Всё началось с того, что после пятого урока Спиридонов подошёл к Вальке и сказал как бы невзначай:
— А у меня дома гном.
— В смысле, гном? — удивился Валька. — Игрушечный что ли? Из плюша?
— Сам ты из плюша! Всамделишный гном. Из мяса.
— Гонишь! Всамделишных не бывает.
Спиридонов открыл было рот, чтобы возразить Вальке, но тут раздался звонок, и в класс вошла биологичка.
— Спиридонов, сядь на место! Или звонок звенел не для тебя? — как обычно, с места в карьер начала она. — Шестой «А»! Открыли тетради, записали число, «Классная работа».
Валька торопливо щёлкнул кнопкой ручки и принялся выводить в тетрадке «9 февраля». Потапов, сидевший впереди, неожиданно повернулся и положил на Валькину парту записку.
— Вот, от Саньки, — сказал он.
— Потапов, не вертись! — с пол-оборота завелась биологичка. — Полушин, что там у тебя? Записка?
Валька торопливо сгрёб клочок бумаги со стола и спрятал руку под парту.
— Нет, Наталь Сергевна!
— Ты что же это, Полушин, всё выучил, что ли? Ну-ка, давай к доске! Что ты нам можешь поведать о сложноцветных?
А что мог поведать Валька о сложноцветных?
— Ну, сложноцветные... — замямлил он, — они цветут. Сложно...
— Это мне с тобой сложно, Полушин, — картинно вздохнула биологичка и что-то нарисовала в журнале. — Садись уже.
Валька кулем рухнул за парту, потом вытянул шею и через спину Потапова попытался рассмотреть в журнале, что нарисовала ему Наталья: пару или всё-таки точку. Потом на всякий случай показал под партой кулак Спиридонову и, наконец, вспомнил о записке. Осторожно развернув бумажку, Валька прочитал: «Шумахер гонит! Самый настоящий гном. Сегодня после уроков. С.»
* * *
Всю дорогу от школы до дома Спиридонов вёл себя загадочно и на все Валькины вопросы отвечал: «Щас приедем — сам всё увидишь». И не то, чтобы Валька вот так, раз — и поверил в существование какого-то там гнома в спиридоновской квартире, но уж больно уверенно вёл себя Санька. Однако Валька не терял надежды вывести его на чистую воду.
— Я знаю, — говорил он. — Это у тебя хомячок или черепашка, ты его «гномом» зовёшь. Угадал?
— Нет, — улыбался Спиридонов.
— Значит, родственники приехали: сестра твоей мамы брата твоего двоюродного привезла. Это он гном, так?
— Нет.
— Ну, значит...
— Слушай, Полушин, чего ты заладил: так — не так? — возмутился Спиридонов, открывая входную дверь. — Я же тебе говорю: самый настоящий гном.
— Как во «Властелине колец»?
Сашка справился наконец с неподатливым замком и толкнул дверь вовнутрь:
— Как у братьев Гримм. Заходи, давай.
Валька протиснулся мимо него в прихожую и, сбросив сумку с плеча, на ходу попытался скинуть сапоги.
— Тапки надень — пол холодный, — сказал Спиридонов. — И без меня не ходи, а то напугаешь.
— А где он? — почему-то шёпотом спросил Валька.
— В моей комнате — где же ещё, — сказал Санька, убирая куртку в шкаф. — Всё, пойдём.
Следуя за Спиридоновым, Валька вошёл в небольшую комнату и посмотрел по сторонам. В комнате стоял стол, на столе — аквариум, а в аквариуме сидел... гном. То есть Валька сразу понял, что это гном, хотя ни разу до этого гномов не видел. С другой стороны, а кем ещё может быть человечек двадцати сантиметров ростом?
— Гном! — восхищённо прошептал Валька и подступился ближе. На дне аквариума лежал старый мохеровый шарф, на нём, как на ковре, стоял кукольный стол, а к столу был придвинут кубик из детской азбуки с буквами «Ё» и «Щ» — других букв не было видно. На этом-то кубике, словно на стуле, и восседал гном, что-то увлечённо записывая на маленьком клочке бумаги и время от времени вытирая пот с лысинки маленьким платочком. Ни Вальку, ни Спиридонова гном не замечал.
Приглядевшись, Валька понял, что это был какой-то неправильный гном. То есть у него не было ни колпачка, ни бороды, ни других обязательных гномьих атрибутов вроде заступа или сундучка с золотом. Наоборот, он был лыс, небрит и почему-то бос. Из одежды на нём был свитер с высоким воротником и штаны, чем-то напоминающие джинсы.
— А почему он в аквариуме? — спросил Валька.
— А где ещё? Тут тепло, и лампа есть. А то он постоянно на холод жалуется.
— А рыбки где?
— Сдохли рыбки, в декабре ещё. Ты лучше познакомься, — сказал Спиридонов и постучал пальцем по стеклу.
Услышав стук, гном оторвался от своих записей:
— О, Александр! Ты сегодня рано, — заговорил он; голос его был тонким, что не удивительно для его размеров, но в то же время солидным. Затем, заметив Вальку, он сказал:
— Ба, да ты не один! — тут же встал, пригладил маленькими ладошками волосы и слегка поклонился: — Аркадий, гном.
— Очень приятно, — пролепетал ошарашенный Валька.
К мысли, что у Спиридонова в аквариуме живёт гном, он уже немного привык, но тот факт, что гном разговаривает, да ещё так вежливо, никак не умещался в его голове.
— Полушин Валентин, — с трудом выдавил он из себя. Потом, подумав, добавил: — Человек.
Гном рассмеялся.
— Вот и познакомились! Александр, у тебя замечательный товарищ.
Валька собрался с духом и осторожно поинтересовался:
— Извините, эээ... Аркадий... А вы в самом деле гном?
— Ну, вроде так, — улыбнулся тот.
— А, это... — в голове у Вальки вертелось огромное количество вопросов, которые он никак не мог сформулировать. — А откуда вы?
— Вы хотите спросить, откуда я взялся? Закономерный вопрос. — Аркадий снова уселся на кубик и достал откуда-то из карманов миниатюрную трубку. — Я из страны сказок.
От такой новости Валька чуть не поперхнулся.
— Не... это... я...
— Вы хотите узнать, как я очутился здесь? — гном раскурил трубку и, прищурившись, выпустил сизое колечко дыма. — Об этом вам лучше спросить у вашего товарища.
И Аркадий выразительно посмотрел на внезапно покрасневшего Спиридонова. Валька тоже вопросительно уставился на приятеля. Спиридонов молча отвёл взгляд куда-то себе под ноги.
— Сань, не томи уже, рассказывай!
Санька смущённо кашлянул и пробормотал:
— Ну, так получилось... как бы сказать... Короче, я его вызвал!
— Чего?!
— Ну, вызвал, понимаешь?
— Как это?
— Ну ты чего, гномов никогда не вызывал, когда маленький был?
Валька посмотрел на Спиридонова, как на ненормального.
— Ну, ты даёшь! — удивился Спиридонов. — Ну, короче, теть Лена позавчера подкинула нам Антошку, братца моего двоюродного.
— Ну?
— Ну а он маленький, капризный, ни во что играть не хочет. Вот я и вспомнил, как мы летом в лагере гнома вызывали. Ты чего, правда не знаешь, как это делается?
Валька помотал головой.
— Ну, ты и валенок! Там всё просто. Главное, чтобы было темно. И чтоб хотя бы два человека присутствовали. Потом берёшь конфету, подвешиваешь её на верёвочке, вроде как приманку, а другую верёвочку натягиваешь над полом. Потом говоришь: «Конфета висит — гномик бежит». И тут должен появиться гном. Он видит конфету, бежит к ней, запинается о верёвку и падает. И матерится. Поэтому всё это называется «вызвать гнома-матершинника».
— Извини, Александр, но я попросил бы тебя не навешивать всякие оскорбительные ярлыки, — подал голос гном из аквариума.
— Аркадий, мне что, напомнить, что ты сказал, когда запнулся?
Гном густо залился краской.
— Молодому человеку твоего возраста эти слова должны быть неизвестны.
— Во-во, и я о том же, — ядовито заметил Спиридонов.
— Да ладно вам, — перебил их Валька. — Что дальше-то происходит?
— Что значит «дальше»?! — взорвался Санька. — Ничего обычно не происходит, потому что гномов не бывает! Включают свет, съедают конфету и ложатся спать!
— А он? — Валька невежливо ткнул пальцем в сторону аквариума.
— А он появился! Я сначала подумал, это мышь, испугался даже. Но тут он запнулся и как давай ругаться!
— Я, между прочим, башмаки порвал, — начал оправдываться Аркадий. — И вообще, я уже извинился.
— Да-да. Ну, Антошка в слёзы, а Аркадий — под кровать. Тут как раз тёть Лена вернулась, Антошку насилу успокоила и домой забрала. А он, — Спиридонов снова ткнул пальцем в аквариум, — остался.
Валька ошарашено уставился на Спиридонова: у него было стойкое ощущение, что его разыгрывают, однако живое подтверждение Санькиных слов сидело в аквариуме и пускало кольца дыма.
— Тут, видимо, я должен кое-что объяснить, — заговорил гном. — Вообще феномен так называемого «вызывания» у нас (я имею в виду страну сказок, разумеется) известен давно. Сейчас это случается всё реже, а вот лет двадцать назад — чуть ли не каждый день. Как вечер, так в голове детский голос: «Конфета висит — гномик бежит!», или другой какой, там много вариантов наговора. Но тут самое главное — добрая воля гнома. Если он не хочет вызываться — никто его никуда не вызовет.
А вы, значит, захотели? — спросил Валька.
— Да ладно, чего там, — махнул рукой гном, — можно на «ты». Видишь ли, Валентин, дело в том, что я — гном-антрополог.
— Кто?
— Это тот, кто людей изучает, — буркнул Спиридонов.
— Совершенно верно, — кивнул Аркадий. — Послезавтра я должен защищать докторскую диссертацию, а материала по людям катастрофически не хватает. А тут вдруг — вызывают! Чем, думаю, чёрт не шутит, проведу, так сказать, полевые исследования. Ну и согласился. Так, собственно, я здесь и оказался.
Тут Валька очень серьёзно посмотрел на Сашку.
— Знаешь что, Спиридонов? Или ты его отпустишь, или я тебе прямо сейчас в глаз дам! — решительно заявил он.
— Ты чего, Полушин, белены объелся?! Кого отпустишь?!
— Аркадия. Нельзя разумное существо держать в неволе. Тем более, в аквариуме! Тем более, кандидата антропологических наук! Это... это не гуманно! Вот!
— Да кто его держит-то?! Он сам туда попросился, я ж тебе говорил. Мёрзнет потому что! А в аквариуме лампа греет! Или ты что, думаешь, я работорговец какой?
Валька смутился.
— То есть ты... то есть вы...
Аркадий печально улыбнулся:
— Ну что ты, Валя, я свободный гном и могу уйти в любой момент. Но тут есть одна закавыка...
— Понимаешь, Валька, у нас с Антошкой дома ни одной конфеты не оказалось. Только плитка шоколада с орехами, — пояснил Спиридонов.
— Ну и что?
— А то! — подхватил Аркадий, — У меня аллергия на орехи!
— И чего? — непонимающе захлопал глазами Валька.
— Для того чтобы вернуться обратно, гном должен съесть конфету, с помощью которой его вызвали. А я даже маленький кусочек съесть не могу — мне сразу плохо становится. А без этого не вернуться, — грустно подытожил Аркадий.
— А вместо тебя никто не может съесть эту шоколадку? Я вот, например, очень люблю шоколад с орехами, — сказал Валька.
— К сожалению, нет, — грустно сказал Аркадий. — Чтобы вернуться, гном должен съесть вызывательную конфету. Это как закон природы. Вроде закона всемирного тяготения или правила буравчика. Я в этом не силён, всё-таки гуманитарий. А вот мой коллега-физик, Фома Фомич, он бы всё объяснил.
— И совсем-совсем нельзя ничего сделать? — расстроился Валька.
— Ну, есть один вариант. Но я в нём не совсем уверен, — меланхолично ответил гном.
* * *
Валька и Санька, скрючившись в три погибели, сидели под столом в полной темноте и взглядом гипнотизировали конфету, подвешенную на верёвочке.
— Наверное, не получится ничего, — вздохнул Спиридонов. — Уже битый час тут сидим.
— Не ной! — шёпотом ругнулся Валька. — Или ты хочешь, чтобы Аркадий остался здесь навсегда?
Вообще-то в глубине души именно этого Санька и хотел. Всё-таки, как ни крути, а гном, живущий у тебя дома, это круто. Но, тем не менее, он прилежно бубнил под нос наговор.
— Конфета висит — гном Фома Фомич бежит. Конфета висит — гном Фома Фомич бежит.
Аркадий объяснил, что если хочешь вызвать конкретного гнома, то надо обязательно звать его по имени. «Иначе вызов случайным образом распределяется среди всех гномов. Это тоже такой закон природы, — говорил он. — Фома, конечно, гном упёртый, сразу не откликнется, но если очень постараться...»
Внезапно раздался хлопок, и на полу комнаты появился гном в полосатой пижаме. Был он чуть выше гнома Аркадия и заметно шире в плечах. Раздражённо переступив через натянутую над полом верёвочку (Спиридонов настоял на том, чтобы все детали ритуала были соблюдены), новоявленный гном, подбоченившись, грозно выкрикнул спрятавшимся под столом ребятам:
— Дети! Если вы думаете, что мне больше нечем ночью заняться, кроме как шастать по чужим квартирам в поисках сладкого, то вы глубоко заблуждаетесь! Знаете, почему?! Потому что мне есть, чем заняться! Например, выспаться!
Тут гном добавил ещё несколько таких слов, услышав которые, Валька сразу понял, что этот гном тоже матершинник.
— Вот погодите, я ещё узнаю, откуда вам известно моё имя! — Гном погрозил кулаком Спиридонову и, ловко подпрыгнув, сорвал конфету с верёвочки.
— Фома, ты извини, но это я им сказал, — вышел вперёд гном Аркадий.
— Аркаша?! Ты-то откуда здесь? В институте все с ног сбились, третий день тебя нигде найти не могут! Ключи от кафедры у тебя? — засуетился Фома в крайнем удивлении.
— Погоди, Фома! Тут вот какое дело... — и Аркадий выложил всё, что с ним произошло. — ...кто ж знал, что у них окажется шоколад с орехами? — развёл он руками в конце своего рассказа.
— М-да, дела, — задумчиво произнёс Фома Фомич. — И что теперь делать?
— Знаешь, Фома, есть у меня одна идейка. Вот скажи мне, что говорит твоя наука о конфетах для возвращения?
— Дай-ка подумать... — Фома почесал затылок. — В общем случае, в момент перехода возникает пространственный канал между точкой А, расположенной в том месте, откуда тебя вызвали, и точкой Б, находящейся внутри конфеты вызова. Глюкоза в данном случае является связывающим веществом, обеспечивающим стабильность канала связи...
— Стой, Фома! Стой! Погоди! Ты мне лучше вот что скажи: что будет, если я съем эту конфету? — Аркадий кивнул на конфету в руках Фомы Фомича.
— По мере усвоения глюкозы стабильность канала нарушится, тебя выкинет в исходную точку А, которая находится в моей спальне.
— Замечательно! — потёр ладони Аркадий. — Теперь скажи, у тебя случайно нет аллергии на орехи?
— Нет, — в недоумении пробормотал Фома. И тут вдруг догадка осенила его хмурое лицо: — Ты что же это, хочешь, чтобы я съел твою шоколадку? Ты что, издеваешься?! Куда мне её есть?! Во мне весу — восемьсот граммов, а в шоколадке сколько?!
— Сто двадцать пять, — сипло пробормотал Спиридонов.
— Да я же её неделю есть буду! — запротестовал Фома.
Аркадий подошёл к гному в пижаме, проникновенно заглянул ему в глаза и сказал:
— Фома, послезавтра у меня защита диссертации. Я должен, понимаешь, должен быть в институте.
Фома пристально посмотрел на коллегу, широкие плечи его поникли, и он обречённо вздохнул:
— Ладно, где там твоя шоколадка?
* * *
Вечером Валька позвонил домой и сказал, что останется ночевать у Спиридоновых. Мама, конечно, долго ворчала, но тот факт, что завтра воскресенье и в школу идти не надо, возымел на неё действие: его отпустили. Весь вечер, а затем всё утро и целый день они со Спиридоновым поили Фому горячим чаем, помогая таким образом справиться с шоколадом. Фома лежал в аквариуме вверх пузом и слабым голосом проклинал по очереди Спиридонова, Аркадия, какао бобы и конкистадора Кортеса. Вальку он не проклинал — на это у него не хватало сил. Полосатая пижама была вся испачкана шоколадными пятнами.
Наконец, к концу воскресенья, уже поздно вечером, Фома осилил последний кусочек шоколада и сказал с набитым ртом:
— Аркаша, мой милый друг, благодаря тебе я больше никогда не смогу глядеть на сладкое! — и исчез с негромким хлопком.
Аркадий просиял, повернулся к ребятам и сказал:
— Ну, что же, пора прощаться! Александр, спасибо тебе за гостеприимство. Валентин, очень приятно было познакомиться.
Тут он сгрёб со стола свои записки, развернул конфету (а это была самая маленькая конфета, которую ребята только смогли найти), разгрыз её в три укуса и сказал:
— Если соскучитесь, вызывайте гнома Аркадия Андреича из НИИ антропологии имени Семи Гномов.
И тоже исчез. Спиридонов с минуту смотрел на опустевший аквариум, потом ткнул Вальку кулаком в бок:
— А знаешь, Полушин, какой вывод должны мы сделать из этой истории?
— Какой? — поинтересовался Валька.
— Физику учить надо! Без неё, как видишь, никуда даже в мире сказок.
Аудиоверсия сказки Сергея Кривосудова.
Иллюстрация: Наталия Лизяева.
Текст читает: Роман Кулешов.
Трек доступен в формате МР3.
Также текст можно прочитать на стр. 210-218 сборника "Заповедник Сказок-2010".
Сообщество "Заповедник Сказок" – творчество нескучных.
Если вам понравилось творчество, то, как говорится, подписывайтесь на канал, ставьте лайки и делитесь с друзьями. :)
Ваше внимание очень важно для меня. Если есть вопросы, пожелания, советы - добро пожаловать в комментарии, ни один из них не останется не замеченным.
До новых встреч с Фонотекой Заповедника Сказок!
Также обратите внимание на то, чем горжусь:
Аудиосказка "Мороженое"
Аудиосказка "Объект "БАБАЯГА" или Укрощение строптивых"
Сказка "Доисторическое интервью"