У родителей я ребенок поздний: в 40 лет они меня произвели на свет. И потому росла в окружении людей, мягко говоря, не сильно молодых.
Дед по отцу был аж 1895 года рождения! Другие не намного моложе. Дедушки и бабушки мои хлебнули сполна всех тягот, несправедливостей, потерь и бед века 20-го.
Но не ожесточились, не очерствели ни душой, ни сердцем, становясь с годами лишь мудрее и немного ироничнее к миру, к жизни, а главное - к самим себе. Наверное, не случайно, прадед мой по матери носил фамилию Остроумов.
И вот казалось мне, наивной, что так оно и происходит с возрастом: отнимая силы физические и гладкость кожи, Господь, в бесконечной мудрости своей, прибавляет людям ума и доброты, тем более, что и родители мои максиму эту своим примером подтверждали.
Что ж, иллюзии на то и существуют, чтобы развеиваться.
Жизнь являет нам неимоверное количество старых дурней, ибо если человек - дурак, то это не на долго, это навсегда.
И мудрость сама собой тоже к старости не подъедет. Вот старческий маразм - это да, это пожалуйста, сколько угодно. А мудрость или хотя бы ум - нет.
Был такой случай в Новгороде Великом. В тамошний кремль любит прилетать аист и гулять по газончикам на глазах у изумленной публики. Работники местных музеев его подкармливают, но птица, однако,не ручная, вполне себе дикая.
И вот стоит он на травке возле церкви, никого не трогает, перышки чистит, туристы его, естественно, усиленно фотографируют, но никто к птице не лезет. Только девочка лет 5-6 с ай-фоном в руках подбежала совсем близко - только что на газон ступить не решается - и капризным голосом кричит:
- Бабушка, ну почему он не двигается? Я хочу, чтобы двигался! Чего он крыльями не машет?!!!
А заботливая бабушка - одышливая тетка под 60 - уже бежит, тяжело переваливаясь, к внучке:
- Погоди, я сейчас его напугаю! Погоди, сейчас его напугаю!
Господа, я редко прибегаю к энергичным выражениям. хотя бы потому, что "верю в силу слов", но тут я просто зажала себе ладонью рот, чтобы не заорать на эту тетку "Курица пустоголовая!"
По счастью, из церкви вышла работница музея и вежливо, но весьма настойчиво попросила оставить птицу в покое.
Все фотографии авторские