзя". Наташа бежала, и коридор казался ей бесконечным. Не выдержав, она закричала, позабыв о приличиях и о том, что где-то сейчас шли уроки:
- Вовааа! Где тыыы? - вопила она что было мочи.
Ответом ей была тишина. В отчаянии она закричала было снова, но вдруг совсем рядом раздался знакомый, спокойный голос:
- Ну, что ты разоралась? Нас сейчас обоих заметут!
Наташа повернулась на звук, и на её залитом слезами личике проступила такая радость, что Вова даже смутился, опустив свой прямой и бесстрашный взгляд куда-то в пол. Девочка бросилась к нему и обняла его со всей нежностью и теплом, какие в ней были. Вова, поколебавшись секунду, обнял её в ответ и погладил по спине:
- Что сырость-то развела, Наташ? Пойдём гулять?
Наташа, смеясь, прошептала "да-да-да!" И они, тихо переговариваясь, направились к раздевалке, а потом и к выходу. Уже на улице, внимательно посмотрев на Наташу со снежинками на ресницах, Вова спросил её:
- А ты платьице-то своё оденешь на новогоднюю дискотеку?
- А ты меня пригласишь на танец? - кокетливо спросила Наташа, сама не ожидавшая от себя таких интонаций и вопросов.
- Конечно, иначе зачем мне спрашивать!? Платьице-то волшебное! Будем танцевать весь вечер!
И Наташа зажмурилась от удовольствия.
Оля Новая
Предыдущая часть:
https://zen.yandex.ru/media/id/5dd3e6b3469b8d2c58ff705a/platice-5e342f01066d193cec2916ab