Утром комбайнеры бригады собрались на весовой, чтобы с первой же машиной ехать в поле. Пару человек забирал заправщик, остальные тряслись в кузове ЗИЛа. Все уже привыкли к таким перемещениям по утрам, комбайны оставляли в поле, порой с не выгруженными бункерами, погода стояла хорошая, и поэтому молотили до глубоких сумерек, пока не падет ночная роса. Но это утро началось с загадочного происшествия, комбайн Федора Михайловича оказался не в поле, а стоял на большой площадке перед весовой, как он там оказался в шести километрах от пшеничного поля, ни кто объяснить не мог.
Водитель ЗИЛа подтвердил , что Федя разгрузив бункер, заглушил комбайн и с ним вернулся в село, да и остальные механизаторы вернулись точно так же, кто пораньше, кто позже. Осмотр комбайна не внес ясность в разгадку, кто перегнал технику среди ночи с поля, на площадку зерносклада. Предположений высказывалось много, от того , что Федя с водителем просто всех водят «за нос», на самом деле Федя сам перегнал с поля комбайн, но смысла в этом не было, комбайн исправный, только заправить и снова можно молотить.
Вспомнили про НЛО, которое, якобы видели в наших местах, может они телепортировали. В общем, не найдя разгадку, пришлось озадаченному Федору Михайловичу гнать комбайн обратно на поле. Ответ на это происшествие, я узнал только спустя две недели на празднике урожая. После традиционного застолья с обильными возлияниями, вышли мы с соседом по столу Василием, покурить на крыльцо совхозной столовой. Васька только первый сезон самостоятельно участвовал в уборке урожая, до этого был только в качестве штурвального.
Ставить рекорды Василий на своем комбайне Нива не стремился, но и в отстающих не был. Поля своей бригады мы уже убрали и помогали соседней бригаде домолотить пшеницу на незаконченных участках. В совхозе все зерносклады были оборудованы зерносушилками и вентилирующими бункерами, поэтому уже несколько сезонов пшеницу молотили напрямую, не заморачиваясь на валки. Вот во время перекура Васька и признался мне, что это он перегнал комбайн Федора к зерноскладу.
Поле, на котором работали, было большим по площади, но со всевозможными ответвлениями и «карманами» по краям. К вечеру восемь комбайнов уже убрали центральную часть и разъехались добивать оставшиеся закоулки. Васька заехал в один из таких «карманов», когда стало уже темнеть, и включил фары, не спеша, так как место было незнакомое, стал углубляться в узкое пространство между лесом. Почему то свет фар стал промаргивать, а скоро совсем потух. Василий постучал по щитку приборов с тумблерами, и свет снова загорел, но через некоторое время погас совсем, не помогли даже постукивания по тумблерам.
Понятно, что причина была под крышкой щитка приборов, где то провод открутился от реле или от тумблера. Васька попытался в темноте на ощупь исправить поломку, но только ободрал руку. Исчеркав спички, но так и ни чего не добился, комбайнер заглушил комбайн и в полной темноте пошел к выходу из «кармана», решив устранить поломку утром. Когда вышел на кромку большого поля, то не сразу понял, почему так тихо кругом, только спустя какое то время, до него дошло, что все закончили работу и, разгрузив бункера, уехали с машинами домой.
Перспектива топать пешком по темноте, шесть километров, не очень то понравилась Ваське, поэтому , приглядевшись при свете луны к очертаниям стоявших в разных местах комбайнов, Василий без раздумий пошагал к ближайшей Ниве. Первым делом сложил и зафиксировал выгрузной шкив, потом без долгих раздумий завел комбайн, включил свет и поехал домой. На зерноскладе дежурные слесаря из за шума вентиляторов не слышали, как среди ночи к весовой подъехал комбайн, поэтому утром не могли ни чего пояснить.
Когда все стали гадать, как могло случиться такое, Василий промолчал, поэтому, как Федор Михайлович отличался вздорным характером и ни какие объяснения типа , что отряд не заметил потери бойца, еще больше бы разозлили «дядю Федора».