В ту, казалось бы, ничем не примечательную пятницу я вышел из своей квартиры с папкой в руках и быстрым шагом направился в отделение Мирового журнала, которое было неподалёку. Туда я обычно носил рукописи своих коротких научно-фантастических рассказов, которые были более или менее популярны. Конечно, избрать путь искусства было для меня опрометчиво, но кто в мои молодые годы будет думать о бытовом, когда в голове ветер? Я, естественно, писал и повести, и романы, и стихи, но ничего из этого не было читаемо публикой и не приносило мне дохода. А рассказы, которые я писал, приковывали внимание, и они-то и были тем самым хлебом, который я, к своей радости, добывал с удовольствием.
Небо было пасмурно, и словно грозило излить из себя тонны воды. Мне уже оставался квартал до места назначения, когда пошёл дождь. Ругая себя за то, что я не прихватил зонт, я побежал, стараясь не замочить папку с рукописями.
Свои рассказы я печатал под псевдонимом И. Иванов, ибо слава мне, как ни странно, претила, и потому никто, кроме редактора, понятия не имел, кто тот самый «…достойный похвалы молодой человек…», как мне однажды польстил критик, но охранник отделения знал меня в лицо и пропускал без подозрений.
Преодолев пункт охраны, я направился прямиком к рабочему месту редактора, находящемуся рядом с печатными станками. Мимо меня пробежал помощник редактора, неся в руках макет нового номера. Он неловко поскользнулся на только что вымытом роботом месте, и, падая, выронил кипу бумаг. Я естественно, бросился помогать ему, но, когда поднимал обложку, с удивлением обнаружил, что на ней не было обычной маленькой надписи о новом произведении И. Иванова. Подумав, что это опечатка, ведь это был только макет, я пошёл дальше к редактору.
Входя в кабинет, я услышал, как редактор оживлённо говорил с кем-то. Переступив порог, я увидел смеющегося редактора сидящим за столом, на котором сидел, закинув ногу на ногу, и хохотал молодой человек астеничного телосложения с бумагами, свёрнутыми в трубку, в руках.
– Ну, так вы согласны напечатать?
– Естественно! А, это вы? – заметил меня редактор.
– Ну, не буду мешать, – сказал молодой человек, слезая со стола. Он положил бумаги и резко прошёл мимо меня, слегка задев моё плечо, – Извините, – сказал он, не останавливаясь и не поворачиваясь ко мне.
– Я принёс вам рассказы, как обычно.
– Ну что ж, хорошо, – сказал редактор с ещё не отошедшим от смеха улыбчивым лицом. – Но мы, кажется, нашли вам замену.
Я посмотрел на редактора с недоумевающим лицом.
– То есть как это, замену?
– Он только что был здесь.
– А, этот астеник?
– Ну, да.
– И что я сделал не так?
– Да всё нормально.
– Но тогда почему? Почему он…
– О, вы бы слышали его! Я ещё никогда не встречал такого сочетания общительности и интеллекта!
– И что же это социализированный интеллектуал собирается напечатать?
– Заметку о теоретически возможных элементарных частицах с теоретическим обоснованием их существования.
– И что это за частицы, позвольте узнать, которые ещё только «теоретически возможны», а не открыты?
– Ну, например, частицы времени, гравитации…
– Но ведь это же абстракция!
– С чего же? Тот молодой человек всё теоретически обосновал. Не забывайте, у нас науч-но-популярное издание. А вы, насколько я знаю, не физик, а писатель.
– А я вот знаю, что люди с самого начала своего разумного существования пытались понять, что такое время, но все попытки их были тщетны, и с каждым веком…
– Ну, не беллетризируйте! Я же говорю, вы – писатель, а не физик.
– Но в физике тоже чего-нибудь да стою. И вообще, почему того, кто разбирается в тонкостях теории устройства мира считают гением, а того, кто знает, как не отравиться какой-нибудь травой в степи считают в подмётки ему не годящимся?
– Ну, у нас не степь, а вы, к тому же, не ботаник. Да, может вы знаете понемногу отовсюду, и это помогает вам писать ваши рассказы, но вы нигде в сфере познания мира не преуспели, а этот молодой человек, спорю, заткнёт за пояс любого дилетанта, какой бы ширины не был его кругозор.
– «Чего ж вам больше? Свет решил, что он умён и очень мил».
– Просто признайтесь себе, что вы потеряли работу, вам это неприятно, вот вы и пытаетесь отстоять свои позиции.
– Дайте статью.
– Зачем?
– Дайте статью! – сказал я, повысив тон. Редактор протянул мне те бумаги, которые астеник держал, свернув трубкой. Я принялся изучать статью, предварительно взяв у редактора Словарь унифицированных научных терминов. – Ну вот, что и требовалось доказать! Одна пустая теория.
– Да, но ведь это важный шаг…
– Этот астеник такой же интеллектуал, как я физик. Он много знает и, может, много умеет, но только в области совершенно неприкладной теории.
– Этот «астеник», как вы выражаетесь, двигает вперёд науку.
– Да, я прочитал под статьёй восторженную аннотацию вашего авторства. Но, позволю себе заметить, среди перечисленных в аннотации работ, за которые его так высоко оценили, нет, судя по названиям, ни одной гениальной или прогрессивной. Он не «двигает вперёд науку», а щёгольствует.
– А я позволю себе заметить, что вы не написали ни одной работы.
– По мне, отсутствие работы лучше халтуры.
– Это ваши рассказики – халтура.
– Я в своих рассказах просто, популярно и прикладно рассказываю о предстоящих, судя по статьям вашего же журнала, достижениях, а его статью перехвалят, как и его самого, и, не поняв ни слова, заучат оттуда все «мудрые слова». Я даю людям знание в доступной форме, а он бросается непрактичными и разрозненными фактами. Это так авторитетнейший научный, и последний бумажный, журнал даёт людям истину? В виде несвязанных мыслей?
– Ну, в наше время модно быть умным…
– «Умным» в кавычках – вы хотели сказать? Никто не рождается гениальным, это результат труда, даже если у человека есть способности, а пустое накопительство фактов в голове подобно захламлению чердака!
– Вы ставите этого молодого человека в один ряд с красующимися щёголями?..
– И его, и вас, и всех тех, кто читает ваш журнал только чтоб знать «учёные словечки»! – закричал я.
– Успокойтесь, выпейте воды с успокоительным. Да, вы потеряли работу, ну ничего, найдёте себе иной хлеб… – спокойно говорил, редактор, протягивая стакан с водой и таблетку. Я взял стакан, но тут же понял, что этим показываю собственное бессилие.
– Да, я, чёрт возьми, потерял работу!.. – зарычал я от отчаянья и хватил стакан об пол.
Охранник, вызванный редактором, вытащил меня из помещения.