- Дяя, дяяя, дяяя! – маленький Пашка, изо всех своих силенок тянулся к миске, в которую мама Лёля положила только что приготовленную паровую котлету и ложку пюре. Он радостно подскакивал на сиденье своего высокого стульчика, улыбался, растягивая в улыбке ротишко, и показывал целых два своих зубика, задорно торчащие из нижней челюсти.
-Дяяя, ме. Ме. Ме, - изо всех сил он кричал матери, показывая, что это- ему и ему надо дать и дать немедленно. Материны увещевания, что горячо, что не остыло, не возымели действия, да и миска, куда мама сложила такую вкусную еду притягивала взгляд и радовала. Небольшая такая обливная мисочка, внутри белая. А снаружи все оттенки яркого, как солнце, оранжевого цвета, у дна- темнее, у ободка – светлее, но ярко и красиво.
Пашка все же дотянулся до горячей миски. Личико его сморщилось, когда маленькие ладошки коснулись миски, но умопомрачительный запах котлеты заставил всё же тянуть миску и прижимать ее к груди.
Наконец-то мама сочла, что котлета и пюре подостыли до приемлемой температуры, и стал кормить Пашку с ложечки. Потом Пашка пил компот, но миска, чудесная , яркая миска все равно была прижала к груди. Даже ложась спать, Пашка не отпускал добычу.
Когда ребенок, повернувшись на живот, приняв позу лягушонка, наконец, уснул, Лёля потихоньку взяла миску и вынесла ее на кухню.
Лёля любила ездить с бабушкой и дедушкой в гости к бабе Дусе. Ей нравилась баба Дуся. У нее были такие теплые и очень мягкие руки, темные. В морщинах в связках синих выпуклых вен, большие, но такие ласковые, когда она гладила маленькую Лёлю по голове. Еще у нее были голубые глаза. Светлые. Очень светлые. И еще баба Дуся улыбалась, когда они заваливались в ее крохотную комнату. Эту комнату баба Дуся получила уже потом, после войны. В новых домах, и все равно ей было, что рядом Волковское кладбище. Даже, наверное, и лучше еще – далеко ей не надо было ходить до храма, который не закрывался и во время войны. Хотя назвать бабу Дусю верующей было нельзя.
И ходили они к бабе Дусе в гости через кладбище. Дед , сам едва ли закончивший 5 классов, был человеком интеллигентным. Он возил Лёлю гулять на острова. Показывал все дворцы Елагина, частенько они бродили вдовеем вокруг Кировского театра, любуясь памятниками. Бегали по льду Невы в Зоопарк, Дед показывал на дома, обращал внимание крохотной Лёли на то, как построен дом, чем украшен и даже говорил, кто тут жил. И каждый раз, проходя по территории Волкова кладбища, дед говорил что тут Литераторские мостки, и там лежат русские писатели. Про то, что тут же лежат его родители, дед не упоминал. Она это знала и так.
Каждый раз, когда они приходили к бабе Дусе в гости, баба Дуся их встречала, и, пока бабушка и дедушка раздевались, брала маленькую Лёлю за руку и выходила вместе с ней во двор. Они шли к окнам бабы Дуси и Лёля ссыпала в кормушку, которая висела за окном немного корма для птиц – семечек, крупки, хлебных крошек. А потом они вместе ставили мисочку около продуха подвала – для кошек, которых Дуся называла « святые мученики, страдальцы и кормильцы». Жила Дуся на первом этаже.
Лёлька любила эту комнату, в ней всегда было очень светло, в любое время года на подоконнике баба Дуся держала в банках из-под майонеза лук, который весело зеленел, и чьи перья они радостно поглощали за немудрящим обедом. Еще рядом с окном росла березка, которая доверчиво укладывала свои ветви на отлив бабы Дусиного окна, а рядом с ней рос приземистый, пушистый куст сирени, и весной в комнатке пахло изумительно. И там же была прикреплена кормушка. Зимой там сидели важные яркие снегири и свирестели, а летом птиц было полно. Даже чижи встречались, зеленухи и щеголки в красных шапочках.
А еще Лёля любила есть у бабы Дуси. Ей баба Дуся всегда выделяла особую посуду . Обливную миску цвета солнца, яркую оранжевую, радостную и небольшое блюдечко с колокольчиком. Обычно в миску ей клади картофелину, которую щедро посыпали солью , поливали постным маслом, украшали мелко порезанный луком с бабы Дусиного подоконника. Когда дедушка с бабушкой приносили с собой селедку, ей тоже давали кусок, если была кислая капуста, то и ей доставалась порция. Щедро сдобренная лучком , посыпанная сахаром. Если бабушка с дедом захватывали грибочки и огурчики, то и Лёлька их получала. Но картошка всегда была Дусина. Ароматная, горячая. А на кургузое блюдечко наливали пахучего постного масла , посыпали его крупной солью и вручали Лёльке – обязательно - горбушку от черного ржаного ленинградского хлеба. Никогда больше и нигде Лёльке не было так вкусно! Она вымакивала масло хлебцем, ела размятую картошку, облизываясь. Поглощала селедку, или грибы. Или капусту и ждала, когда ей дадут чаю. Правда, для нее Дуся варила кисель. Кисель у у Дуси был не такой ,как у бабушки, не жидкий, а густой. И Лёлька его не пила, а ела. И чай они тоже потом пили . Обычно к нему подавались конфеты – подушечки, которые дед смеясь, называл «Дунькина радость» и сухарики из черного хлеба. Иногда деда покупал к нему тортик с мишкой полярным
Они часто ездили к Дусе в гости. Примерно раза два в месяц. Маленькая Лёлька любила эти поездки, любила кормить кошек и птиц и очень любила эту радостную оптимистичную миску.
Как-то раз дед, посмеиваясь, шепнул ей на ухо:
- Лёля, ты попроси у Дуси миску. В подарок.
Бесхитростная Лёлька ткнулась белобрысой головой в Дусины колени, и шепеляво, глядя огромными глазищами снизу вверх на Дусю, попросила:
-Бабусенька Дусенька, подари мне, пожалуйста. тарелочку!
- Подарю обязательно. Потом на память.
А потом в их квартиру коммунальную провели телефон. Лёлька любила, когда он звонит. Соседи по дому поговаривали. Что это Иркин любовник постарался. Артист. Кто такой был любовник-артист. Лёлька не понимала, а вот кто такая Ирка –знала прекрасно. Ирка была соседкой. Жившей с дочкой в маленькой комнате в их квартире. Лёлька знала, что в гости к Ирке приходит большой, усатый красивый мужчина, который говорил шепотом так. что слышали все. Наверное за это его и прозвали любовник. В Лёлькиной голове любовник крепко сцепился со словом половник. А с половником - сковорода, а со сковородой – радио, круглое, что висело на коммунальной кухне. Как бы то ни было, но появился телефонный аппарат. И. как оказалось, в доме у Дуси –тоже. Это сделало визиты еще более интересными. Теперь у них была и культурная программа. Вместе смотрели бабушки телевизор. Пока дед что-то мастерил, находя себе в доме у Дуси занятия. То прибить что-то, то починить. После просмотра телевизора бабушки дискутировали. Они обе признавали несомненный талант певиц Зыкиной и Воронец. Но Дуся любила Пьеху. А бабушка ее не любила. Лёльке же было все равно. Она могла спеть все. что угодно и ей все песни нравились.
А маленькая Лёлька садилась под столом так, что ей был виден не интересный телевизор в зеркале шкафа, а прямо было видно окно с кормушкой и птицами.
И вот в какой-то день, пасмурный, хмурый. бабушка уже собрала грибы в баночку, прочла программку на завтра, чтобы знать, что они будут смотреть. Лёлька крутилась рядом, поняв, что поездут они к бабе Дусе. Но зазвонил телефон. Кто- то стукнул в дверь, и бабушку позвали к телефону.
Когда она вернулась, то а вытащила из сумки грибы, потом погладила Лёльку по голове. Взяла ее за руку и повела к соседям.
Тетя Анна, соседка, старая худенькая еврейка, взглянула на бабушку вопросительно, увидев кивок в ответ на свой немой вопрос почему-то заплакала, махнула рукой, и, взяв Лёлю за руку, подвела ее к игравшему в углу внуку, Кирюше. Лёльку всегда забавляло, что бабушка Анна, дед Шлёма, папа Давид, муж дочки бабы Анны, были черноволосыми, с красивыми грустными черными глазами. а дочка тети Анны, Рахиль и внук Кирюша – были ярко рыжими.
Весь тот вечер Лёлька проиграла с Кириллом. Было уже совсем темно,когда домой вернулись бабушка и дед.
Лёльку почти сразу же отправили спать. Еще в течение пары-тройки дней бабушка с дедом куда-то уезжали, оставляя ее с бабушкой Анной и Кирюшей. А когда уже их отлучки закончились, дремлющая Лёлька услышала, как бабушка рассказывает бабушке Анне, соседке. сидевшей у них в комнате за столом с рюмками, что Дуся не выходила целый день, соседи постучали. Потом вошли – дверь не запиралась, а Дуся лежит на оттоманке своей. В головах , под подушкой – узелок с вещами и деньги. 500 рублей. И просьба ее положить с детьми.
А утром Лёлька увидал на подушке мисочку. Ту самую. Бабы Дусину. Радостную оранжевую.
- Вот. Дуся тебе подарила.
Лёлька хотела спросить, почему они не едут к Дусе. Но какая-то сила заставил ее замолчать, а в глазах закипели слезы. Прижав к груди миску. Лелька отвернулась к стене и горько заплакала.
Спустя много лет Лёлька узнала о Дусе от бабушки. Бабушка, глядя в окно на красивейший закат, отражавшийся в конах дома Сказки, вспомнила бабы Дусину миску, которая теперь была у Лёли
Дуся была единственной бабушкиной подругой, кто не погиб в блокадном городе. Она была старше бабушки года на три, и ей на момент начала войны был уже 31 год. У нее был муж, служивший в НКВД и трое детей.
Муж ее был в составе 1 стрелковой дивизии НКВД. Той самой, которая в ночь с 19 на 20 сентября 1941 года форсировала Неву и зацепилась за крохотный пятачок у Московской Дубровки, тот самый, окаянный Невский пятачок. Где-то там и остались его косточки.
Детей Дуси эвакуировали по дороге Жизни в январе 1942 года. Только чрез пару-тройку дней после того. как Дуся посадила деток в грузовик, ей пришло известие о том, что грузовик ушел под лед . Не спасся никто. А еще через час она узнала, что она вдова. Долго шло известие о смерти мужа.
Тогда Дуся в первый раз не пошла при налете в бомбоубежище, осталась стоять посреди улицы, запрокинув голову к серому небу Ленинграда и прося только об одном – о смерти. Не осталось никого из тех кого любила Дуся, никого из родных не осталось. Не для чего стало Дусе жить да и не зачем. Неделю Дуся выбегала на открытые места, на заводе, дома, где заставала ее воздушная тревога. Кругом гибли люди. А Дуся оставалась жива.
Дуся выжила в блокаду. Там, в страшном кольце, где из последних сил выживал город, родители дедушки. знавшие о дружбе невестки с Дусей, как-то нашли ее. Благо, работала она с отцом деда на одном заводе. Он и присматривал за ней. Жалел, как жалел и невестку свою, и ужасался тому, какая судьба страшная у ее подруги – в один день узнать, что она больше не мать и не жена.
И только птицы, вернувшиеся в город и кошки, которых завезли в Ленинград вместо съеденных согревали Дусину душу.
Одинокая, лишившаяся всего и всех, она полюбила бабушкиных детей и внуков. Особенно внучку - белобрысую Лёльку. Девочка была так похожа на ее дочку, покоящуюся на дне Ладоги.
Лёля, уже взрослая. спросила тогда у бабушки, а как же они узнали про миску?
Бабуля улыбнулась и ответила. что в миске лежало и блюдечко то, кургузое , щербатое с колокольчиком, и сверху записка - Лёленьке передайте. Оказалось, что каждый раз, когда они приезжали к бабушке Дусе. она вытаскивала эту записку, а потом, проводив их. мыла миску и блюдце и снова укладывала в них маленький кусочек бумаги, "Леленьке, внучюшке" Только когда бабушка брала миску и блюдечко, у нее затряслись руки, блюдечко разбилось. Осталась только миска.
- Дя, дя, дя, мьё . мьё - закричал проснувшийся Пашка. не обнаружив рядом с собой миску. Лёля положила миску на подушку. Пашка прижал ее ручонкой и опять погрузился в сон.