Любимые советские кинокартины, засмотренные нами до дыр, дарят всем массу положительных эмоций. И всё же несмотря на старания авторов зритель порой находит в них нелепые киноляпы, не позволяющие забыть о том, что на экране — не реальная жизнь, а красивая постановка.
Давайте вместе вспомним самые нелепые киноляпы в любимых советских картинах. Их можно было бы избежать при большей внимательности создателей, однако достичь совершенства невероятно трудно.
“Иван Васильевич меняет профессию”
Волшебные метаморфозы происходят в квартире в отсутствие хозяина — Юрий Яковлев в царском одеянии прячется за занавеску, когда приходит жена Шурика. А перед окном стоит аквариум — с мутной водой и рыбками.
Зато, когда Наталья Селезнева раскрывает шторы, то аквариум странным образом преображается — и в нем даже появляются водоросли.
“Иван Васильевич меняет профессию”
Исторических же неточностей в фильме довольно немало, однако создатели призывают зрителя быть снисходительнее, так как фильм “ненаучно-фантастический, не совсем реалистический и не строго исторический”. И многие киноляпы не являются таковыми, а даже имеют художественное значение — например весьма уморительна сцена со скипетром и державой, хотя на Руси такие символы власти в то время еще не использовались.
А вот другая деталь огорчит многих — на вопрос милиционера о времени рождения Иоанн Васильевич с уверенностью называет 1533 год от Рождества Христова.
Тогда как настоящий царь ответил бы иначе — 7038 год от сотворения мира, так как летоисчисление по византийскому календарю было упразднено Петром I лишь в 1700 году.
“Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика”
Одна из самых веселых картин Леонида Гайдая с элементами фантастики, тем не менее, не обошлась без досадных ошибок. Товарищ Саахов, который собирается зайти в комнату к героине Натальи Варлей, берет с собой поднос с фруктами, красными гвоздиками и советским шампанским: зритель безошибочно определяет его по черной этикетке со знакомой надписью.
Однако, спустя мгновение, озадаченный герой Владимира Этуша возвращается, облитый вином, взявшимся невесть откуда.
Следовало бы сразу поставить в кадр бутылку красного — а сухого или полусладкого, роли не играет, ибо пить вино всё равно никто не стал.
“Д' Артаньян и три мушкетера”
В двухсерийной экранизации романа Дюма есть ошибка вовсе не историческая, а совсем иного рода — почти классическая оплошность костюмера. В одной из сцен, когда герой Михаила Боярского находится на верхнем этаже, мы видим его обутым только в левый сапог.
Но спустившись вниз, чтобы освободить Констанцию от людей кардинала, бравый Д' Артаньян уже щеголяет в сапоге, надетом на правую ногу.