У императрицы Елисаветы Петровны был любимый стремянной, Гаврила Матвеевич Извольский, человек простой и прямодушный, которому она снисходительно позволяла говорить ей правду в глаза, без обиняков. В одну из поездок императрицы на охоту, Извольский, ехавший около нее верхом, вынул из кармана березовую тавлинку, чтобы понюхать табаку. Увидев это, государыня сказала ему:
— Не стыдно ли тебе, Гаврила, нюхать из такой гадкой табакерки? Ты ведь царский стремянной.
— Да где же мне, матушка, взять хорошую? Не красть же стать, отвечал Извольский.
— Добро, промолвила императрица, — я тебе подарю золотую табакерку.
После этого прошло несколько месяцев, а Извольский не получал обещанного подарка.
Раз ему случилось быть во дворце и проходить мимо кучки придворных, которые в эту минуту говорили о справедливости.
Он остановился, прислушался к спору и, не утерпев, сказал:
— Уж куда вам толковать о правде, когда и сама-то царица не всегда говорит правду.
Эти слова, разумеется, были тотчас же переданы императрице, которая потребовала Извольского к себе.
— Я слышу, будто ты меня называешь несправедливой: скажи, в чем я перед тобою несправедлива? — спросила она его.
— Как в чем? — смело возразил Извольский, — обещала, матушка, золотую табакерку, да и до сих пор пе сдержала слова.
— Ах! виновата, забыла, сказала императрица — и, выйдя в спальню, вынесла оттуда серебряную вызолоченную табакерку.
Извольский взял табакерку, посмотрел и промолвил:
— Все таки несправедлива, обещала золотую, а даришь серебряную.
— Ну, подай же мне ее, я принесу тебе настоящую золотую, — сказала императрица.
— Нет, матушка, пусть же эта останется у меня будничной, а пожалуй-ка мне, за вину свою, праздничную, — отвечал Извольский.
Императрица рассмеялась и исполнила его желание.