Обида - это когда я жду чего-то, а оно не сбывается.
Например, я жду когда мне кто-то позвонит, поздравит с Новым Годом, а он/она не звонит. Ну, тогда, что остается обычно? "Да, ну, и не надо, ну, и пожалуйста, не очень-то и хотелось" - сказать и уйти в белом и красивом куда-то вдаль в своем воображении.
А вот все-таки - откуда это чувство берется? Ведь все откуда-то берется и для чего-то нужно. И если есть склонность к обидчивости, значит, когда-то эта склонность тщательно формировалась и подкреплялась.
Ну, например, жил себе ребенок в семье, где у мамы с папой дистантные функциональные отношения. Иными словами, где мама с папой разговаривают только по делу, открыто чувства не выражают, по душам не разговаривают, дружбы между ними нет, есть только ролевое партнерство - папа выполняет роль "мужчины в доме", мама - "хранительницы очага".
А ведь у каждого человека есть неизлечимая зависимость от общения, от близости в общении. Оттого, раз с папой у мамы не получается удовлетворить потребность в эмоциональной близости, самый простой и распространенный вариант - переключиться на ребенка, переживая эмоциональную близость, которой не хватает с папой, с ребенком. Слияние это столь сильное и сладкое, что мама научается угадывать мысли и желания ребенка по одному лишь взгляду. Такие дети обычно и говорить начинают с неохотой - зачем, если мама и так все понимает?
И вот в первый год жизни ребенка такое слияние - жизненно важное для развития ребенка. Затем эта едва ли не телепатическая связь по мере взросления ребенка потихоньку ослабевает и к двум-трем годам ребенок со своим "Я сям!" начинает осознавать, что помимо мамы есть он сам и вообще-то является отдельным человеком со своими желаниями, потребностями и возможностями менять этот мир.
Этот самый момент обычно является в семьях, где между супругами нет эмоциональной близости, критичным. Пусть выматывающее, но столь сладкое бегство в ребенка встает под угрозу, возникает отчаяние "Я скоро сдохну от этого "я сям!" и "неть!" Ясно, что ежели мама не в силах со своей жизнью справиться, то ребенок продолжает оставаться в этом симбиозе и со временем получается картина, как в анекдоте:
- Изя, иди домой!
- Мам, я что замерз?
- Нет, ты кушать хочешь.
Иными словами, ребенок привыкает не сообщать о своих потребностях и даже не осознавать их, дабы маме было чем заняться и чувствовать себя необходимой, важной, при деле.
Таким образом, такие дети, став взрослыми, склонны не осознавать сами своих желаний. Что уж говорить о том, чтобы прямо их озвучивать кому-либо. Осознания желаний нет, а потребность в их удовлетворении есть. Вот ждет-ждет человек, что кто-нибудь угадает его желание, а никто его не заметил. А если и заметил ожидание чего-то, то не угадал самого желания. Вот тогда получите, распишитесь - вот и родилась новенькая душераздирающая обида.
Если говорить сухим языком, то обида - это отказ брать на себя ответственность за свою жизнь и за свои желания, которые можно переформулировать в цели и задачи, и реализовывать. Еще интересный феномен в том, что обида является неприятным, разъедающим изнутри чувством. И, в то же время, это чувство чем-то приятное, ибо если бы было все совсем так плохо и разрушительно, то вряд ли бы был феномен "залипания" в этом чувстве.
Тогда "в чем соль" обиды? Что в ней может быть приятного?
А кайф во всем этом деле - ощущение внутренней правоты, отстаивание своего собственного представления о справедливости. Во время обиды человек внутри себя как бы облачается во все белое и красивое, становясь жертвой несправедливости этого мира. И в этом есть упоительное переживание собственных страданий от "дураков, которые не должны были так поступать".
Знакомо? Мне очень хорошо знакомо, да. До сих пор люблю белое... впрочем, не буду отходить от темы. Все понятно, но что же теперь делать?