Известный путешественник Эвлея Челеби [i] в книге путешествий описывает свое пребывание в городке Помахай в 1667 году, указав его расположение в дневном переходе от Сараиша: «Расположен в дневном переходе или ближе к западу от Сараиша». На месте, где располагался Сараиш, как предполагают исследователи, казаками была основана будущая столица донских казаков город Черкасск (станица Старочеркасская). [ii]
К западу от Старочеркасской и сегодня живет своей провинциальной жизнью, ничем не примечательный хутор Махин, который в средневековье был известен, как Махин городок.
В Российских источниках Махин городок упоминается в связи с окончанием Азовской эпопеи 1637-1642 гг. Около первого мая 1642 года большинство казаков, их жены и дети покинули Азов и на судах перешли на Махин остров. Есть предположение, что Махину было отдано предпочтение перед Монастырским островом, чтобы закрепиться как можно ниже по течению Дона на левой его стороне, на которой находился и Азов
Казаки вывезли на Махин “пушки и пушечные и всякие запасы”, “всякой норяд”, “животы свои”, “образ … Иванна Предтечи и иные образы и колокола, и книги, и ризы, и всякое церковное строенье”. По преданию, из Азова были вывезены 80 пушек, железные крепостные ворота с петлями, железные калитки, железные городские весы со стрелой, медное пятиярусное паникадило (часть этих предметов до сих пор находится в станице Старочеркасской), а на Монастырский остров перевезены выкопанные останки погибших товарищей.
Бывшие азовцы “учали … жить на Махине острову”, где, по словам М. Засецкого, было “крепко около … все вода, и от турских и от крымских людей мочно сидеть безстрашно”. Нет сомнений, что на Махине был сооружен городок с достаточными укреплениями. В начале июля 1642 года воронежцы, вернувшиеся с Дона, сообщали, что “в войсковых отоманех на Махином острову Иван … Каторжной” и что к Троице казаки “срочили изо всех городков донских козаков съехатца на Махин остров”. Таким образом, городок стал новым войсковым центром. [iii]
По свидетельству Челеби, городок представлял из себя четырехугольную деревянную крепость, в котором находилось семь тысяч казаков. Путешественник отмечает, что крепость стояла на берегу реки Дон, в то время, как современный хутор расположен в трех километровом удалении от него. Этому можно найти объяснение, так как Махин сегодня остается самым незатопляемым местом в округе, а русло реки Дон за четыреста лет неоднократно менялось. Это подтверждают в своих работах некоторые исследователи (Мининков Н.А. Королев В.Н., В. Колесников). К тому- же Махин в буквальном смысле, окружен водоемами, которые во время донских разливов всегда становятся рукавами бушующего Дона и отрезают хутор, превращая его в остров.
Эвлея Челеби в этих местах был не в первый раз. Еще в 1641 году во время осады принадлежавшего тогда казакам Азова, вместе с татарами, которые совершили "набег на московские земли". "Проскакав семь дней и семь ночей, они напали на Сараиш, ограбили и захватили столько «добра, что стали богатыми", и поскакали дальше. Предположительно, здесь автор пленил некоего татарина Хосрова, ставшего затем его слугой и умершего во время путешествия в 1667 году.
Спустя более чем через двадцать пять лет, путешественник вновь посетил Сараиш, уже без меча и был принят казаками как гость. Так он описывает свое пребывание в «Помахае»: «Когда мы остановились на один день в этом Помахай- кермане (керман- это город), мой слуга, еще ранее заболевший, позвал меня, ничтожного, к себе и сделал завещание. С болью в сердце я записал эти жемчужины дружественных слов:
Мерсие о Хосрове и Ширин.
В степи кыпчаков — в далях той земли
Семь или восемь слуг со мною шли.
И был ко мне приставлен для послуг
Один гулям — надежный страж и друг.
Он верностью Дауду был под стать
И высших тайн вкусил он благодать.
Хосровом звавшись, он вмешал один
Всю преданность Хосрова и Ширин.
Когда мы вышли к Дону, на реке
Нам Сараиш предстал невдалеке.
И Лев-Хосров, слуга мой, возгласил:
«Уж, видно, так предрек властитель сил —
Два дня едва успеют лишь минуть,
Ты погребешь меня и — дальше в путь.
Творцом хранимый, ты ступай в Азов,
А здесь — страшись вреда от казаков.
Кто манит сладким, тот дарует яд, —
Те сладости тебе позор сулят.
Мне — здесь успокоенье. Тут меня
Ты взял в числе татар, мне жизнь храня.
Я видел сон. Явился мне пророк,
“Приди ко мне, Хосров!" — он слово рек.
И понял я: “О раб мой! — кличет он, —
Да будешь ты в сих землях погребен!"
В Ночь вознесенья сон был этот мне,
Когда вознесся в рай он на коне.
Да милует того всевышний бог,
Кто помянуть его молитвой смог!»
Мы погребли слугу моего, верного друга и раба, за Помахай- керманом, на месте бывшего мусульманского кладбища, похожего на подобное же в городе Сараише, рядом со священной могилой их святости Кулп- Алпа, прочитав предварительно Фатиху для успокоения души усопшего и восхваления Аллаха. Разместив по краям четыре больших камня, мы накрыли их сверху огромной мраморной плитой, начертали со святой Фатихой имя его и деяния и уехали. Спутники мои — да достанутся им райские гурии! — также снялись оттуда и, с трудом продвигаясь по снегу и льду берегом Дона на запад, в тот же день (прибыли в некую крепость)».
Так, слуга татарин Хосров, был погребен недалеко от Махина городка на бывшем мусульманском кладбище, рядом «со священной могилой их святости Кулп- Алпа». Из этого следует, что во-первых рядом с Махином должно было быть мусульманское кладбище, которое уже к 17 веку стало «бывшим», а во – вторых, там был похоронен очевидно очень уважаемый человек в мусульманском мире Кулп- Алпа.
Что касается мусульманского кладбища, то уже в шестидесятые, семидесятые годы двадцатого года, во время мелиоративных работ, недалеко от хутора Махин, местные механизаторы неоднократно находили захоронения, которые по описанию можно отнести к мусульманским. Казак станицы Ольгинской Линьков Павел Николаевич вспоминал, что в шестидесятые годы работал эксковаторщиком и получил задание вырыть яму для сельскохозяйственных целей в поле, недалеко от размытого кургана, Однако под ковшом экскаватора он увидел захоронения в сидячем положении. Чтобы не разрушать святые места, он отъехал от места захоронений на несколько десятков метров и продолжил свою работу.
Теперь, что касается Кулпа- Алпа. «Алпа» с тюрского переводится, как «Храбрый». То- есть этого человека могли называть, как Кулпа- Храбрый. Кто же такой Кулпа, могила которого к 17 веку уже была древней? В августе 2011 года «поисковики обнаружили в Ростовской области останки воинов, захороненных в XIV веке. Как сообщает «Интерфакс», на раскопках в Азове нашли яму, заполненную пятнадцатью черепами. На пересечении улиц Ленинградской и Зои Космодемьянской поисковики обнаружили яму, заполненную 15 черепами, датируемую временами Золотой Орды, примерно 1370 годом, - рассказал старший научный сотрудник Азовского музея-заповедника Андрей Масловский.
По словам ученого, поисковики обнаружили погребальный комплекс жертв массового убийства времен «Великой замятни», когда был разгромлен древний Азов. Тогда за власть боролись около двадцати ханов Орды, которые убивали подданных друг друга. По версии археологов, во время этого побоища были зарезаны около 10 тысяч человек». [iv]
Если предположить, что мусульманское кладбище около Махина, также может датироваться четырнадцатым веком, то о каком великом, святом и храбром Кулпе говорил Челеби? Углубляясь в историю начала той самой «Великой замятни», когда ханы Золотой орды менялись один за другим и о которой говорит Андрей Масловский в связи с раскопками в Азове, то у нас выстраивается вполне доказательная историческая база.
С 1359 по 1380 год на золотоордынском престоле сменилось более 25 ханов, а многие улусы попытались стать независимыми. Это время в русских источниках получило название «Великая замятня».
Ещё при жизни хана Джанибека (не позже 1357 года) в Улусе Шибана был провозглашён свой хан Минг- Тимур. А убийство в 1359 году хана Бердибека (сына Джанибека) положило конец династии Батуидов, что стало причиной появления самых различных претендентов на сарайский престол из числа восточных ветвей Джучидов. Воспользовавшись нестабильностью центральной власти, ряд областей Орды на какое-то время вслед за Улусом Шибана обрёл собственных ханов.
В августе 1359 года Ханом стал объявивший себя сыном хана Джанибека Кульпа. Кульпа ( Кулпа, Алпа)— хан Золотой Орды (август 1359 — январь 1360). Он убил часть верных прежнему хану эмиров, а против остальных начал войну. Одним из таких эмиров был темник Мамай, женатый на дочери Бердибека. Он захватил власть на правобережье Волги. Некоторые эмиры пригласили на престол Чимтая, хана Белой Орды, который отправил в Сарай своего брата, Орду-Шейха. Но он был убит по дороге. Кроме того в конце 1359 года Хизр провозгласил себя ханом в Гюлистане. Сам Кульпа был убит в январе 1360 года Наурузом.[v]
Среди имен ханов Золотой Орды, которые приводятся арабскими и персидскими авторами, имя Кульпа не упоминается, но монеты, выбитые с именем хана Кульпа в 760 (1359) году в Бельджимене, Азаке ( Азове), Хорезме, Гулистане и в Новом Сарае, подтверждают верность сведений русских летописей о воцарении хана Кульпа после Бердибека. Об этих событиях К. Маркс писал: «1359 умер хан Бердибек. Его родственники Кульпа (два сына которого были христианами) приняли правление.
Основываясь на всех этих данных, возникают новые вопросы. Как мог Золотой ордой править Хан у которого два сына Михаил и Иван исповедовали христианство? Может поэтому не случайно они выделены русскими летописцами и ими же тщательно затушеваны. Может быть, не случайно умолчание имени Кулпы в хрониках мусульманских авторов?[vi]
Русские летописи представляют дворцовый переворот 1359 г., когда погиб Бердибек вместе с «доброхотом своим окаянным», князем Туглубаем, делом, видимо, отвечавшим чаяниям русских князей. Кулпа воцарился после этого переворота, но неизвестно — был ли он его инициатором. Не исключено, что какие-то надежды на правление Кулпы с русской стороны возлагались, ибо в летописи специально оговаривалось, что он «царствова 5 месяць и убьен бысть от Навруса с двема сынома своима, с Михаилом и Иваном».[vii] На монетных легендах его мусульманское имя хана не приводится, но в русских летописях имя Кулпы пишется иногда в форме Аскулпа или Алкулпа. П. С. Савельев предположил, что Ac — это искаженное мусульманское имя Кулпы.[viii]
А.П. Григорьев считает, что Кулпа был мусульманином, а сыновья его - Михаил и Иван — христианами. При рождении их, наверное, нарекли тюркскими именами, а потом они были крещены и названы по-христиански. Но когда и где? Невольно приходят на ум позднейшие аналогии из жизни мусульманских царевичей на русской службе. Во всяком случае, пока — это историческая загадка, которая в свое время привлекла внимание еще Карла Маркса.[ix]
Подведем итоги.
1. Евлеи Челеби в 1667 году очевидно находился в Махине городке. Рядом с городком он похоронил своего слугу Хосрова, которого пленил в 1641 году в этих местах.
2. Захоронение Хосрова было произведено рядом с могилой «святого Кулпа-Алпа» на бывшем мусульманском кладбище.
3. Учитывая то, что в Азове уже ведутся раскопки жертв «Великой замятни», то место захоронения хана Кулпа с сыновьями у Махина городка можно считать вполне вероятным. Тем более, что они были убиты в январе 1360 года, когда к острову был свободный доступ по льду. Казаки из-за этого и отказались от Махина городка, как столицы Дона, так как зимой он был слишком уязвим.
4. В окрестностях хутора Махин и сейчас есть несколько курганов. На двух из них устроены казачьи и современные кладбища. Некоторые курганы, разграблены или подвергнуты опасности разграбления со стороны черных копателей и землевладельцев.
5. В целях увековечивания места захоронения 13 хана Золотой орды Кулпа и его сыновей - Ивана и Михаила, было бы справедливо как-то эту территорию обозначить и сохранить в исторической памяти.
Используемая литература:
[i] Эвлия́ Челеби́ — сын императорского ювелира Дервиша Мехмеда Зилли (1611—1682 ), знаменитый турецкий путешественник, более сорока лет путешествовавший по территории Османской империи и сопредельных государств. Родился в 1611 году в Стамбуле в семье османского придворного ювелира, получил превосходное образование. Весьма возможно, что присоединился к суфийскому ордену Гюльшени. После первого путешествия по Стамбулу и составления заметок о зданиях, рынках, обычаев и культуре, он в 1640 году отправился в первое путешествие за пределы города. Все его заметки о путешествиях были собраны в десятитомную книгу Сейяхатнаме (Книга путешествий). Несмотря на то, что в книге много преувеличений, эти записки являются достоверным описанием культурных аспектов и стиля жизни Османской империи XVII век
[ii] В. Н. Королев. Донские казачьи городки «Донская археология», №1, 1999.
[iii] Там же
[iv] Интернет издание: http://rostov-times.ru/stories/975
[v] Сабитов Ж. М. Генеалогия Джучидов в 13-18 веках // Генеалогия Торе — Алма-Ата, 2008. — С. 50. — 1000 экз.
[vi] Григорьев, А. П. Золотоордынские ханы 60—70-х годов XIV в.: хронология правлений. Из сборника «Историография и источниковедение стран Азии и Африки», вып. VII. Л., 1983.
[vii] Троицкая летопись, с. 376; Рогожский летописец, стб. 68.— В рукописи «История Российской» В. H. Татищева к последним словам этой цитаты сделана приписка: «...бывшими от матери кресчеными» (Татищев В. H. Указ. соч., с. 110). 71.
[viii] Савельев П. С. Монеты джучидов, джагатаидов, Джелаиридов и другие, обращавшиеся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыша. СПб., 1858, с. 32
[ix] Маркс К. Хронологические выписки, IV. — В кн.: Архив Маркса и Энгельса, т. 8. М., 1946, с. 150.
Кандидат исторических наук Р. Н. Манченков
