Всем привет.
Традиционно мои выходные проходят примерно следующим образом: субботу я посвящаю уборке дома и машине – ну, то есть, либо мойка, либо какое-нибудь техническое обслуживание, а вот воскресенье остаётся днём относительно свободным. Что произойдёт в этот день – всегда дело случая, и, наверное, это единственная интрига в жизни инженера, который таки научился задавать себе вопрос «зачем», когда его зовут пить старые знакомые среди недели.
Вот это «зачем» — вообще своеобразная граница, которая означает, что молодость в тебе начала угасать. То есть раньше ты не задаёшь себе этот вопрос, когда тебе предлагают метнуться на озёра в час ночи, потому что там «знакомый мясо на огне сегодня делает». Или едешь к девушке за 80 км от города, потому что «а вдруг». Сегодня же – «А зачем? Лучше дома чай попью и спать лягу, а то на работу рано вставать». Вот. Когда ты впервые задумался о целесообразности какого-то безумного действия – у понятия «молодость» показалась финишная прямая.
Но вернёмся к воскресенью. В этот раз от моего друга Анатолия поступило предложение прокатиться за город и проторчать там часика два-три. Я, отчаянно хватающийся за ту самую молодость, решил согласиться, хотя посмотреть передачу про собачек и кошек по первому каналу и казалось мне более радужной перспективой.
Итак. Дорога, незамысловатые беседы и попытки угодить Толе музыкальным сопровождением, которые, как правило, тщетны – попасть в его музыкальный вкус сложнее, чем пристыковать модуль к МКС в условиях космического шторма. И вот справа от трассы возникает силуэт самолёта. Откуда он тут, спросите вы. А я отвечу. Старенький ТУ-154 выкупил владелец частного зоопарка «Радуга» в Чите, который добрые 20 лет гнил в аэропорту. По его словам, это будет памятник русской и советской авиации, в котором будут проводиться экскурсии для детей, а с помощью программы-симулятора они смогут «полетать» как пилоты.
И вот про «русскую авиацию» в лице 154-ки у меня всплыло воспоминание, а именно – первый полёт в жизни. Шёл 2001-й год, Чита напоминала тогда угасающие районы Детройта после топливного кризиса – с той лишь разницей, что в ней отсутствовали небоскрёбы, а закрывшиеся заводы производили ткани, а не восьмицилиндровые моторы. И вместо чёрных гангстеров были местные, которые с поразительным упорством умножали друг друга на ноль. Удивительно ли, что именно в этом году мы полетели в Киев с пересадкой в Москве, так сказать, в более просвещённую часть страны, где «уже не стреляют»?
Из Читы тогда летали как раз ТУ-154, и, если память не изменяет, авиакомпания, которой они принадлежали, называлась Kras Air. Но суть, конечно же, не в этом. Начиналось всё с того, что людей заводили в здание международных вылетов, потому что местные находились в состоянии того дома из «Сталинграда» Бондарчука, в котором пятеро героев ухаживали за… Ай, даже вспоминать не хочется.
После прохождения вяленького досмотра (11-е сентября случится только через пару месяцев) ты попадаешь в зону ожидания, самой памятной вещью из которой стал засохший бутерброд с красной икрой за 90 тогдашних рублей, который продавался в единственном открытом киоске. Так вот – бутерброд мне не купили, но зато тётя в жилетке пригласила на посадку. Открылись двери, она жестом показала на единственный самолёт, способный летать и вся толпа двинулась к нему пешком (местный автобус-неоплан ночью, видимо, опять поставили на кирпичи).
Наконец трап, приветливая стюардесса, место у окна. Восторг неописуемый. Сначала раздали леденцы «Взлёт», упакованные, судя по всему, во времена раннего Брежнева, потому что отделить от конфеты фантик казалось почти невозможной задачей – молекулярное сращивание уже произошло. Пока 10-летний я пытался добыть себе сладкое, капитан борта что-то пробурчал про цель полёта, а стюардессы показали маленькую миниатюру о том, как надеть жилет и выбраться из самолёта, что, несомненно, было бы полезной информацией, если бы падающий ТУ-154 оставлял хоть малейшие шансы выжить.
Так или иначе, после всех приготовлений русская авиация выкатилась на взлётную полосу, успешно оторвалась от преследовавших её собак и взмыла в небо. Первым делом на голову выливается немного воды, которая «это конденсат, не переживайте». Затем закладывает уши, да так, что пресловутые леденцы помогают лишь тем, что добавляют появившейся глухоте сладкий привкус. Но всё это не так важно, потому что всё внимание приковано к окну, за которым видно прямое доказательство того, что мы летим, а не едем (тряска при наборе высоты напоминает поездку по щебню на Subaru Impreza).
Набрав 10 000 метров пилот включает четвёртую и сообщает, что теперь мы летим 900 км в час и где-то через 3 часа упадём на полосу в Красноярске, а пока есть возможность почитать газет, выпить томатного сока, а чуть позже – ещё и поесть котлетку с рисом (последняя, кстати, тогда была вкуснее, чем то, что предлагают сегодня в S7). ТУ-154 уже в первом полёте рассказала всё, что бывает с самолётом – именно тогда я узнал о зоне турбулентности, страхе перед смертью и про отсутствие атеистов на борту.
Разумеется, в свои 10 лет я не мог знать о том, что конструкция самолёта опасна и в случае чего из штопора не выходит. Я был поистине горд, что он летит 900-950 км/ч и что он сделан в России. Быть может, дело в первом детском впечатлении. А ещё мне кажется, что впервые хлопать при посадке стали именно в этих самолётах. И ещё именно в них после посадки включали патриотическую музыку. Чтобы гордились еще больше, пока на соседнюю полосу садился 747-й TRANSAERO, который потом будет стоять тем же мёртвым грузом, как и «Саяны» в аэропорту Читы. С той лишь разницей, что его не купит местный зоопарк.
Через несколько лет эти самолёты запретили из-за аварийности и опасности для перелётов. Но они всё еще летают. С настоящими мужиками за штурвалом. Первые – это военные, которым никто и ничего запретить не может. Вторые – белорусы, которые поняли, что просто не нужно запускать «тушку» в штопор.
А вообще — хороший был самолёт, правильный. Авиация у нас двигалась вверх ровно до тех пор, пока не наступили времена, которые в принципе поставили точку (или многоточие?) в технике, которая долгое время шла почти наравне со всем остальным, что делалось в мире. Да, сейчас есть SuperJet, но что-то не весело идут его дела. И поэтому 154-й, который мог стать промежуточным звеном на пути к чему-то вроде современных Airbus, стал звеном последним. И кстати — по сей день считается одним из самых быстрых в мире серийных пассажирских лайнеров.
Всем добра.
(с) Samil Car's