Самым многочисленным танком Красной Армии был тихоходный Т-26, он вел свою родословную также от иностранного образца.
В 1929 г. закупочная комиссия во главе с начальником Управления механизации и моторизации Красной Армии И. А. Халепским, которая приобрела танк Кристи, приобрела у английской фирмы «Виккерс-Армстронг» в марте 1930 г. разработанный в 1928 – 1929 гг. 6-тонный танк Vickers Mk. E и лицензию на его производство. Помимо этой машины выбрали для закупки ещё три типа машин: танкетку Vickers-Carden-Loyd Mk. VI («Виккерс-Карден-Ллойд»), 12-тонный танк Vickers Armstrong Mk. II и амфибию Vickers-Carden-Loyd.
6-тонник имел три варианта: с двумя пулеметными башнями, который должен был чистить окопы, с 37-мм пушкой «танк огневой поддержки», который должен был поддерживать «чистильщиков» и противотанковый «танк-истребитель» вооруженный двумя 37-мм пушками одна в лобовом листе корпуса, другая в кормовом.
Советский Союз заказал 15 двухбашенных пулеметных 6-тонников с полным комплектом технической документации и возможностью организации их серийного производства. Первые четыре «виккерса» прибыли в СССР в конце 1930 г., а последние в 1932 г., когда полным ходом шло производство отечественных Т-26.
Прибывшие танки рассматривала специальная комиссия по новым танкам РККА, которая выбирала между В-26 (советское обозначение «виккерсов») и отечественным Т-19 завода «Большевик». Председатель комиссии С. Гинзбург предложил К. Ворошилову создать танк-гибрид с корпусом и мотором Т-19, а трансмиссией и ходовой частью от «Виккерса».
Но опасаясь возможного серийного производства Польшей танков английской и американской конструкции («Виккерс» и Кристи), Реввоенсовет СССР постановил принять на вооружение Красной Армии 6-тонный «Виккерс» как «основной танк сопровождения общевойсковых частей и соединений, а также танковых частей Резерва Главного Командования». Новый танк получил индекс Т-26.
В 1931 г. предполагали выпустить 300 (сначала запланировали 500) танков Т-26, с весны 1931 г. «Большевик» готовился к серийному выпуску, в июле собрали 10 машин установочной партии из неброневой стали, с 37-мм пушкой Гочкиса (ПС-1) в правой башне и 7,62-мм пулеметом в левой.
Уже в августе 1931 г. началось серийное производство Т-26, машины получили новые башни увеличенной высоты со смотровым окном.
Как и с БТ выявилось множество проблем. Бронекорпуса и башни Ижорского завода, имели большое число трещин. Корпуса вместо 13 мм имели 10 мм, производилось множество бракованных бронелистов. 90-сильные бензиновые двигатели Т-26, точные копии мотора «Армстронг-Сидлей» английского «Виккерса», требовавшие высокой культуры производства собирались некачественно, следствием чего постоянно выходили из строя, не успевая пройти даже минимальный километраж. Мотор советской сборки отказывался нормально работать. Только в 1934 г. его удалось довести до выработки гарантийного срока.
Рассыпались коробки передач, лопались рессоры подвески и траки, крошилась резина опорных катков. До конца года «Большевик» изготовил всего 120 Т-26, военной приёмке сдали только 400 машин, из них не менее 35 из не броневой стали.
Пушку в правой башне заменили на 37-мм противотанковую пушку Б-3 завода № 8 имени М. Калинина, заводское обозначение 5К. Заказ на 300 пушек выданный осенью 1931 г. завод провалил, выполнив его только в 1933 г. На танки пришлось ставить 37-мм пушки Гочкиса.
Известно, что на 1 апреля 1933 г. в Красной Армии имелось 1407 двухбашенных Т-26, из которых 392 имели пушку. А всего из 1627 двухбашенных Т-26 пушкой были вооружены около 450 машин.
План на 1932 г. был ещё более грандиозным – 3 000 танков! «Для лучшей организации работ по производству танка Т-26» танковое производство завода «Большевик» было выделено в самостоятельное производство – завод № 174 имени Ворошилова. Это был первый в Советском Союзе завод, занимавшийся только выпуском танков. Так как не было полностью ни инструментов, ни оборудования, ни квалифицированных кадров во втором полугодии 1932 г. стало ясно, что предприятие 3 000 Т-26 не сделает.
Для удешевления конструкции перестали устанавливать цинковые прокладки, установленные на стыках бронелистов, так советские конструкторы пытались герметизировать Т-26 при преодолении бродов.
Была принята ещё одна административная мера, на основании приказа по Народному комиссариату тяжелого машиностроения № 733 от 26 октября 1932 г. с 1 ноября того же года создается трест специального машиностроения (спецмаштрест) в составе четырех заводов: завода № 174, «Красного Октября», № 37 и ХПЗ. Руководство треста убедилось, что выпустить требуемое количество танков невозможно и план производства был значительно уменьшен.
Всего за 1932 г. на заводе № 174 изготовили 1361 танк Т-26, из них 20 были выпущены в прошлом году, но сданы в 1932 г. В конце этого года Ижорский завод освоил производство бронекорпусов с применением электросварки, параллельно шел выпуск полностью клепанных корпусов. Мелкосерийное производство Т-26 налаживали на тогда ещё строящемся Сталинградском тракторном заводе с 1933 г., выпуск продолжался до 1940 г., по сравнению с танками завода № 174 они имели низкую надежность и высокую цену.
План на 1933 г. предписывал выпустить 1 700 Т-26, обратив внимание на качество. В середине года в серию пошел новый вариант танка с одной башней с 45-мм пушкой 20К.
С осени 1933 г. на части Т-26 стали устанавливать радиостанцию 71-ТК-1 с поручневой антенной на башне.
В 1934 г. башню с 45-мм пушкой сдвинули влево, добавили вентилятор боевого отделения, так как при интенсивной стрельбе загазованность боевого отделения могла привести к отравлению экипажа пороховыми газами.
В 1935 г. в войска могли поступить 50 машин Т-26-4 с увеличенной башней со смонтированной в ней 76-мм пушкой 1927/32 гг., которая была вариантом 76-мм полковой пушки обр. 1927 г. с уменьшенной до 500 мм длиной отката. Но на опытных учениях разрушилась гильза снаряда и произошел прорыв пороховых газов через затвор, что привело к необоснованному отказу от выпуска артиллерийского Т-26.
В 1935 г. в кормовой части башни стали устанавливать шаровую установку с пулеметом ДТ, на некоторых из них стоял оптический прицел с двух с половиной кратным увеличением. Запас хода Т-26 увеличился почти вдвое, из-за увеличения бензобаков. Начался выпуск штампованной маски пушки. Для ночной стрельбы над стволом пушки стали устанавливать две мощных фары-прожектора для ночной стрельбы (или фары боевого света).
Для защиты от самолетов в 1937 г. приняли на вооружение вращающуюся турель П-40, в следующем году доработанный вариант получил наименование 56-У-322 (П-40-УМ).
Танковая мировая мысль не стояла на месте и Т-26, как самый сильный танк малой массы в 1935 – 1936 гг. стал сдавать позиции. В других странах появились свои легкие танки более защищенные и скоростные, имевшие аналогичное вооружение, ими были чехословацкие танки Lt. vz. 35 (8 – 25 мм, 37-мм пушка), S-IIa, японский «Ха-Го», французские с 37-мм пушками: R 35 («Рено» броня 15 – 45 мм), H 35 («Гочкис» 12 – 40 мм), FCM 36 (20 – 40 мм). У советского Т-26 осталось одно преимущество – вооружение.
Уже в мае 1936 г. С. Гинзбург писал начальнику Автобронетанкового управления РККА о том, что развитие советских танков идет по пути только наращивания массы, ходовая часть и подвеска отечественных танков перегружается и становится более склонной к выходу из строя во время боя.
Уже тогда поняли, что нужен новый танк, но он так и не был создан в то время.
По опыту войсковой эксплуатации и боев в Испании была сформулирована программа модернизации Т-26. Сначала попытались увеличить мощность двигателя, но тут же начался массовый обрыв клапанов, из-за этого в 1937 г. отстранили от работ и арестовали многих ведущих специалистов, в том числе С. Гинзбурга. План выпуска 1937 г. был сорван, в войска были переданы только 550 танков. Проблему с мотором всё же решили: оснастив двигатель карбюратором новой конструкции и переводом танка на питание первосортным грозненским бензином.
Только в 1938 г. приступили к выпуску новой модификации Т-26 с 93 – 96-сильным двигателем, усиленной подвеской с более толстыми листами рессор, корпус танка с наклонным расположением брони не был изготовлен в срок, поспела только коническая башня.
Весной 1938 г. в ходе испытаний был подтвержден вывод Гинзбурга. Бронирование отстает от современных требований, подвеска сильно перегружена, к тому же Т-26 угловат, у него малая удельная мощность и технические скорости. Большое давление на грунт из-за узких гусениц. Длинный карданный вал ненадежен. Траки могут выскочить из опорных катков, пальцы гусениц разрушаются от больших нагрузок при движении танка по пересеченной местности. Единственный плюс – это вооружение.
И общий вывод: «Т-26 является танком устарелой конструкции. Необходимо срочно разработать достойную замену этой боевой машине» (Т-26 с. 51).
Только в 1939 г. танк начал обретать тот вид, который ему помешали сделать репрессии, подбашенная коробка получила наклонные 20-мм борта, из гомогенной брони, подвеска усиленные рессоры с пятью коренными листами, вместо трех. Не удалось разместить 204 выстрела к пушке и 58 диска к пулеметам, максимально боекомплект составил 186 выстрелов и 56 дисков. По опыту войны в Испании ввели надмоторные жалюзи с решетками типа «елочка», которые «предохраняли радиатор от прострела пулей и прокола штыком». Для защиты от горючей жидкости ввели двухгорбую крышку. С конца 1939 г. на танке начали устанавливать бакелитовые топливные баки, более защищенные от пробития пулей.
Для взаимодействия между собой радийные танки получали радиостанции 71-ТК-1, а с начала 1940 г. 71-ТК-3.
Попытка же реанимировать устаревшую конструкцию была невозможна. Несмотря на усиление конструкции, ходовая часть работала на пределе. Снизилась плавность хода, гусеница часто соскакивала, особенно на поворотах.
Только летом 1939 г. в КБ завода № 185 под руководством С. Гинзбурга был разработан проект танка Т-26М с усиленным вариантом подвески. Её сконструировали взяв на основу переработанную схему чехословацкого танка Scoda IIa, проходившую испытания в СССР ещё в 1936 г. Одновременно велись работы над машиной Т-26-5, на которой планировали установить 130-сильный двигатель, увеличенную до 20-мм броню бортов корпуса и модернизированную подвеску Т-26М. Предполагали опробовать подвеску инженера Переверзева с цилиндрическими пружинами.
В конце лета 1939 г. Т-26-5 успешно прошел испытания. Новая модификация должна была быть запущена в серию с 1940 г. Однако началась советско-финская война, заводы № 174 и 185 переключились на нужды действующей армии, выпуск химических танков ХТ-133, проектирование и изготовление противоминных тралов, шпор для траков гусениц, экранировку танков и т. п. Времени на организацию производства Т-26-5 не осталось. Да и у 130-сильного двигателя были проблемы с работоспособностью. Ещё одним вариантом мог стать дизель «744» № 185 завода, к январю 1940 г. было изготовлено два варианта двигателя, который должен был иметь мощность 150 – 180 л. с. Испытания выявили ряд недостатков, но после доработки дизель мог значительно повысить скоростные и маневренные качества Т-26. Но в марте 1940 г. завод № 185 присоединили к заводу № 174 и работы по «744» прекратили.
Финская война показала, что танк окончательно устарел, было принято решение экранировать Т-26 дополнительными бронелистами толщиной до 30 – 40 мм. Машина заэкранированная таким образом выдерживала огонь из 45-мм противотанковой пушки на дистанции 400 – 500 м. Было забронировано 89 танков.
В апреле 1940 г. в войсках распространили памятку завода № 174 для экранирования танков в войсках, но до июня 1941 г. никаких работ не велось.
Тем временем, Автобронетанковое управление выдало новые требования для нового танка сопровождения пехоты (СП) с броней не менее 45-мм. В помощь к заводу № 174 привлекался ленинградский Кировский завод.
Весной 1940 г. КБ завода № 174 разработало проект танка Т-126, который был коренной модернизацией Т-26. Машина имела 40 – 45 мм броню, подвеску Т-26-5, дизель «744» разработки завода № 185 и курсовой пулемет в лобовом листе подбашенной коробки. Расчетная масса нового танка составляла 14 тонн.
Одновременно на испытания вышли опытные образцы танка Т-126СП с 45 – 55-мм броней, торсионной подвеской и 250-сильным дизелем В-4 («половинка» В-2). По результатам испытаний завод № 174 спроектировал новый танк Т-50, который был принят на вооружение зимой 1940 г. взамен Т-26. 1 января 1941 г. производство Т-26 прекратили.
В ходе эксплуатации танков в войсках танки приобретали черты машин более позднего изготовления. Часть узлов менялась в воинских частях, часть на ремонтных заводах. К 1940 г. ремонтом и модернизацией Т-26 занимались заводы № 104, хабаровский № 105 имени Кагановича, ленинградский подъемно-транспортного оборудования имени Кирова, витебский «Красный металлист». Число модернизированных Т-26 было невелико.
Следует сказать и о химических Т-26, ещё в 1932 г. Реввоенсовет СССР принял постановление «О придании мехбригаде химических и других средств для борьбы с закрепившейся пехотой противника». На серийном двухбашенном Т-26 сняли левую башню, вместо неё в корпусе разместили 400-литровый бак, три баллона со сжатым воздухом, в правой башне смонтировали брандспойт пневматического огнемета и пулемет ДТ. Бак заполнялся в зависимости от стоящих задач: заражения или дегазации местности, дымопуска, огнеметания. Дальность огнеметания смесью мазут – керосин составляла 30 – 40 м. Машина под наименованием ХТ-26 или БХМ-3 (боевая химическая машина) в 1932 – 1935 гг. была выпущена в 552 экземплярах.
В 1934 г. в производство пошёл более совершенный образец ХТ-130, уже на базе Т-26 образца 1933 г. Башню танка сдвинули вправо, а с левой стороны установили специальное оборудование. Дальность выброса струи достигла, в 1936 – 1939 гг. промышленность изготовила 401 ХТ-130.
Химические танки поступали на вооружение рот боевого обеспечения механизированных (танковых) бригад, а с 1935 г. – и на вооружение отдельных химических танковых батальонов, которые входили в химические танковые бригады. К 1939 г. было три таких бригады: на Дальнем Востоке, в Поволжье и Московском военном округе.
В боях на Халхин-Голе химические танки показали себя хорошо, но одновременно в «Отчете о действии химических войск в ходе боев у реки Халхин Гол» отмечалось: «Отрицательной стороной химтанков является незначительная дальность струи выстрела (35 – 40 м) не обеспечивающая танк от броска ручной гранаты, а ХТ-26, кроме указанного недостатка, имеет ещё и устаревшую, не совершенную аппаратуру, что ещё больше снижает эффективность танка в бою» (Т-26. С. 84).
Новая версия химического танка ХТ-133 начала выпускаться в большом количестве только в январе 1940 г., машины поступали в части, воюющие против финнов.
По итогам боев в «Отчете о работе бригады Автобронетанкового управления на финском фронте» писали: «По сравнению с линейными Т-26 процент выхода из строя химических танков значительно выше. …Объяснение этого в неизбежном возникновении пожара при попадании осколков в цистерны с огнесмесью» (Т-26. С. 85 – 86).
К тому же слабо бронированные линейные Т-26 могли вести огонь из пушек с дальних дистанций, химическим танкам приходилось приближаться вплотную до 50 м, что приводило к большим потерям. Для преодоления этого недостатка на 17 ХТ-133 на заводе ставили экраны из 30 – 40 мм брони.
В 1940 г. начались работы по созданию танкового порохового огнемета, в котором выброс огнесмеси осуществлялся пороховыми газами, образовывавшимися при сгорании специальных зарядов.
Всего завод № 174 изготовил 269 танков ХТ-133 и прекратил производство.
Формируемым летом 1940 г. механизированным корпусам полагалось иметь два батальона химических танков – 56 машин, но укомплектованность соединения была различной.
Начальник 1-го отдела ГАБТУ Красной Армии военный инженер 1-го ранга Юкин в докладе «Наличие химических танков в механизированных корпусах по состоянию на 22 июня 1941 г.» насчитал 994 химических танков на базе Т-26 (Т-26. С. 87).
В боях Великой Отечественной сказалась слабость бронирования и небольшая дальность огнеметания, все химические танки были потеряны, финны захваченные машины в 1942 г. переделали в линейные.
Т-26 стал основой и для инженерной техники, согласно принятой в начале 1932 г. «Системе саперно-танкового вооружения», в течение трех лет на вооружение Красной Армии должны были поступить танки-мостоукладчики (тогда их называли саперные танки), танки-тральщики, танки-минные заградители и другие инженерные машины (бульдозеры, подъемные краны и т. д.).
Первой машиной был запущенный в производство в 1933 г. саперный танк СТ-26 с тросовой системой, на нем установили только одну пулеметную башню по центру корпуса, оборудование состояло из металлического 7-метрового колейного моста, специальных опорных приспособлений и лебедки. СТ-26 предназначался для преодоления рвов и водных преград шириной 6 – 6,5 м и вертикальных стенок и эскарпов высотой до 2 м танкетками Т-27 и танками Т-26 и БТ. Мост укладывался с помощью лебедки за 25 – 40 секунд. Комиссия обороны СССР постановила выпустить в 1933 г. 100 машин. Произвели в 1934 – 1935 – 64.
При эксплуатации саперных танков выявилась их низкая надежность: при наводке мостов рвались тросы, гнулись стойки креплений. Велась разработка и более совершенных образцов. Всего до конца 1939 г. изготовили 71 СТ-26, из них 65 машин с тросовой системой (включая опытный образец), по одному экземпляру танка с выдвижным и опрокидывающимся мостом, по две машины с рычажной системой (мост наводился с помощью гидроцилиндра действующего на два рычага) УСТ-26 и СТ-26 (построенные в 1937 г. на Подольском заводе имени Орджоникидзе).
Финская война показала, что машины с тросовой системой ненадежны, интенсивно использовался один рычажный танк завода Орджоникидзе.
По состоянию на 1 июня 1941 г. в танковых частях имелось всего 57 СТ-26, из них 9 на складах, 26 в Московском военном округе, в Ленинградском – 2, в Киевском – 2, в Западном – 8. Из всего этого количества исправными были только 12 танков.
На базе Т-26 выпускались и телеуправляемые танки управляемые по радио, их планировали включать в тяжелотанковые бригады Резерва Главного Командования для разведки минных полей, противотанковых препятствий и проделывания проходов в них, уничтожения дотов, огнеметания, постановки дымовых завес и снятия экипажей с подбитых танков.
В финской войне танк себя показать не смог, сказалась общая проблема Т-26 слабость бронирования, за все время боевых действий было потеряно 42 танка, из них 6 безвозвратно. Даже при проведении испытаний дополнительно забронированного 50-мм экранами телетанка, без башни и вооружения выяснилось, что точное наведение на цель на пересеченной местности невозможно, требуется ручное управление.
Т-26 вступил в войну, когда противник хорошо подготовился к противоборству с ним.
Пехотинцы могли подбить Т-26 противотанковыми ружьями, самая распространенная противотанковая пушка 37-мм тоже легко пробивала броню танка. Даже пулемет немецкого Pz. l, ещё в Испании мог пробить броню советского танка.
Хотя если требовалось задержать противника даже Т-26 бросали в бой, понимая, что все машины будут подбиты.
Так случилось под Войницей, когда 22-я танковая дивизия едва ли не в одном бою потеряла 156 Т-26, по немецким данным. Комдив тем не менее получил звание Героя Советского Союза. Тогда нужен был этот контрудар.
Постепенно все Т-26 были выбиты и заменены на более совершенные.