Писатель Артур Кестлер решил однажды написать произведение, посвященное научному мошенничеству. Он расспросил исследователей, и те уверили писателя в том, что самым бесстыдным из научных обманов был тот, что совершил доктор Пауль Каммерер.
Каммерер известен благодаря опытам, в которых он пытался разводить земноводных в условиях среды, не совпадающих с их естественными условиями обитания. Каммерер изучал эффекты такого воздействия на получающемся потомстве с целью доказать ламаркистскую теорию наследования приобретённых признаков.
Прекрасный оратор, обаятельный и фанатично преданный своему делу ученый утверждал, что:
"любое живое существо способно адаптироваться к изменениям в окружающей среде и передать приобретенные свойства потомству".
Теория эта напрямую противоречила дарвиновской. Для того чтобы доказать обоснованность своих выводов, доктор Каммерер поставил очень зрелищный эксперимент.
Он взял икру горной жабы, размножающейся на суше, и поместил ее в воду. Детеныши, вылупившиеся из этой икры, адаптировались к новым условиям и приобрели свойственные озерным жабам особенности. У них появились черные копуляторные шишки на большом пальце, позволяющие водным жабам-самцам прикрепляться к скользкой коже самки для совокупления в воде. Адаптация к водной среде передалась потомству, появившемуся на свет уже с шишкой темного цвета на большом пальце. Таким образом, было доказано, что живые существа могут менять свою генетическую программу для адаптации к водной среде.
Каммерер с известным успехом доказывал состоятельность своей теории повсюду в мире. Однажды ученые и представители университетов изъявили желание "объективно" изучить его эксперимент. В амфитеатре собралась масса людей, среди которых было много журналистов. Доктор Каммерер рассчитывал и на этот раз доказать всем, что он не шарлатан.
Накануне эксперимента в лаборатории вспыхнул пожар, и все жабы, за исключением одной, погибли. Поэтому Каммерер был вынужден представить обществу одну-единственную уцелевшую жабу с темной шишкой. Ученые рассмотрели земноводное под лупой и прыснули со смеху. Было отчетливо видно, что черное пятно на шишке большого пальца жабы было сделано искусственно, инъекцией под кожу китайских чернил. Мошенничество было открыто. Зал хохотал.
В одну минуту Каммерер потерял и доверие, и надежду, что его труды получат признание. Он покинул аудиторию под всеобщее улюлюканье.
Как отмечает В. Н. Сойфер:
«Но в этот момент его ближайший и облечённый доверием лаборант был уличен в мошенничестве. Он был схвачен буквально за руку в момент, когда впрыскивал под кожу бедным саламандрам, сидевшим в клетках на черном песке, тушь. Ларчик с загадками «правильного наследования» открылся. Тень обвинения в мошеннических устремлениях падала, естественно, и на самого Каммерера. Будучи крайне уязвлен этим обстоятельством, он покончил с собой.»
Отвергнутый всеми, он стал изгоем в мире науки. Дарвинисты одержали победу.
В отчаянии он укрылся в лесу и пустил себе пулю в рот, оставив краткое предсмертное письмо, в котором еще раз подтверждал подлинность своих изысканий и объявлял о "желании умереть среди природы, а не среди людей". Самоубийство довершило его дискредитацию. Тем временем Артур Кестлер в поисках материалов для книги "Объятие жабы" встретился с бывшим ассистентом Каммерера. И тот признался писателю в том, что именно он был виновником катастрофы. Подстрекаемый группой ученых-дарвинистов, ассистент поджег лабораторию и подменил последнюю жабу-мутанта другой, обычной, которой сделал инъекцию китайских чернил в большой палец.
Текст: Bernard Werber