Сам я в детстве клоунов не любил. Я просто всегда любил пошутить, погримасничать, пуститься в пляс на дружеских посиделках и вечеринках; мне друзья говорили: "Ты не туда сворачиваешь, был бы клоуном”. Я задумывался, а не пойти ли бы мне в цирк, но понимал, что денег это не принесет. Возможность подвернулась, и мне пришло в голову, а почему бы и нет? Закрыть гештальт, все дела.
Мне про больничных клоунов жена рассказала. Я ей всегда говорил, пора бы уже заняться волонтерством. Не просто во всяких праздниках участвовать, а приносить какую-то пользу людям. И она однажды вдруг: “Ну вот, я нашла тебе, иди клоуном”. Я такой: “Ну ладно, почему бы и нет-то”.
В нашем городе несколько ассоциаций больничных клоунов. Лично я хожу в онкоотделение. В одно и то же, к одним и тем же детям, хотя кто-то выздоравливает, а кто-то ездит на курсы химиотерапии.
Клоун всегда приходит к детям раз в неделю или две. Хотя его роль могут играть не одни и те же люди. У меня не получается появляться в будние дни из-за рабочего графика — в офисе до шести, а в это время детей уже не стоит тревожить. Я считаю, что сначала нужно обеспечить себя. Ты не можешь дарить людям добро, если у тебя проблемы с работой. У всех свое расписание; все работают, путешествуют, занимаются семьями.
Я не думал о том, что могу привязаться к детям. Проблемы надо решать по мере их поступления. Я не так часто бывал в больнице, с большими перерывами, и кто-то уже выздоравливал, а кто-то отпрашивался к родственникам. Кто-то отдыхал, у кого-то были процедуры… Я не встречал много знакомых лиц.
Просто чувствуешь, что делаешь доброе, нужное дело, а о том, что потом будет с этими детьми, не задумываешься. Я не рефлексировал на тему несправедливости жизни.
На самом, деле с детьми всех возрастов как-то одинаково работать… Дело не в возрасте. Скорее, в состоянии самого ребенка. Ты одинаково можешь зайти и к взрослому, и к маленькому, а они тебе скажут “я болею” или “я не хочу сейчас особо разговаривать”. Со взрослыми ты можешь поговорить о жизни, друзьях, предназначении, обсудить работу, их будущее.
Если человек не хочет общаться, мы поначалу пытаемся найти какие-то подступы, а там ведущий клоун оценивает, стоит ли с этим человеком разговаривать или сегодня лучше его оставить. Я таких решений не принимаю. Не понравилось — просто пошли и постучали в другую палату.
Каждую неделю клоуны придумывают какую-то историю, которую разыгрывают. Как правило, начинает её старший клоун, а ты уже думаешь, как в неё сыграть: присоединиться, вступить в перепалку… Самое интересное, что нет правильных решений. В любом случае от клоунов никто ничего не ждет и, если ты что-то сделал не так, ты всегда можешь над этим пошутить, обратно все отыграть и вернуть происходящее в нужное русло.
В первый выход у нас был ансамбль семьи Пилюлькиных. Мы предлагали детям сыграть с нами на разных музыкальных инструментах, некоторые были шуточными: трещотки, колокольчики… Они выбирали, присоединялись к нам и вместе с нами разыгрывали спектакль.
Мы стараемся отталкиваться от поведения ребенка. Приходим в палату: “Какие у тебя красивые куклы. Наверное, ты их любишь? Давай поиграем”. Книжки, рисование — спрашиваешь ребенка, какие у него хобби, и присоединяешься.
Мне легко всё переносить. После выступления два-три часа охота помолчать, но это состояние такого опустошения, оно не гнетущее, просто особо нет эмоций. Может, это связано с большим количеством общения и внимания? Отходняк.
Как к нам попасть. Нужно быть старше 21 года. В этом возрасте все-таки уже более осознанно приходят, понимая, смогут они это тянуть или нет. Ещё пригодится склонность к артистизму и быстрая реакция. И ориентация больше, чем на себя, — на мир вокруг, на людей.
Движение всероссийское — клоуны есть в разных городах. Руководитель присылает анкету, ты её заполняешь. Есть какой-то кодекс клоунов: цели, задачи… Я прочитал этот вордовский документ, со всем согласен, но там интуитивно понятные вещи: быть отзывчивым, корректным, добрым. В принципе, если ты по жизни никому зла не причиняешь — априори можешь быть клоуном.
Как я готовился к первому визиту? Конечно, ты должен быть в каком-то образе: разноцветная одежда, разноцветные ботинки, колпак, накладные волосы, перламутровые пуговицы или дурацкий галстук. Самое главное — красный клоунский нос. Психологически себя особо не готовишь.
Я прошел первый тренинг, и мне сказали: “В общем-то, ты добрый и хороший, давай приходи”. Парни-клоуны тоже нужны — у нас в городе два парня и восемь девушек. Мужчины, наверное, считают это неподходящим делом. Может быть, считается, что женщины умнее, ответственнее, у них больше развиты эмпатия и сострадание. Или женщин привлекать проще, чем мужчин. Многие узнают обо всем через сарафанное радио.
С детьми есть и сложности. Дети могут от чего-то заплакать: от какого-то сюжета или просто потому, что им стало грустно. Но случаев, когда они намеренно грубили, чтобы привлечь внимание, или пытались ссориться между собой, на моей памяти не было.
Иногда у ребят лет 14-15 спрашиваешь, мол, как тебя зовут, а они начинают: “А угадай”. Кстати, у нас есть штатный психолог, он разбирает такие моменты. Он же помогает прорабатывать болезненные ситуации. Например, когда ребенок умирает. Ходил-ходил в отделение, а теперь его нет. Со мной не случалось, но рассказывали.
Один раз мы ходили по палатам с музыкальными инструментами. Спрашивали каждого ребенка, какая у него любимая песня, и предлагали её сыграть. Все просили что-то простое, обычное — “В траве сидел кузнечик” и так далее. А одна девочка попросила Артура Пирожкова. Песня недетская, хотя детям, конечно, не очень важны слова, но её же никто не знал. А я её слушал — и вывез весь номер о себе. Ей очень понравилось. Не спели бы — девочка бы нам так больше не верила.
Чем больничные клоуны помогают детям? Вниманием. Этого не хватает. К ним приходят родственники, но все равно в палате дети отделены от мира. Ты тоскуешь, видишь врачей да родителей, а тут: “Хоп! Клоуны пришли”. Это поддерживает в борьбе. В том числе с онкологией.