И вот, представив и охарактеризовав пакостничество как некий достаточно сложный социально-нравственный феномен, приступим теперь к квалификации приемов и форм его существования, а в совокупности с ними – того особого человеческого типа, который его постоянно практикует и в нашу с вами жизнь вмешивается.
Вообще, надо сказать, что в общей структуре нашей жизни пакостничество, как правило, не имеет определенной локализации и потому никоим образом не «прикреплено» к конкретному слою, группе или социальной страте. Поэтому именно в смысле его чрезвычайно широкой эшелонизации буквально в разных сферах существования: бизнесе, науке, культуре, образовании, политике. искусстве и т.д. и т.п., пакостничество, во-первых, практически универсально, т.е. осуществляет себя везде и повсюду и в самых многоразличных социальных типажах и формах деятельности – от откровенных маргиналов – до людей влиятельных и публичных, не брезгуя решительно ничем и ни от каких безобразий не зарекаясь.
Во-вторых же, именно в аспекте пожирания и уничижения ближнего пакостничество совершенно всеядно и, как правило, «питается» любыми проявлениями человеческой качественности, покушаясь на нее именно там, где почему-либо ее усмотрит и обнаружит. Так особое раздражение классического пакостника вызывают те извечные проявления человеческой состоятельности, в которых в наибольшей степени выявляются духовное достоинство и творческая воля индивида и, как это ни парадоксально, даже его способность к высочайшим проявлениям эмоционально-переживательных влечений и состояний. И поскольку человеческая подлинность в максимальной степени обнаруживает себя в интеллектуальной и творческой одаренности, в способности любить и верить; постичь гармонию и совершенство всего сущего; а главное – искать все то, что сообщает ему нетленный отблеск вечности; то, стало быть, прямой жизненной задачей пакостника является демонстративный разрыв и осквернение всего этого полностью недоступного ему жизненного совершенства, уже, так сказать,… «по всему штату», без малейшей пощады и сострадания.
Итак, если перейти к простому и недвусмысленному объяснению феномена пакостничества, то в основном оно направлено против тех, в ком красота и мощь человеческого достоинства представлены в самом неподдельном величии и убедительности. Словом, если вы умны и у вас, так сказать, имеются вполне «материальные» подтверждения этого человеческого «качества» — в виде книг, статей, серьезных научных степеней и званий и разных прочих заслуг, имеющих хоть какой-то общественный резонанс — то немедленно ожидайте в свой адрес какой-то особой злобной реакции вполне в духе совершенно пророческого в этом смысле «Горя от ума» А.С. Грибоедова. То вдруг вообще из академического сообщества вычеркнут, как в свое время великого Д.И. Менделеева, так и не удостоившегося высокой чести стать официально академиком Российской академии наук; то будут принципиально «не замечать» ни ваших писаний, ни книг – вплоть до тихих обструкций за спиной по поводу или без всякого повода, зловещих шепотков о какой-то вашей мнимой политической «неблагонадежности» — ну, вспомним, хотя бы судьбу гениального А.Ф. Лосева или крайне сложный жизненный путь М.М. Бахтина; а то и вообще, обозлившись до крайности, решится пакостник на совершенно отвратительную подковерную возню с весьма печальным для травимого человека жизненным исходом – вспомним тут трагический жизненный финал академика Легасова, взявшего на себя в самом буквальном смысле этого слова ответственность перед всем человечеством за последствия Чернобыльской катастрофы и вдруг ушедшего из жизни слепо, глухо и беспощадно.
Ну, а если вы вдруг начнете демонстрировать обществу особые формы талантливости в разного рода жанрах культурной деятельности, причем опять-таки с некоторым социальным резонансом, то ждите, что… «яд полетит в стакан Моцарта»; или вдруг попытаются покрыть вас и все вами сотворенное некой липкой и тягучей пеленой забвения; и приклеится она к вам на всю оставшуюся жизнь да так плотно и основательно, что, быть может, и до смерти с вами пребывать будет или же, уж в самом радикальном случае растрясут все ваши творческие порывания по самым неприличным углам и передним да так, что, опять-таки слезами изойдете и навеки зарекитесь их на общественный суд выставлять. Ну, вспомните, хотя бы поистине душераздирающие интриги, спровоцировавшие преждевременную смерть величайшего отечественного поэта; мученическую жизнь Достоевского, изводимого за свои убеждения с самым что ни на есть каннибалистским вдохновением; трагические финалы жизней Гаршина, Блока, Есенина, Маяковского. Цветаевой – да и вообще этот скорбный мартиролог отечественных гениев, погибших от интриг закоренелых и расчетливых пакостников, можно продолжать до бесконечности. Вообще читатель ничтоже сумняшеся рискует отнести столь педантично практикуемое пакостничество особенно в сфере национальных талантов и дарований исключительно за счет вековых аномалий отечественного менталитета, извечно пренебрегающего свободой и самобытностью творческой личности и в ряде случаев наклонного третировать ее прикровенно и скрытно, но вместе с тем с чрезвычайной эффективностью… и тут ошибется самым недвусмысленным образом. Так есть все основания полагать, что пакостничество, так сказать, имманентно существованию сколько-нибудь значительной личности, в той или иной степени нарушающей некие общепринятые фундаментальные устои социума; и это противостояние протагониста новых форм человеческой жизни, в особенности, в чрезвычайно глубоких и никоим образом не подвластных грубой административной дрессуре сферах духа, культуры и морали, и приверженцев уже омертвевающего «порядка вещей» никогда и ни при каких обстоятельствах не может окончиться мирно. Другое дело, если все эти коллизии все-таки разрешаются публично и откровенно, гласно и общезначимо; но трижды горе тому простодушному и наивному гению, против которого, на первый взгляд, абсолютно всемогущими пакостникам вновь затевается Интрига, причем подлинные ее устроители и организаторы, как правило, навечно остаются в тени, в то время как прямые и непосредственные ее исполнители вроде бы торжествуют и делают свое дело с вполне конкретным жизненным успехом, но однако… до определенных Провидением времен и сроков.
И так как, по гениальному и удивительно точному суждению М.М. Бахтина, «…убить – не значит опровергнуть», то поверженный и, казалось бы, навечно изничтоженный творческий гений вдруг, по непостижимому закону духовной инверсии, начинает вдруг оживать – и духовно, и метафизически; а затем уж летят пакостники в жизненную грязь да и остаются в ней навечно.
Так и тянется эта духовная коллизия из поколения в поколение; из рода в род; из культуры в культуру; и очень разные типы принимают в ней участие – ну, вспомним, хотя бы, античного Сократа, гения философской мысли, утонченнейшего парадоксалиста, наделенного такой духовной мощью и силой, что под воздействием его даже самые немудрящие люди мыслить начинали… и вдруг павшего жертвою самого примитивного пакостничества и затем обессмертившего себя отчасти благодаря этому роковому противостоянию.
Поэтому будьте особенно осторожны, люди творческих задатков и призвания, не пускайте в свою жизнь кого ни попадя, а если все же от пакостничества «не спрятаться, не скрыться», стойте, как несгибаемый оловянный солдатик перед его уколами и знайте, твердо знайте, что рано или поздно оно изобличит самое себя, да только вот до этого счастливого момента еще нужно дожить в целости и сохранности; торжество высшей справедливости увидеть и при этом не озлобиться и не растеряться ни при каких обстоятельствах.
Или же в том особом случае, когда почему-то случится на вашем жизненном пути любовь, большая и всепоглощающая, дарующая счастье чистое и беспримесное как золото самой высочайшей пробы; и все, окружающие вас люди, этот совершенный дар небес в какой-то миг вдруг увидят и расчувствуют; то ждите, ждите, друзья мои, пакостничества разнообразного и изобретательного да в таких видах и формах неожиданных, что долго потом ахать и расхлебывать его будете. Так сначала постараются счастливый союз ваш разбить и обесславить и внутри него раздор посеять и с этой целью особую ядовитую Интригу подведут в виде сплетен, пересудов и прочих житейских подлостей; а когда поймут, что вы никак на такие провокации не поддаетесь и любовь свою Богодарованную изо всех сил охраняете, карьеру обрушать начнут да так изобретательно, что просто иной раз диву даешься: и как у пакостника на все это, им совершаемое, жизненных сил хватает, поскольку хоть какая-то энергия должна же и на собственное существование быть направленной?! Итак, уж коли вы и любите, и любимы, так оберегайте этот воистину бесценный дар от завистливых глаз и липких ручонок и свято помните: поддадитесь пакостничеству и позволите у вас отнять то, что дороже всего на свете, распылится и опустошится вся ваша жизнь разом и необратимо; и никто (даже Сам Господь Бог!) ее выправлять заново не пожелает, ибо есть в жизни человеческой события роковые и непреодолимые… и уже ничего тут исправить невозможно. Здесь действительно, как некогда писал наш известный режиссер А. Тарковский: «…оправдание есть, а утешения нет», а безутешному да отчаявшемуся на свете жить… ох, как тяжело, если вообще возможно.
Или вдруг, представим себе, что почтили вас Высшие силы красотой неповторимой и исключительной да к ней щедрой рукой добавили все выше перечисленные дары…; и что же вы думаете, жить со всем этим ослепительным богатством вам придется спокойно, мирно и благополучно? Ну, должна вас разочаровать, ибо тут воистину как в дантовом аду происходит: «Оставь надежду всяк сюда входящий», и живет такой «счастливец» со всех сторон многократно утесняемый и горько ему в этой жизни бывает, если не преодолеет он все, ему выпавшее, каким-то особым образом.
А в качестве вечно поучительного и хрестоматийного примера приведу историю библейского Иосифа и его братьев, поскольку там все действительно разворачивается по классическим канонам пакостничества и с не менее классическим жизненным финалом. Ох, как же красив, фантастически красив был 11-й сын Праотца Иакова от возлюбленной его Рахили – Иосиф, да к тому же умен, чрезвычайно тонок и глубок духовно; целомудрен, как невинная девушка; и в завершение всего наделен особой высшей проницательностью – даром предвидеть и угадывать будущее и определять жизненные пути человеков; и вот за эти-то исключительные дары и совершенства да за особую любовь к нему отца возненавидели его братья самой лютой ненавистью и сочинили против него Интригу, а уж затем и в ход ее пустили. И был избит и изранен Иосиф и только малым делом не убит, а потом продан простым рабом в Египет, где понадобилось ему вся его исключительная житейская мудрость, чтобы наконец-то перепобедить и одолеть это близкородственное пакостничество, а затем восстать над своими братьями-предателями в красоте, силе и величии.
«И что же пакостничество вообще непобедимо или во всяком случае почти неодолимо? – с сомнением спросит меня читатель. – И как же его почувствовать тогда, а почувствовав, какие ему жизненные преграды выставить?»
«Обождите, опять таки, дорогие мои, — отвечу вам. – Уж коли имели терпение прочесть, против кого пакостник извечную войну ведет, имейте терпение понять и то, как ему противостоять следует!»
