В цифровом формате выпущена военная драма Сэма Мендеса "1917", а значит, снова появился повод поговорить об этой безусловно значительной работе, отмеченной множеством наград и высоких критических оценок. Но обсудить хочется не просто техническое совершенство и оригинальные операторские решения, а место ленты в ряду других лент данного жанра, и противопоставить "1917", например, сравнительно недавнему "Дюнкерку" Кристофера Нолана. Какую из этих картин вы поставите выше?
Чтобы объективно ранжировать фильмы, стоит выбрать критерии оценки, но здесь есть свои тонкости. Обе ленты стоили примерно одинаково - Мендес потратил 90 миллионов долларов, а Нолан около 100. Сумма сборов отличается (360 против 520), но нужно понимать, что "Дюнкерк" вышел в сезон летних блокбастеров, а "1917" зрителям показали осенью и зимой. Оба фильма имели весьма высокие оскаровские шансы, но, по большому счету, остались на обочине главной кинонаграды мира (у Мендеса ситуация с "Золотыми Глобусами" получше). Оценки двух картин на разного рода агрегаторах тоже примерно равны - получается, что беспристрастное сравнение в данном случае не работает.
Поэтому Киновед в штатском включает "пристрастное сравнение", не опасаясь возможных обвинений со стороны читателей в предвзятости. На мой взгляд, "Дюнкерк" заметно превосходит "1917" сразу по нескольким критериям, и я готов это с вами обсудить.
Прежде всего, оговорюсь, что корректность сравнения двух этих фильмов изначально хромает на обе ноги - ленты рассказывают о двух разных войнах, проходивших в разные годы при разных условиях. Поэтому стоит пока несколько отойти от сопоставления технических деталей (мы к ним вернемся) и сосредоточиться на эмоциональной составляющей. И здесь Нолан несомненно вырывается вперед с первых минут.
И тот, и другой фильм, в самом поверхностном изложении, рассказывают одну историю - они описывают войну, как ад, который никогда не должен повториться. Правда делают ленты это различными способами. Мендес демонстрирует ужас через характер ведущего персонажа, а Нолан накрывает волной безысходности сразу несколько групп ведущих героев и бьет по нервам зрителей общим напряжением. Казалось бы, сосредоточенность на одной жизни должна придать истории особенный объем, но именно в этой"зажатости" "1917" и дает слабину - главному герою Мендеса некуда развиваться, изменение характера пробуксовывает, и зритель постепенно отвлекается от переживаний за человека, сосредотачиваясь на спецэффектах. Нолан же своих героев держит на грани жизни и смерти на протяжении всего повествования, так что вовлеченность публики в "Дюнкерке" много больше.
Вернемся к технологиям. Обе ленты используют необычные кинематографические приемы, которые, по замыслу авторов, должны приковать внимание смотрящего к экрану от открывающей заставки до финальных титров. Сэм Мендес делает это с помощью иллюзии непрерывной съемки, и хотя из-за достаточно быстрых смен дня и ночи мы отлично понимаем, что оператор и режиссер нас обманывают, смотрится это действительно завораживающе. Разумеется, это не первая подобная работа в кино, вспомним хотя бы вышедшего не так давно "Бердмана", поэтому "1917", хоть и поражает определенным изяществом, не претендует на новаторство.
"Дюнкерк" работает более деликатно и воздействует на восприятие зрителем событий фильма не столь прямолинейно. Лента охватывает три сюжетные линии, каждая из которых работает в своем ритме, темпе и даже стилистике: морская эвакуация растянута на неделю, атака береговых целей немцами - на день, а воздушный бой длится всего час. Однако, поскольку Нолан включает режим "бога монтажа", хитросплетение трех арок дает мультипликативный эффект - вместо того, чтобы отсчитывать ритм, заданный хронометром на заднем плане, зритель с головой погружается в битву. Даже неподготовленного и несведущего в художественных приемах человека не может не поразить, насколько эффективно такое повествование и как ловко Кристофер Нолан справляется с поставленной перед самим собой задачей.
Интересно и то, каким образом два фильма обращаются с историей. Мендес во вступительных титрах признается, что сюжет ему подсказал дед, воевавший на фронтах Первой мировой и действительно доставлявший секретные донесения через опасные участки противостояния. И хотя опирается сценарий фильма на вполне реальный факт отступления немцев, превратившегося в ловушку для англичан (я писал об этом в своем материале о "1917"), мы, по большому счету, не видим настоящей "Великой войны", до нас доносятся ее отголоски и цепляют отдельные ее детали.
Нолан же, напротив, отбросил в сторону любые точные сопоставления характеров конкретных персонажей и судеб реальных солдат. "Дюнкерк" фокусируется именно на масштабах и колоссальных потерях. Эвакуация союзных войск с пляжей Франции - одно из самых крупных событий на Западном фронте (вне всяких оценок причин и следствий), приведшее к спасению трехсот тысяч человек, поэтому смещение объектива в сторону не личности, но массовости было чрезвычайно полезным и важным ходом. В данном аспекте "1917" и "Дюнкерк" сталкиваются на поле личного и общественного, индивидуального и массового, человеческого и политического - оба подхода имеют свои преимущества, но на мой субъективный взгляд, масштаб в таких историях имеет значение.
Техническое и технологическое совершенство "1917" невозможно отрицать, в какой-то мере, это близкое к совершенству произведение операторского искусства. Однако, если абстрагироваться от визуальной составляющей, фильм буксует. В картине Мендеса есть несколько действительно глубоких эмоциональных эпизодов, но их немного, и они разбросаны во времени, что превращает ленту в аттракцион, пусть и основанный на трагических событиях истории. Будем откровенны, "1917" слаб сценарием, его создатели не гнушаются самых простых клише военного кино и избитых штампов, звучащих фальшиво. Сэм Мендес и его команда определенно вложили в фильм душу, но то, что смотрится потрясающе, не всегда бывает глубоко и прочувствованно.
В сравнении с этим "Дюнкерк" - безупречный шедевр. Фильм Нолана - идеально подогнанный механизм, в котором даже самые мелкие детали играют существенную роль, а взаимодействие "шестеренок" самых разных диаметров и несравнимого веса включает самые разные эмоции зрителя. Этого режиссера частенько обвиняют в отсутствии эмоций в его лентах, но "Дюнкерк" работает на каких-то совершенно душераздирающих оборотах: он бросает зрителя в хаос, чтобы показать агонию, превращающую солдата в ребенка, ищущего любую возможность спасти свою жизнь. И таких растерянных мальчишек в кадре целая армия - это не драма, это трагедия. Вот в чем главное преимущество ленты Нолана над картиной Мендеса - у первого в рукаве ничуть не меньше тузов, чем у второго, но один нанизывает детали сюжета на нить технического решения, а другой ставит историю на первый план, и уже к ней крепит мастерство операторов, художников и пиротехников.
Однако, и это не все. Настоящее величие "Дюнкерка" проявляется в финале картины. Конечно, в "1917" эпизод с фотографией трогает за живое, но эта сцена несравнима по глубине с тем, как меняются в лицах солдаты в фильме Нолана, когда слышат и читают речь Черчилля. Глава британского правительства торжественно заявляет, что Англия никогда не сдастся и не уступит, а простые бойцы видят за этим только одно - их посылают обратно в ад, из которого они только что чудом выбрались живыми. На этом месте "Дюнкерк" обретает бессмертие и превращается в современную классику.
Конечно, любой может привести множество аргументов в защиту картины Сэма Мендеса, я и сам готов восторгаться ей и разбирать по кадрам, чтобы понять, из чего состоит чудо кинематографии. Но для истории, для искусства, для массового сознания "Дюнкерк" всегда будет выше. Готов обсудить это лет через 10, когда лента Кристофера Нолана по-прежнему будет смотреться потрясающе, а "1917" превратится в упражнение по операторскому и постановочному искусству.
Но вы все равно продолжайте смотреть хорошие фильмы.
И обязательно увидимся в кино!