Напомнила мне эта история мопассановскую "Пышку"...
Дом терпимости в Севастополе был один. Нет, конечно, любительниц в городе хватало и вне его, как в любом порту, за денежку, ленту или угощение, но профи - это профи. Обретались они в особняке в несколько этажей с будуарами, номерами и просто комнатками, с общим залом, в котором по вечерам на фортепьянах бренчали по очереди дамы высшего полусвета для привлечения - или наоборот - сомневающихся клиентов, со швейцарами-вышибалами и хозяевами - всё, как полагается. Маньки, Татьяны, Сонечки, мадемуазели Фру-Фру - на любой вкус, цвет и кошелек. Располагалась сия цитадель разврата на южном склоне Центрального холма недалеко от Театральной площади, нынешняя Ушакова. И всё шло бы в ней по накатанной даже не годами - тысячелетиями - колее: презрение днём от тех, кто прибегал к ним по вечерам, затягивающая как трясина "работа", болезни, увядание и забвение... если бы не война.
Перед лицом неизбежной осады в городе началось лихорадочное сооружение укреплений. Матросские жены, старики, арестанты, ремесленники и даже дети выходили на склоны, размеченные самим генералом Тотлебеном на строительство укреплений. Кто первый спохватился, что простаивает еще одна рабочая сила, теперь не выяснить: был ли это инженер, мечущийся по городу в поисках рабочих рук или сами девицы, но результат был один. В ноябре 1854 года из ночных тружениц с "хребта беззакония" был сформирован саперный отряд. Для руководства им дали нескольких кадровых сапёров, чьё реноме среди товарищей с тех пор никогда уже не было прежним - и строительство началось. Женщинам поручили сооружение батареи второй линии обороны на южном склоне Центрального холма, и они приступили к работе с воодушевлением, довольные, что могут внести вклад в общее дело. Руки, не знавшие ничего грубее веника, покрывались кровавыми мозолями, натруженные спины ломило, пронизывающий ветер студил всё тело, стоило только прерваться - но женщины не сдавались.
Подвод не хватало, и они таскали землю в корзинах, вёдрах, подолах и даже в базарных кошелках, хотя на таких товарки быстро прицыкивали - ишь, лентяйки! Берите больше - кидайте дальше!
Сперва работы на этой батарее шли под улюлюканье и смачные шуточки прохожих и проезжих, но проходило время, укрепление росло - а с ним и уважение к его создательницам. На полушутливые предложения поменьше надрываться, чтобы остались силы миловаться с Джонами и Пьерами, воительницы полового - а теперь полевого фронта посылали шутников так далеко и надолго, что те больше не возвращались. К концу работ и к началу осады обносившихся и загрубевших девушек было уже не отличить от морячек или прачек ни по внешности, ни по одежде - но под обстрелами было и не этого.
До нас не дошла линия судьбы ни одной из участниц строительства той батареи, названной в их честь Девичьей. Встали ли они на путь простого труда, погибли в осаде, вернулись ли после окончания стройки к старому... Но от того холодного декабря осталась нам эта история, название батареи, да стела с надписью: "На этом месте женщинами Севастополя в 1854 году была построена батарея" на территории современного педколледжа.
И что-то символическое проглядывает в этом соседстве, хотя мораль всех басен люди выводят исключительно каждый сам для себя.