Тоннель на Московском вокзале. Утро. Зябко, несмотря на теплую зиму. Это оттого, что в тоннеле всегда сквозняки. Людская толпа здесь густая в любое время дня, а утром особенно. Кто-то спешит по делам, кто-то на поезд или с поезда. Я тоже здесь хожу четыре раза в неделю. Всю зиму, начиная с декабря, у меня подработка в ближайшем к Нижнему райцентре, на Московском я делаю пересадку с городского на пригородный автобус.
Идти приходится через тоннель. Почти всегда по утрам я встречаю здесь женщину, играющую на гармони. На вид ей лет 60-65, не больше. Она исполняет известные мелодии – так называемую песенную классику советских лет и иногда навязшие в зубах современные шлягеры, которые я не люблю. Мне больше по душе «Бьётся в тесной печурке огонь», «Старый клен» и «Отцвела под окошком...»
Однажды мне даже довелось услышать, как женщина поет. Голос ее нельзя назвать ярким, но столько искренности и глубины было в этом явно непрофессиональном исполнении, что я невольно заслушалась...
Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветер вдаль.
Я полон дум о юности веселой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль...
Женщина пела о себе, о своей ушедшей молодости, о своей жизни. И было в этом пении столько чувства, столько невысказанной боли!
Давно известные слова в этот раз прозвучали для меня совершенно по-новому. Мне захотелось подойти к женщине, познакомиться, узнать о ее судьбе. Я, конечно, не подошла. Неудобно. Но все же впечатление долго не отпускало меня, я вспоминала о женщине с гармонью несколько дней: кем она работала раньше? Где жила? Что ее заставило играть в стылом и во всех смыслах неприютном тоннеле, собирая мелочь?
Захотелось помочь ей. Дать не 15-20 рублей, как обычно подают, а больше. У меня, к слову, и такая мелочь не всегда была в кошельке: все мы теперь обходимся пластиковыми картами, наличность современному горожанину ни к чему.
Не раз я шла мимо, не имея возможности отблагодарить женщину за игру, о чем всякий раз жалела. Поэтому, когда наличные деньги были, старалась положить не мелочь, а купюру. В первый раз женщина не смогла скрыть своего удивления: «Ой, так много? Спасибо, конечно». Потом брала с благодарностью.
Признаюсь честно, я редко подаю милостыню на улице – не знаешь ведь, кому и на что пойдут деньги. Музыкантов же, особенно играющих с душой, всегда стараюсь отблагодарить. Во-первых, потому что знаю, какой труд стоит за исполнительством. Во-вторых, потому что профессиональные музыканты украшают нашу жизнь, заставляют остановиться и послушать собственную душу, перенестись хоть на мгновение в иные, высшие сферы.
Женщину с гармонью нельзя отнести к профессионалам, она явно из любителей, но бывают любители, исполнение которых по-настоящему трогает и согревает, будит чувства добрые. Женщина в тоннеле именно такая...
В одно прекрасное утро я все же осмелилась заговорить с гармонистской. Попросила разрешения сфотографировать ее играющей. Сказала, что снимок нужен для иллюстрации в газете. Женщина согласилась.
Познакомились. Наталья Павловна рассказала, что ее профессия – инженер-электрик. Всю жизнь жила в Краснобаковском районе, работала в санатории «Лесной курорт», пока его не закрыли. Пенсия у нее всего 11 тысяч, подработки теперь нет, зато есть дети и внуки, которым нужно помогать. Они живут в Нижнем на съемной квартире – ухали довольно давно, потому что на родине для них работы нет. В Нижнем работу нашли, но денег все равно не хватает. Вот и ходит Наталья Павловна в тоннель как на работу. Играет, пока внуки в школе. Потом забирает из школы младшего и занимается с ним до вечера...
Всё мне стало понятно. Я не раз бывала в Лесном курорте, общалась с жителями поселка, в котором прошла жизнь Натальи Павловны.
Последний раз была как раз в начале зимы, писала о ликвидации тамошней начальной школы. Построенную в далеком 1936 году, её вполне можно было бы отнести к школам-долгожительницам, если б ее не закрыли. С первого сентября 2019 года в уютном одноэтажном бревенчатом здании больше не проводятся уроки, детвора не спешит туда утром и не готовится к школьным праздникам по вечерам.
Без школы поселок Лесной курорт осиротел. Стал еще больше напоминать печально известную Припять... Три с половиной года назад здесь перестала действовать круглогодичная здравница, которая десятилетиями служила так называемым «поселкообразующим» предприятием и была основным кормильцем здешних жителей.
Здравницу, вначале базу отдыха, а потом полноценный санаторий для оздоровления и лечения советских служащих, в 30-е годы прошлого века открыли возле поселка водников Затон, что на берегу реки Ветлуги. Прежде Ветлуга была судоходной, теперь же обмелела и пригодна лишь для сплава легких судов и небольших катеров.
Поселок Лесной курорт вырос именно возле санатория и исключительно благодаря ему: трудящихся, приезжавших на отдых, нужно было кормить, лечить, развлекать, санаторные здания нужно было кому-то отапливать и обслуживать. Народ, направляемый в Ветлужский край предприятиями и профсоюзами, охотно ехал в здешние заповедные места. Воздух здесь был всегда чистейший, многих привлекала и живописная река, воспетая Горьким и Короленко, для отдыхающих работала лодочная станция с прокатом рыболовных снастей. Ягоды и грибы не переводились в Поветлужье до глубокой осени.
Рядом со здравницей много лет был конный двор с выезженными послушными скакунами, породистыми лошадьми – так что отдыхающим в любую погоду было чем развлечься. Перебоев с контингентом в «Лесном курорте» не было вплоть до начала нулевых.
Потом начались сложные времена, но санаторий, понизивший статус до дома отдыха, с горем пополам продержался до начала десятых, закрываясь на холодный сезон и обслуживая отдыхающих только летом. Каменные многоэтажные здания, возведенные в 60-70 годах, требовали капитального ремонта, денег на который у прежнего собственника не было, поэтому санаторный комплекс в 2015 году выставили на торги. Покупателей на недвижимость ценой в 28,4 миллионов и 37 гектаров земли за 688 тысяч в Нижегородской области не нашлось. Их не нашлось и в 2017 году, хотя цена на жилые корпуса и коттеджи за два года не упала, а выросла – до 42 миллионов. Убыточное предприятие, требующее больших капвложений, оказалось никому не нужно, поэтому процесс обветшания и оскудения земли продолжается полным ходом.
Три года назад многоэтажный корпус, рассчитанный на 275 мест, не смог принять отдыхающих даже летом. Четыре трехэтажных кирпичных коттеджа потихоньку размещают гостей – тоже летом, но уже в частном порядке, по предварительной брони за невысокую плату. Очень многие сотрудники курорта, в том числе имеющие детей, с тех пор оказались без работы. И как жить, если другой работы поблизости нет?
С трудоустройством в отдаленных районах Нижегородской области совсем плохо. В поселке Красные Баки, расположенном в 150 километрах от Нижнего Новгорода, действуют два небольших промышленных производства, есть скромные перерабатывающие сельхозпродукцию предприятия, с советских времен открыты лесной техникум и дендропарк – гордость района, есть две общеобразовательные школы и садики, поликлиника и стационар, физкультурно-оздоровительный комплекс, Дом культуры и детсады, но на 20 тысяч местного населения работы все равно не хватает. На жителей окружающих поселков и деревень – тем более.
Спасение утопающих продолжает оставаться делом самих утопающих. После того как здравница приказала долго жить, жители поселка Лесной курорт, особенно молодые, имеющие детей и ищущие перспектив, начали массово продавать свои квартиры в крепких благоустроенных кирпичных домах с центральным отоплением и водоснабжением. Цена на местную недвижимость (еще раз повторю – очень хорошего качества) упала ниже некуда. Двух-трехкомнатные квартиры с ремонтом и всеми удобствами можно было приобрести в Лесном курорте дешевле 500 тысяч (в то время как в областном центре такого уровня жилье не купить дешевле 2,4 миллиона).
Так люди, простые жители, в большинстве своем честные труженики, оказались заложниками перекошенной экономики и непродуманной внутренней политики. Что может купить молодая семья на столь жалкие деньги? На сарай или комнату в коммуналке в областном центре и то не хватит. Остается искать жилье в небольших райцентрах с еще не закрытым производством. В городах побольше, где производство развито и с работой получше, цены на жилье совсем иные – огромные, можно сказать, недоступные. Так государство, щедрою рукой прощающее долги другим странам, строящее огромные мосты и стадионы, лишает своих же граждан и их детей сегодняшнего и завтрашнего дня, то есть – будущего.
Жизнь в поселке еще теплится. По данным последней переписи постоянно проживает 218 человек (уверена, что предстоящая перепись даст меньшее количество). Есть дети дошкольного и школьного возраста. Еще работает, не закрыт детский садик в поселке Затон (это в километре от Лесного курорта), принимающий и «курортных» дошколят. В Затоне же работает библиотека, которая проводит разные просветительские мероприятия. Семеро детей разного возраста спешат по утрам (к 7.15) к остановке школьного автобуса. Автобус сначала едет в Затон и забирает там 12 ребят, потом к ним присоединяются «курортники», по пути забирают детей из деревни Зубилихи, и все вместе дружно едут в Красные Баки. Несколько родителей возят детей в школу райцентра самостоятельно, на личном транспорте.
После уроков школьников также развозят по поселкам и деревням. Те, кто хочет заниматься в ФОКе, самостоятельно продумывают «пути к отступлению». Рейсовый автобус курсирует от Баков до Курорта и Затона два раза в день, вечером из райцентра без машины (личной или такси) не добраться... Хорошо еще, что дорогу чистят регулярно...
Почему же все-таки, несмотря на то, что дети в поселках есть и жизнь продолжается, школа в Лесном Курорте была закрыта? – с таким вопросом я обратилась к заведующей отделом образования администрации Краснобаковского района Наталье Соловьевой:
– К решению о закрытии мы шли очень долго. Но школа пока еще числится на нашем балансе, мы ждем комиссию, которая издаст официальный приказ о ликвидации образовательной организации. Поверьте, никакой злой воли со стороны администрации не было. Напротив, мы делали все, чтобы начальная школа в поселке ни в чем не нуждалась. Все нормы были соблюдены, работало три педагога, они приезжали из райцентра, дети учились в двух классах-комплектах, вся программа выполнялась, были интерактивные доски и компьютеры, мультимедийное обеспечение. Не было спортзала и столовой (пищеблока), но уроки физкультуры в холодное время года проводились в школьной рекреации, был оборудован уголок для разогрева и приема пищи, которую дети приносили с собой из дома. В школе была библиотека.
Почему мы закрыли школу в этом году, объясняю. К решению о ликвидации постепенно пришли сами родители, которые уже несколько лет имели право выбора – учить в поселке или возить в школу в Красных Баках. Когда в Затоне 12 из 19 детей родители начали возить в райцентр, а остались семеро, когда в начальной школе Лесного Курорта осталось всего 12 из 25 человек, то есть меньшинство, мы приняли решение о нецелесообразности финансирования образовательного объекта. Поскольку это, прямо скажу, «бьет нам по карману». Районной администрации приходится в настоящее время содержать 5 средних школ, 3 основных, 1 начальную (до нынешнего года было три, две закрыли) и еще две, работающих при исправительных колониях для подростков. Позволить себе содержать недогруженные объекты мы не можем. Но закрытие не вызвало каких-либо конфликтов. Люди сами все понимают…
Да, соглашусь, не ропщут, не ждут ничего от власти, тем более – ничего не требуют. Смотрят на сторону, ищут, где лучше, расспрашивают знакомых в интернете о том, где есть работа, где растить детей проще. Не сомневаюсь, что найдут. Пусть не сразу, со временем. Но найдут и уедут. В Затоне и Курорте останутся доживать одни старики. Приедут пенсионеры из Нижнего и Москвы (уже есть несколько человек, купивших здесь квартиры под летние дачи). Корпуса и дорожки бывшей здравницы зарастут соснами и елями – процесс запустения идет вовсю. И поднимется здесь, на берегу Ветлуги, огромный бор. И прилетят птицы, вернутся волки, медведи и кабаны. Зашумит со временем тайга – та самая, которая здесь была веками до прихода на берега Ветлуги марийцев и русских. Это было в XIV веке.
Но может быть, таков закон жизни? Проходит время и где-то жизнь затухает, чтобы возродиться в другом месте?
Только людей и их детей, ни в чем не виноватых, все равно жаль. Потому что жизнь у них одна, и другой не будет.
Фото автора
Tags: Будущее РоссииProject: MolokoAuthor: Кострова Вера