(продолжение)
Часть 2
Со своим непосредственным начальником разговор был не долгим. Я ему вкратце обрисовал ситуацию, после чего он отвёл меня к заместителю начальника УВД. Это был немолодой худощавый полковник, куривший папиросы, причем без остановки, чуть ли не прикуривая одну от другой.
Мы остались с ним вдвоём.
Я и ему пересказал историю про майора К. Он попросил высказать свою точку зрения на происшествие. Я откровенно высказал. Полковник в милицейской среде пользовался уважением. Говорили, что он начинал с рядовых оперов, дорос до больших чинов самостоятельно. Дело в том, что и начальник УВД, и его заместители как правило выходили все из партийных рядов. Их направляли в органы правопорядка якобы для усиления. О каком усилении шла речь неизвестно, поскольку все они, за редким исключением, ничего не понимали в милицейской работе, тем более в оперативной. А потом, получив звание генерала либо уходили на пенсию, либо шли на повышение. Это или министерство – союзное или, как минимум, республиканское, либо опять же по партийной линии.
Именно потому, что он вырос из простых оперов, я решил, что он поймёт меня. И рассказал всё не тая и сказал, что из-за таких вот сотрудников милиция не пользуется уважением у людей, зачастую считающих всех сотрудников хапугами и рвачами.
Полковник слушал меня, не перебивая, молча смотря, как я перекладываю бумаги в подтверждение своих слов.
Потом сказал:
- Допроси майора ещё раз. Здесь в УВД, – и добавил, усмехнувшись, - а «гаишники», кстати, почему-то себя милиционерами не считают…
Полковник больше ничего не сказал, он вообще отнёсся к моему рассказу абсолютно равнодушно: так, мелочь какая-то.
Я встретился с майором К. в одном из кабинетов управления. Вид у него был уже не такой уверенный, как при первой встрече. Видно накрутили ему хвоста за откровенность.
Он сказал, что вазы ему нужны были для вручения победителям конкурса, проводимого внутри отдела ГАИ города, а средств в отделе нет.
На мой вопрос, почему он раньше говорил иначе, майор только пожал плечами. У двери обернулся и сказал:
- Я думал, мы поймём друг друга.
Я только усмехнулся.
Домой я возвращался тоже на поезде. Лежал на верхней полке (не люблю почему-то нижние) и не мог уснуть. Мысли лезли в голову самые невесёлые. Что творится в нашем государстве!?
Я ворочался с боку на бок, закрывал глаза, ходил в тамбур проветриться, ничего не помогало.
С тяжёлой головой пришёл утром в отдел, что-то делал, а мысли тяжёлые не покидали меня.
Ночью, дома уселся за машинку, написал письмо министру внутренних дел, ведь он, по слухам, и направлен в МВД, чтобы побороть коррупцию в рядах милиции.
Написал, что руководство министерства борется с инспекторами ГАИ, собирающих с водителей по трёшке, а в это время высокие чины из Главка, не имеющие возможности «зарабатывать», как инспектора на дорогах, берут с этих инспекторов хрустальными вазами и пр., и пр.
Вот, дескать, с них-то и надо начинать, поскольку согласно народному фольклору рыба гниёт с головы.
В конце я просил разобраться с этой проблемой, не с майором К., а с проблемой коррупции в ведомстве: мелкой и крупной.
Ну и написал свои выходные данные: адрес, телефоны, рабочий и домашний. Как обычно писал в статьях: в редакциях такое требование было обязательным.
Письмо я отправил простой почтой.
Прошло недели две, может, чуть больше, вдруг меня вызывает шеф.
- Что ты там опять наворотил? - с ходу спросил он меня.
- Вроде ничего такого, - промямлил я.
- Опять тебя в область вызывают. Так что иди, выписывай командировку.
На другой день, утром я был в областном УВД. Начальник следственного управления велел посидеть у него в кабинете, сам куда-то ушёл.
Его долго не было, потом зашла секретарь и сказала, чтобы я шёл в приёмную начальника УВД генерала Г.
Я поднялся на третий этаж. Большие начальники почему-то всегда сидят на третьем этаже.
В приёмной в качестве секретаря сидел молодой старший лейтенант. Течение двадцати минут, что я ждал вызова, мимо меня прошло несколько заместителей начальника УВД, все полковники. Уже потом я узнал, что генерал собрал так называемую малую коллегию. Своих заместителей, ну и, конечно, моего начальника.
Когда я вошёл, генерал сидел в кресле, слегка развалившись, в генеральском мундире, худощавый, нос и глаза острые. Остальные, человек десять, точно не помню, волновался же, сидели вокруг приставного стола, сложив на стол руки.
С торца стояло два стула, на одном уже сидел майор К., на второй мне указал рукой генерал.
- Ну, садись.
Я сел.
Некоторое время генерал смотрел на меня с едва заметной усмешкой, потом, как бы продолжая разговор, с коллегами, произнёс:
- …И вот, значит, что здесь написано: уважаемый товарищ министр…
Он читал моё письмо, делая паузы, как бы подчеркивая особо смешные места, многозначительно взглядывал на коллег-подчинённых, ожидая их реакции, усмехался. Впрочем, члены «малой» коллегии вообще никак не реагировали. Сидели и внимательно разглядывали что-то на столе.
- Самое замечательное в этом послании концовка, послушайте: домашний телефон… Министр, значит, берёт трубку вечерком и звонит нашему замечательному автору. Дескать, как здоровье, семья, работа?
Майор К. сидел рядом со мной, не поднимая глаз.
Мне почему-то не хотелось дожидаться развития событий, противно стало как-то.
Я встал, вытащил из нагрудного кармана служебное удостоверение, положил его на стол и сказал:
- Если вы считаете преступником меня, а не его, - я указал на майора, то я ухожу.
И пошёл к выходу.
Генерал, до этого язвительно-спокойный, вскочил и крикнул почтит мне в спину:
- Полковник, - нет, это он не мне, а моему начальнику, - немедленно отстранить его от работы, забрать оружие и ключи от сейфа!
Я ушёл к следователям, уселся писать рапорт об увольнении, используя те же формулировки, что в письме министру. Мужики меня отговаривали, в конце концов уговорили. Рапорт я порвал, выбросил в корзину. Хотели было сообразить насчёт гастронома, но подумалось, что мне сейчас это совсем не к чему.
Ребята проводили меня на автобус, и я уехал домой.
Ключей и оружия у меня, конечно, никто не отбирал, работать-то кому-то надо. Не потому, что я такой не заменимый, а просто редко кто на такую должность пойдёт.
Генерал, однако не забыл про своё приказание, через неделю позвонил начальнику райотдела, поинтересовался, выполнено ли оно.
Начальник, конечно, доложил, что всё в порядке. Меня же удивила такая памятливость генерала. Что там какой-то начальник отделения, если у тебя целая область.
Прошла ещё неделя, и вышел приказ. Это апогей, так сказать, всей истории.
К сожалению, у меня нет копии того приказа, поэтому смысл передаю не буквально, а по памяти.
А смысл такой: начальник отдела ГАИ майор милиции К., злоупотребляя своим служебным положением, получил в совхозе… две хрустальные вазы общей стоимостью 588 рублей для вручения в качестве призов победителям конкурса, проводимого в отделе ГАИ…
Начальник следственного отделения …(это про меня) в нарушение субординации обратился напрямую к Министру внутренних дел СССР и сообщил о происшествии…
1. Начальника ГАИ майора милиции К. от занимаемой должности освободить и использовать с понижением.
1. Начальника следственного отделения…(это обо мне) от занимаемой должности освободить и использовать с понижением.
Если разобраться, то я не очень-то и жалел о моём понижении, я с радостью вернулся к обыкновенной следственной работе, вместо руководства небольшим коллективом следователей, с проверкой каждого дела, решения вопросов с прокуратурой, судом, да иногда с партийным руководством района. Об этом я уже писал. Да ещё эти изматывающие отчеты поквартальные, полугодовые и годовые. Хорошо, ещё ежемесячные, а то и пуще того, ежедневные не придумали.
Да, майора К. назначили начальником какого-то отдела, не связанного с ГАИ, где он и прослужил до пенсии. Это насколько я слышал, сам я его судьбой не интересовался.
Мне потом говорили хорошо знакомые и хорошие люди, что не понимают меня. Один бывший прокурор сказал, что он думал, что мы с Пушковым Валей просто прижмём майора К., он ведь полезным мог быть человеком в некоторых ситуациях. А тут такой расклад. Считаю, что поступил именно так, как и должен был поступить.
Чуть не добавил: как пионер.
Это опять про коррупцию, вернее, опять про то, что она была, но только мелкая такая. По сравнению с сегодняшней, которую даже крупной не назовёшь. Она просто ого-го какая!
Хотелось бы увидеть комментарии, ну и лайки, конечно.