Вслед за вооруженной борьбой с Лжедмитрием I и восстанием низших сословий западных территорий Московского государства под предводительством Ивана Болотникова на Русь обрушилась новая напасть. В марте 1608 года со стороны русско-польской границы в пределы московских владений вторглось войско очередного самозванца – Лжедмитрия II.
Как и его предшественник, он делал ставку на поддержку войска Речи Посполитой и уцелевших отрядов Болотникова. Находившийся на московском престоле недавний князь Василий Шуйский хоть и носил царский титул, именуя себя Василий IV Иоаннович, но политиком оказался слабым и недальновидным.
Верные Шуйскому войска сражались за царя с большой неохотой, проигрывая одно сражение за другим или вовсе отступая без боя. Уже в сентябре Лжедмитрий II со своим двором и войском прочно обосновался близ Москвы в селении Тушино. И всё же самозванец, прозванный «Тушинским вором», понимал, что для решающего штурма столицы сил у него недостаточно.
Лжедмитрий II постоянно пытался вовлечь польского короля в полномасштабную войну против Московской Руси. Сигизмунд III первоначально колебался. Однако после заключения Василием Шуйским союза со Швецией – давним противником Речи Посполитой, польский монарх решился на открытую интервенцию против Московской державы.
В августе 1609 года польско-литовские войска вторглись в российские территории. В обмен на московский царский венец Лжедмитрий II обещал Сигизмунду III западные земли – Смоленскую, Стародубскую, Северскую и Белгородскую волости. Обещанные самозванцем города и земли полякам ещё предстояло завоевать, поскольку россияне вовсе не собирались переходить под власть католиков-чужеземцев.
5 сентября поляки без сопротивления овладели Оршей. Это давало интервентам надежду на дальнейшее лёгкое завоевание обещанных Лжедмитрием II территорий. Однако уже следующий город, стоявший на пути завоевателей, отказался распахнуть ворота перед врагом. Этим городом был Смоленск.
Авангард войска Речи Посполитой, возглавляемый Львом Сапегой – канцлером Великого княжества Литовского подошёл к Смоленску 26 сентября[1]. Польский король, шедший следом, лично возглавил армию вторжения, придавая походу против Московской Руси важнейшее военно-политическое значение.
Под началом Сигизмунда III в районе Смоленска к исходу 29 сентября на ближних подступах к Смоленску сосредоточилось 12 500 воинов, а также 30 орудий (из них 4 тяжёлых осадных). Под польскими стягами собрались 7800 кавалеристов (в том числе 2050 тяжёлых крылатых гусар, 2000 конных украинских казаков и татар, 1050 конных шляхтичей, 500 лёгких венгерских гусар, 300 немецких ретайров) и 4700 пехотинцев (3540 поляков и 1130 немецких ландскнехтов).
Вскоре к полякам примкнули 10 000 запорожских казаков под началом гетмана Олевченко. Венграми командовал Станислав Стадницкий, ландскнехтами – Людвиг Вайер, литовцами – Лев Сапега, поляками – маршал Дорогостайский. Общее руководство осадой осуществлял коронный гетман Станислав Жолкевский.
Смоленск, насчитывавший около 45 000 жителей, в начале XVII века представлял собой мощную и современную крепость. Она соответствовала последними новациями и требованиями тогдашней фортификационной науки. Цитадель имела весьма удачное расположение, сочетавшее грамотное и эффективное использование рельефа местности.
Крепость находилась в междуречье двух небольших заболоченных речек – Рачевки и Чуриловки, протекавших в глубоких оврагах, опоясывавших город с востока и запада. Заболоченные овраги, примыкавшие к восточной крепостной стене почти вплотную, обрекали её штурм на заведомый провал. Также из-за болотистой почвы крайне затруднительным представлялся приступ и южной стены. Северную часть крепостной стены надёжно прикрывали воды Днепра.
Лишь в двух местах осаждавшие могли вести полномасштабные атаки – напротив Авраамиевских ворот и у западной стены, где на Девичьей горе можно было разместить артиллерию. Протяженность стен Смоленской крепости достигала 6500 метров. Для большей надёжности её венчали 38 башен высотой от 21 до 33 метров. Они были трёх видов (воротные, грановитые и четырехугольные) и располагались через каждые 155-160 метров.
Грановитые (круглые) башни выступали за линию крепости, что позволяло вести по врагу фланговый огонь. Кроме того, на них имелись «машикули» – специальные навесные бойницы, для безопасной стрельбы сверху вниз. Воротные башни имели изогнутый (коленообразный) проход крайне затруднявшие проникновение противника в крепость.
Наиболее опасная для приступа западная стена Смоленской крепости не имела ни одних ворот. Максимальная толщина крепостной стены составляла 6 метров (средняя – 4-5). Высота стены вместе с зубцами колебалась от 12 до 19 метров. Крепостной фундамент был глубиной до 4 метров. Сама крепость имела три уровня боя: верхний, средний и подошвенный. Артиллерийские бойницы среднего уровня располагались в шахматном порядке.
Подошвенный уровень включал прямоугольные камеры-бастионы, в которых устанавливались малые пушки и фальконеты. На верхней площадке, обнесенной чередующимися зубцами (глухими и боевыми), были выстроены специальные кирпичные перекрытия. Они позволяли стрельцам вести огонь в положении «с колена». Стрелков и артиллеристов сверху прикрывала двухскатная тёсовая крыша.
В качестве дополнения к каменной стене и башням в Смоленске имелись и дополнительные оборонительные деревянные сооружения, оставшиеся с прошлых веков. За каменой стеной на участке от Крылашовских до Пятницких ворот находился деревянный острог.
В западной части города ещё сохранился Пятницкий острог с земляным валом, защищавшим Пятницкий конец города, Богословскую башню и Королевский бастион. Отдельная исправная деревянная стена протянулась от Авраамиевского монастыря до Королевского бастиона. Основные городские постройки (Заднепровский посад) были обнесены двойным частоколом (тыном) со стороны Городянского и Ильинского ручьев.
Начальником гарнизона Смоленска и всей обороны города был воевода-боярин Михаил Борисович Шеин. Под его началом имелось 5400 бойцов – 900 «дворян и детей боярских», 500 стрельцов и пушкарей, 4000 ратников-ополченцев из «людей посадских и крестьян». Численность смоленской артиллерии по польским источникам составляла 250-300 стволов. В русских документах – «полковых росписях» говорилось о 220 исправных пушках различных калибров.
Шеин категорически отверг ультиматум польского короля о безоговорочной капитуляции. Он пригрозил послам вражеским, что если те повторно явятся с подобным предложением, то будут сразу же утоплены в Днепре. Смоленский воевода заблаговременно выжег окрестные сёла и деревни (около 6000 домов), лишив противника строительного материала и постоя.
В Смоленске имелся достаточный запас холодного и ручного огнестрельного оружия, пороха, ядер, боеприпасов, амуниции и продовольствия. Водоснабжение города обеспечивалось за счёт внутренних колодцев, которые враги не имели возможности отравить или засыпать.
Смоленский воевода разделил свои наличные силы на два подразделения – осадную рать (2000 бойцов) и «вылазные» полки (3500 человек). Осадная рать, состоявшая из 38 отрядов (по 45-60 ратников в каждом), обеспечивала оборону крепостных стен и башен. «Вылазные» полки (отряды) являлись резервом, который в зависимости от ситуации использовался для дополнительной защиты стен, контратак и ночных вылазок.
Внимательно осмотрев Смоленск и его окрестности, гетман Жолкевский доложил своему монарху, что наличные силы не позволяют рассчитывать на быстрый успех предприятия. Польский военачальник предложил блокировать крепость, а с главными силами идти прямиком на Москву. Сигизмунд III разумным доводам не внял и распорядился начать осаду. Войско Речи Посполитой обложило Смоленск со всех сторон.
Основные силы Сигизмунда III расположились в 2-3 км от западной стены. Ставка короля находилась на Девичьей горе, окаймленной многочисленными ручьями, впадающими в Днепр. Литовские силы и часть польских отрядов встали к северу от города на горе Покровский и близ неё. Венгерские и запорожские отряды разбили стан напротив восточной стены. Южные подступы прикрывали конные разъезды казаков и татар.
Первый массированный штурм города поляки предприняли 5-7 октября 1609 года. По Смоленску открыли огонь все вражеские орудия, после чего на Копытицкие и Авраамиевские ворота устремились немецкие и венгерские наёмники. Их успех предстояло развить крылатым гусарам.
Пробить ворота, а тем более разбить их, артиллерии противника не удалось. Смоляне заранее по приказу Шеина укрепили все крепостные ворота деревянными срубами, заполненными землёй и камнями. Не увенчалась успехом и попытка поджога ворот, ещё на подходе к ним католических «факельщиков» расстреливали смоленские стрельцы.
Жолкевскому пришлось задействовать большую часть своих сил, попеременно атакуя разные участки стены. Однако русский воевода уверено парировал эти удары, быстро перебрасывая «вылазные» полки на угрожаемые направления. В итоге первого двухдневного приступа войска Речи Посполитой понесли ощутимые потери, не добившись никаких положительных для себя результатов.
По настоянию своего гетмана Сигизмунд III отказался от фронтальных атак и повторных приступов. Вокруг стен Смоленска начались инженерно-фортификационные работы. Поляки медленно приближали свои осадные батареи к городу, рыли осадные траншеи и подземные минные галереи. Однако подорвать часть стен врагу не удалось, поскольку осажденные заранее обнаруживали подкопы и обрушивали их при помощи контрмин.
С наступлением холодов и установлением снежного покрова Жолкевский ослабил артиллерийский обстрел, сосредоточившись на подземной войне. Дело в том, что стволы пушек выходили из строя из-за перепада температуры. Подземную битву поляки вчистую проиграли. Бдительные смоляне в январе 1610 года обнаружили две мощные вражеские галереи и взорвали их вместе с минёрами и землекопами.
Даже в условиях суровой зимы осажденные систематически совершали успешные вылазки за пределы крепости, тревожа противника. В ходе одной из таких вылазок россияне пересекли Днепр, ворвались в польский стан и наделали в нём много шума. Удальцы благополучно возвратились обратно, захватив в качестве трофея королевский стяг.
Армию Сигизмунда III постоянно тревожили и жители окрестных селений, которые католики жестоко разоряли в поисках продовольствия и фуража. Местные партизаны в отместку сами нападали на вражеские разъезды и обозы. Весной 1610 года военачальники польского монарха печально констатировали тот факт, что за всё время осады не было достигнуто никаких существенных результатов.
Людские потери и падёж лошадей не компенсировали даже малую часть затраченных усилий, времени и средств. Стойкая и грамотно налаженная оборона Смоленска показал прочим русским городам, что интервентам можно и нужно сопротивляться. Среди католических войск всё чаще царило уныние, смоляне наоборот пребывали на подъёме, ожидая скорой помощи извне.
4 июля посланные Василием Шуйским на помощь Смоленску русские и наёмные шведские полки были разбиты поляками близ деревни Клушино. Трофеями врага стала вся московская артиллерия. Это поражение в корне изменило стратегическую ситуацию. Теперь осажденному городу приходилось надеяться только на собственные малочисленные силы. Сигизмунд III получил дополнительные орудия, а по престижу власти Шуйского был нанесён серьёзный удар.
Летом под стены Смоленска прибыли дополнительные контингенты – польские и литовские солдаты, немецкие наёмники. Явились и русские отряды, ранее служившие Болотникову и Лжедмитрию I. В то время как гарнизон Смоленска сократился до 4000 человек, силы Речи Посполитой увеличились на 30 000 человек и сотню осадных орудий.
Но и в этой критической ситуации Шеин категорически отверг предложения о сдаче города. Многократно увеличив свои силы, Сигизмунд III активизировался. По его приказу 29-30 июля, 21 августа и 1 декабря польско-литовские войска при поддержке наёмников организовали серию решительных приступов.
Атакующие сосредоточили свои главные усилия на западной стене. И вновь Шеин грамотно и умело использовал резервы, отражая вражеские выпады. Каждый генеральный штурм стоил католикам до 1000 человек погибшими и ранеными. Обескураженный Жолкевский вернулся к инженерным работам и артиллерийским обстрелам. Он верно рассчитал, что рано или поздно смоленский гарнизон растает от голода, болезней и лишений.
Действительно, зима 1610/11 гг. выдалась для защитников города крайне суровой и тяжёлой. За неделю в Смоленске умирало по 300-400 человек. Лишь десятая часть бойцов и ополченцев могла полноценно нести караульную службу. Запасы пороха подходили к концу, а убыль в пушкарях была столь высокой, что ответный огонь защитниками крепости вёлся не регулярно.
Когда масштабы бедствий и лишений защитников города стали известны полякам, гетман Жолкевский стал готовить решающий штурм. 12 июня 1611 года начался самый мощный за всё время осады артиллерийский обстрел города. Участок близ Авраамиевских ворот был разрушен. Заделывать пролом было уже некому. На следующее утро войско Речи Посполитой устремилось в атаку сразу с четырёх сторон.
Основной удар польская пехота и литовцы при поддержке пушек нанесли в районе Авраамиевских ворот, проникнув за их пределы. Одновременно с этим немецкие ландскнехты после успешного подрыва Крылашевских ворот закрепились на западной стене. Защитники не сдержали натиска католиков, хлынувших с трёх сторон в центр Смоленска.
Горстки отважных смолян стойко и мужественно сражались на улицах родного города, пытаясь задержать врага. В этих неравных схватках смоляне полегли практически поголовно. Последним оплотом обороны стала Коломенская башня, где засели Шеин и 15 воинов. После упорного штурма поляки и немцы захватили башню, а израненного воеводу пленили, когда тот сдался добровольно, чтобы спасти свою семью от расправы.
Около 3000 горожан (в основном женщины и дети) укрылись в Успенском соборе. Чтобы не попасть в плен смоляне приняли решение подорвать храм при помощи пороха. Этот взрыв, прогремевший на всю округу вечером 13 июня, стал последним трагическим актом длительной героической битвы за древний русский город.
За двадцать месяцев осады население Смоленска сократилось до 8000 человек. Из общего числа защитников уцелело лишь две сотни человек. Все они были изранены, измождены голодом и болезнями. Урон войска Речи Посполитой с сентября 1609 по июнь 1611 гг. по различным оценкам составил от 20 000 до 30 000 человек, погибших во время штурмов, умерших от ран, болезней и лишений.
Воевода Шеин, его сын и жена стали пленниками польского короля. По тогдашней традиции и общепринятому кодексу рыцарской чести пленных комендантов крепостей и главнокомандующих армиями не подвергали пыткам и унижениям. Однако Сигизмунд III, разгневанный большими потерями и двумя годами простоя у стен Смоленска, приказал отважного воеводу подвергнуть самым суровым истязаниям.
Во время жестоких пыток и систематических избиений Шеин не выдал ни кого из своих соратников, а также не разгласил известной ему важной военной информации. Позже он был в кандалах увезён в Польшу, где провёл на положении государственного преступника 8 лет. Лишь в июне 1619 года Михаил Шеин и патриарх Филарет были освобождены из польского плена.
[1] - здесь и далее по тексту даты приводятся по новому стилю.
Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.
Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.
Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!
ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)
