В Facebook-паблике «Журнал Україна-ЄС-НАТО» прочитал подготовленный материал, который посвящен пятилетию ассоциации Украины с Европейским Союзом. Коротко и понятно было описано, чего якобы добилась наша страна.
Тем не менее, хотел бы внести небольшие коррективы, поскольку все пункты, описанные автором данного поста, имеют призрачный фактаж и крайне скудную сюжетную составляющую.
Итак, пункты «перемог», которые мы якобы достигли, благодаря Ассоциации:
- верховенство права;
2. високий рівень соціального захисту;
3. якісні продукти, послуги і товари;
4. безпечні дороги;
5. вільна торгівля з ЄС;
По паре пунктов я кратко и отдельно пройдусь, поскольку много факторов требуют разбора, а желания расписывать по элементам каждую «перемогу» особо и нет.
Верховенство права
Данный пункт вызвал у меня и моих коллег, если не насмешку, то по крайней мере удивление и умиление. Почему так? Потому что, количество политических заключенных и политических преследуемых, по сравнению с временами Януковича, выросло в несколько раз.
Обратимся к официальным данным «Википедии», которые собраны из докладов различных правозащитных организаций.
До 2014 года.
«В книге «Энциклопедия по правам человека» Джеймса Льюиса (Университет Висконсина в Стивенс Пойнт (англ.)русск.) и Карла Скатча, изданной в США в 2001 году, отмечались такие нарушения прав на Украине, как избиения полицейскими заключённых, множество случаев пыток (вплоть до того, что в некоторых случаях пытки приводили к смерти заключённых), несоответствие тюрьм международным стандартам (переполненность и высокая распространённость болезней, в частности туберкулёза, жестокость тюремных охранников), коррумпированность и неэффективность судебной системы, в некоторых случаях — отсутствие реализации права граждан на свободное и справедливое судебное разбирательство. В книге также указывалось, что правительство не защищает права граждан на неприкосновенность частной жизни: есть основания полагать, что представители органов госбезопасности читают личную переписку граждан и прослушивают телефонные разговоры[1].
Как утверждалось в «Энциклопедии по правам человека», право на свободу слова и свободу печати в государстве не вполне реализуются. В частности, правительство применяло налоги, обвинения в клевете и инспектирование предприятий как средство давления на органы печати, и есть данные о том, что журналисты практиковали самоцензуру в целях предотвратить преследование со стороны государства. Телевидение, находясь под ещё большим давлением, чем органы печати, выпускало на экраны материалы, удобные для правительства. Правительство, согласно «Энциклопедии», не в полной мере обеспечивает право на свободу собраний: иногда полиция применяла силу для разгона демонстраций[1].
Дискриминация национальных меньшинств, как отмечалось в «Энциклопедии», является серьёзной проблемой: украинская полиция часто преследовала иностранцев, в том числе работников-иммигрантов из Азии и Африки. Татары в Крыму жаловались на дискриминацию в сфере занятости. Дискриминация в отношении женщин тоже является проблемой: женщины часто имеют более низкую зарплату, чем мужчины, и порой страдают от жестокого обращения со стороны супруга, причём полиция часто недостаточно реагирует на информацию о домашнем насилии (см. гендерное неравенство на Украине). Женщины подвергаются сексуальной эксплуатации: они отправляются в целях заработка в Западную Европу и на Ближний Восток, где их порой заставляют работать в качестве проституток. Многие дети страдают от нищеты, и многие являются бездомными; значительная часть бездомных детей страдает от физического и сексуального насилия. От дискриминации страдают и инвалиды, причём правительство не предпринимает больших усилий, чтобы преодолеть такую дискриминацию[1].
В статье на информационном портале Харьковской правозащитной группы указывалось наличие в 1990—2000-е годы таких процессов, как обогащение номенклатуры, создание финансово-олигархических кланов и обнищание широких слоёв населения. Отмечались «прямой диктат исполнительных структур над обществом, финансовое и экономическое вымогательство бюрократии, которая внутренне не переориентировалась на подчинение себя гражданам», беззащитность и зависимость людей от государственной машины. При существующей налоговой системе, как утверждалось в докладе, полностью легальный бизнес стал невозможен, поэтому представители бизнеса были вынуждены нарушать законодательство, что приводило к их уязвимости перед системой. Государственные органы постоянно нарушали право собственности, налоговые органы де-факто стали силовой структурой и какой-то мере начали выполнять ту же роль, что и КГБ в советское время[11].
Кроме того, в статье идёт речь о том, что по официальным данным на конец 1999 года не менее 30 % жителей страны имели доход ниже черты бедности (то есть менее 73,7 гривен, в то время как средняя зарплата равнялась 155,5 грн, а прожиточный минимум — 220 грн), при этом разница в доходах между лицами с таким доходом и 5 % наиболее состоятельных людей увеличивалась и в 5—6 раз превысила аналогичную разницу в западноевропейских странах и США. Регулярно нарушалось право на достаточный уровень жизни, на социальную защищённость, на охрану здоровья и медицинскую помощь. В частности, на многие месяцы задерживалась выплата пенсий и зарплат из бюджета, онкологическим больным выделялась сумма в 3,7 гривен в год на лекарства. На начало 2002 года, по официальным данным, не менее четверти населения имели доход ниже черты бедности, и доход половины из этой четверти не превышал 120 гривен в месяц[11].
В политике преобладало подавление оппонентов с применением любых средств, в том числе силовых, и в частности при помощи государственных органов. В уголовно-правовой практике стали обычным явлением пытки и жестокое обращение при дознании и предварительном следствии. Количество осуждённых выросло со 108,5 тысяч человек в 1991 году до 222,2 тысяч человек в 1999 году. СИЗО были переполнены, и некоторые из обвиняемых годами находились в СИЗО, ожидая судебного решения по их делу. В 2000—2004 годах всё же осуществились определённые изменения к лучшему в проблеме предупреждения пыток. В декабре 2000 года Конституционный суд признал смертную казнь противоречащей Конституции, смертная казнь была заменена пожизненным заключением[11].
Усилилась слежка силовых служб государства за простыми гражданами: прослушивались стационарные и мобильные телефоны, просматривалась электронная почта. Нарушалась свобода слова: контролировались средства массовой информации, особенно электронные СМИ. Получили распространение судебные иски к органам СМИ правительственных чиновников о защите чести и достоинства и уголовное преследование за клевету[11].
Во второй половине 2008 года экономическая ситуация в стране ухудшилась из-за полномасштабного экономического кризиса, который затронул прежде всего бедные слои населения и средний класс. Выросли цены, и увеличились тарифы на коммунальные услуги; выросла безработица, и падение ВВП стало наибольшим в Европе. Повысилось количество убийств и физических нападений на почве расизма, и государство почти не совершало шагов для преодоления проблемы дискриминации, расизма и ксенофобии[11].
Существенной проблемой на Украине является ущемление прав русскоязычных граждан. Британский профессор юриспруденции Билл Бауринг[12] заметил, что языковые вопросы на Украине политизированы до неприемлемого уровня, хотя украинский язык испытал на себе гораздо меньше притеснений со стороны русского, чем, например, ирландский со стороны английского[13]. Однако не вызывает сомнения всеукраинская тенденция к снижению охвата обучения на русском языке, которая была отмечена ещё в конце 1990-х годов. Во многих городах Украины бывшие русскоязычные школы переходят полностью на украинский язык. Например, во Львове количество русских школ упало с 24 в 1989—1990 годах до 6 в 1996—1997 годах, а количество смешанных (двуязычных) школ возросло с 7 до 19 при общем числе школ, равном 102. В Одессе назначение Сергея Козицкого начальником управления образования привело к волне украинизации: при нём количество украинских школ выросло с 5 в 1995—1996 годах до 14 в 1997—1998 годах, число школ со смешанным языком обучения возросло с 11 до 37, а общее количество по-прежнему равно 133. При этом пропорция первоклассников, проходящих обучение на украинском, возросла с менее чем 10 % в 1991—1992 до 39,2 % в 1997—1998 годах. В Киеве деградация русскоязычного образования выглядит наиболее драматично: если в 1989—1990 годах число русских школ составляло 151 из 299, то в 1996—1997 годах их число было равно 25 из 369. В национальном масштабе с 1990 по 1997 годы число детей, обучающихся на украинском языке, увеличилось с 47,9 % до 62,8 %[14].
Особое беспокойство у социолингвистов вызвала тенденция массово заменять русские личные имена и топонимы их украинскими аналогами. В частности, одна радикально настроенная украинская политическая деятельница предлагала тем детям, у которых имена похожи на русские, собирать вещи и убираться в Москву. Как представляется американским лингвистам, любой человек имеет законное право использовать своё личное имя в соответствии с фонетическими правилами и правилами правописания своего родного языка. Это право обеспечено Международным пактом о гражданских и политических правах (ICCPR), который гарантирует любой личности одинаковую свободу экономического, религиозного и культурного развития. Однако Украина (наряду с Латвией, Венгрией и др.) оказалась среди тех государств, которые игнорируют эти фундаментальные положения»
С 2014 года
«Вооружённый конфликт на востоке Украины привёл к масштабному гуманитарному кризису, в процессе которого были зафиксированы многочисленные нарушения прав человека и международного гуманитарного законодательства. Наблюдатели ООН отмечали неисполнение принципа разграничения между активно воюющими комбатантами и гражданским населением юго-восточных территорий страны, следствием чего были неизбирательные обстрелы, наносящие урон собственности и ведущие к гибели людей. Беспокойство вызывало незаконное применение в населённых районах недопустимых видов вооружений, таких как, например, кассетные боеприпасы[16]:10—12. Датский журналист Кристи де Плу в своей книге «Украина под перекрёстным огнём» обращал внимание на то, что подобное вооружение запрещено в 118 странах из-за его неизбирательного действия как по военным, так и по гражданским объектам[17]:140.
Киевом была прекращена выплата пенсий и социальных пособий в мятежных регионах, а также финансирование медицинских и образовательных учреждений. Введение системы пропусков в прифронтовых зонах значительно ограничило свободу перемещений гражданских лиц и затруднило им возможность покинуть районы боевых действий[17]:141. Отмечались такие нарушения прав, как незаконное взятие под стражу, содержание инкоммуникадо, похищения гражданских лиц, пытки, внесудебные казни, сексуальное насилие и другие преступления[16]:10—12. По сообщению сотрудников мониторинговых миссий ООН, украинские добровольческие батальоны («Айдар», «Днепр-1», «Киев-1», «Торнадо») и органы правопорядка причастны к совершению ряда серьёзных преступлений[18]:2—3.
В докладе Госдепартамента США по вопросам правозащитной деятельности указывались такие нарушения прав в различных регионах Украины, как пытки и жестокое обращение, акты запугивания и угрозы сексуального насилия, применяемые сотрудниками правоохранительных органов; случаи дедовщины в армии; плохие условия содержания в тюрьмах, нередко представляющие серьёзную угрозу для жизни и здоровья заключённых, физическое насилие со стороны охранников; коррупция среди чиновников, судей и прокуроров, на всех уровнях исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти; запугивание и нападения на адвокатов, защищающих тех обвиняемых, которые считаются «пророссийскими» или «просепаратистами»; наличие, по мнению некоторых правозащитных групп, политических заключённых; внесудебные убийства как украинскими, так и пророссийскими силами; похищения; случаи сексуального насилия; использование обеими сторонами наземных мин без ограждений, знаков или других мер для предотвращения жертв среди гражданского населения[19].
В докладе также отмечалось, что украинское правительство не всегда соблюдает свободу выражения мнений, имели место многочисленные случаи нарушений свободы печати (цензура, преследование журналистов, иски за клевету, запрет тех или иных средств массовой информации, запрет въезда иностранным журналистам и их изгнание). Многие произведения пророссийских актёров, режиссёров и певцов подвергались запрету, крупные российские телеканалы, некоторые социальные сети, поисковые системы, почтовые службы и информационные сайты подверглись блокировке. Некоторые пользователи социальных сетей задерживались, оштрафовывались и даже заключались в тюрьму за их высказывания[19].
Как говорилось в докладе, некоторые внутренне перемещённые лица подвергались дискриминации при трудоустройстве, испытывали трудности с получением образования, медицинской помощи и необходимых документов. Наблюдались случаи антисемитизма (в частности, антисемитского вандализма: в отношении еврейского кладбища, мемориала «Бабий Яр» и др.). Отмечалась дискриминация лиц с физическими, сенсорными и умственными недостатками; большинство общественных зданий по-прежнему оставалось недоступным для людей с ограниченными возможностями. Цыгане нередко сталкивались со случаями дискриминации, в том числе насилия. Трансгендеры утверждали, что им трудно получить официальные документы, отражающие их пол. Отмечалась дискриминация в области трудоустройства по признакам пола, инвалидности, национальности, расы, сексуальной ориентации или гендерной идентичности, ВИЧ-положительного статуса[19].
В сентябре 2017 года Human Rights Watch заявила, что СБУ, арестовавшая гражданку Украины Дарью Мастикашеву (трёхкратную чемпионку Украины по тхэквондо, главу российской общественной организации «Золотая лига»), два дня удерживала её без связи с внешним миром и подвергала пыткам[24].
Острую критику со стороны соседних стран вызвал украинский закон, в соответствии с которым на Украине было прекращено предоставление среднего образования на языках национальных меньшинств после окончания начальных школьных классов. Несмотря на то, что к украинским национальным меньшинствам относится значительное количество венгров, румын и русских, этот закон вызвал особое раздражение у Венгрии, которая в качестве ответа пообещала создать Киеву проблемы с интеграцией в ЕС. После того, как Киев отправил этот закон в Венецианскую комиссию, она в связи со своей оценкой некоторых положений закона поставила вопрос о дискриминации русскоговорящих граждан Украины, поскольку именно русский язык является самым широко используемым из негосударственных языков на Украине[28]».
Нарушения прав человека со стороны СБУ.
Из обращений, получаемых правозащитными организациями и Уполномоченным по правам человека, следовало, что сотрудники СБУ (а также органы прокуратуры, органы внутренних дел, а в 2016 году — Национальная полиция) часто осуществляли задержание лиц без определения следственного судьи. В частности, лица, о которых упоминалось в обращениях и которые были задержаны без постановления следственного судьи, подозревались в преступлениях, совершённых ими, как предполагалось, за несколько месяцев или даже за несколько лет до их задержания[29].
Кроме того, отмечалось систематическое и массовое нарушение сотрудниками СБУ права на правовую помощь. Согласно УПК, должностное лицо, осуществившее задержание, обязано немедленно известить об этом орган (учреждение), уполномоченный законом на оказание безоплатной правовой помощи. В лучшем случае извещение об этом откладывается. В случае же, если для оказания помощи приглашается адвокат не из Центра юридической помощи, его, как правило, просто не допускают к задержанному[29].
СБУ нередко осуществляет повторные аресты лиц, освобождаемых судами. Согласно КПК, повторный арест возможен только при условии, если освобождение было осуществлено по решению следственного судьи. Однако СБУ арестовывает также и освобождённых апелляционными судами, хотя решения апелляционных судов обжалованию, согласно законодательству, не подлежат. Повторные же аресты нарушают статью 5 Европейской конвенции и потому недопустимы[29].
Полностью незаконными следует считать задержания, совершаемые СБУ для обмена на военнопленных и гражданских заложников, находящихся под стражей в самопровозглашённых ДНР и ЛНР. СБУ разыскивает людей, которые обвиняются в совершении преступлений, связанных с сепаратизмом, государственной изменой, терроризмом и других, и которые находятся в подследственности СБУ, задерживает их и предлагает обменять на пленных в ЛНР и ДНР вместо уголовного преследования и больших сроков наказания. Задержанные соглашаются на обмен, так как у них нет выбора. В результате составляется соглашение со следствием, уголовное производство закрывают, освободив людей из-под стражи, однако их уже поджидают сотрудники СБУ и, посадив в машину, увозят в неизвестное место, где они до совершения обмена содержатся без коммуникации с внешним миром. Иногда такого рода обмен предлагают задержанным уже после завершения следствия во время суда. В подобных случаях судья выносит решение, не завершая судебного процесса, — как правило, несколько лет с отсрочкой исполнения приговора, человека освобождают в зале суда, и сотрудники СБУ его аналогичным образом вывозят в неизвестное место, где держат без связи с внешним миром. Отмечались случаи, когда обвиняемого задерживали для обмена уже после завершения судебного процесса и вынесения приговора (чаще всего в этих случаях приговоры не были связаны с лишением свободы). Вина тех, кого обменивают, во многих случаях не была доказана следствием и не установлена судом. Нередко в случаях, известных правозащитникам, предъявленное подозрение было сомнительно или не обосновано[29].
Неясен вопрос, где сотрудники СБУ удерживали граждан Украины во время следствия и ожидания обмена на пленных. Согласно отдельным свидетельствам и отчётам международных организаций, предназначенные для обмена заключённые находились в управлениях СБУ восточных городов Украины. Так, миссия Управления Верховного Комиссара ООН по правам человека в 14-м докладе сообщала, что по состоянию на март 2016 года ей были известны имена 16 человек (15 мужчин и одной женщины), находившихся в Харьковском областном управлении СБУ. Список из 26 человек, тайно содержавшихся под стражей, передали украинским государственным органам правозащитники из Amnesty International и Human Rights Watch, и большинство лиц, присутствовавших в этом списке, освободили в течение двух недель. О случаях насильственных исчезновений и содержания под стражей сообщается в 16-м докладе миссии Управления Верховного Комиссара ООН по правам человека о ситуации с правами человека в Украине за период 16 августа — 15 ноября 2016 года (пп. 33, 34, 35). В этом докладе упоминается о содержании людей, похищенных после решения суда об освобождении, в Мариупольском и Харьковском областных управлениях СБУ и в частных квартирах. Отказ СБУ показать делегации подкомитета ООН по предотвращению пыток места содержания под стражей в Мариуполе и Краматорске в мае 2016 года привёл к прекращению визита. Визит представителей ООН был восстановлен в сентябре того же года, делегации показали упомянутые сектора обеспечения следствия, но даёт ответ[прояснить] на вопрос о местонахождении арестованных[29].
Высокий уровень социальной защиты
Здесь особо расписывать даже и нет смысла. Убежден, что каждый украинец прекрасно знает из СМИ и интернета о том, как живется людям на неподконтрольных территориях, которые обязаны десять раз в год пересекать «линию разграничения», проходя при этом многочасовые проверки. Все это они делают не ради своего удовольствия, а для того, чтобы получить заслуженную пенсию, ради которой люди вкалывали на государство десятилетиями. Разумеется, ряд идиотов и наш пока еще действующий премьер-министр Владимир Гройсман заявляют, что «мы не можем платить, нет возможности туда завозить деньги». Идиотизм высшей меры. Сейчас 21 век. У людей есть банковские карты и банки делают перевод именно туда. А люди могут обналичить карты и у местных «обнальщиков». Правда, им мешает один факт. Если человек переводит деньги с пенсионной карты на внешнюю, банк ее моментально блокирует.
Безопасные дороги
В данном пункте я просто-напросто опубликую свежие фотографии наших «безопасных» дорог.
