Впервые меня отшлепали, когда мне было три года. В этом, возможно, не было бы ничего необыкновенного, если бы не обстоятельства. Меня наказали не за обычные детские выходки, а за разговоры с так называемыми «мертвыми» и предсказание смерти. Мы ожидали визита моих бабушки и дедушки по матери, а я принимала в доме целую толпу призраков. Мои родные не видели этих призраков и поэтому не обращали никакого внимания на мое постоянное общение, как они это называли, с «воображаемыми друзьями». Они считали меня чрезвычайно творческим ребенком с сильным воображением и не понимали, что происходит на самом деле. Или понимали? Я выводила родителей из себя непрекращающейся болтовней, и в тот день их терпение лопнуло.
Буквально за несколько минут до прибытия родителей моей мамы, дедушки Вовы и бабушки Таси, появился призрак – старая женщина, заявившая, что она моя прабабушка, мать Таисии. Она сказала, что скоро ангелы придут за бабушкой Тасей, которая, как мне вспоминалось позже, в последнее время часто болела, но никто не ожидал, что она покинет нас. Дух сказал, что я должна попрощаться и подготовить свою маму, дав ей знать о предстоящем. Как только бабушка вошла, я тут же поделилась новостью с ней и с мамой, не давая бабушке даже присесть, – ведь ангелы были уже близко. Оглядываясь назад, я понимаю, как тогда напугала их обеих этим предсказанием смерти. Я не была скверным ребенком, наоборот, я была тихой и застенчивой, но в тот момент я чувствовала, что должна в точности выполнить то, о чем меня просили. Мама так рассердилась, что отшлепала меня по пятой точке.
Сколько себя помню, я знала, что я не такая, как все. Духи мертвых роились вокруг меня ночи напролет. Некоторые из них разговаривали со мной, другие были рады уже тому, что я их вижу, а третьим нравилось дразнить и пугать меня. Я и не подозревала, что больше никто не видит их, пока не научилась говорить и не начала рассказывать о них.
«О, смотрите, у Алисы есть невидимые друзья!» – подшучивали надо мной мои родные. Но для меня эти существа были вполне видимыми – они были так же реальны, как мои родственники, стоящие передо мной. Я никак не могла понять, почему я вижу их, а остальные – нет.
Шесть месяцев спустя бабушка Тася неожиданно умерла, и мое первое предсказание сбылось.
– Откуда ты узнала, что бабушка умрет? – спросила меня мама утром в день похорон.
– Каждый раз при встрече с ней я видела все больше ангельских перьев, – ответила я. – И еще женщина с морщинистыми руками сказала мне об этом.
Мама посмотрела на меня странно.
– Я тоже вижу смерть, Алиса, но я вижу ворон.
Я была еще слишком мала, чтобы понять, что она имеет в виду. По идее, я должна была почувствовать, что приобрела союзника, но вместо этого я была сконфужена. Совсем недавно мама наказывала меня, а тут вдруг проявила любопытство.
Вечером перед похоронами бабушки я сидела на зеленом ковре с густым ворсом, переплетя свои бледные ножки на индийский манер, что делало меня еще меньше, чем я была на самом деле. Я наблюдала за мамой, занимающейся рукоделием, – она шила что-то из лоскутков. Когда мама горевала, она либо замыкалась, либо спала целыми днями, либо лихорадочно занималась какой угодно работой, чтобы не думать ни о чем, кроме того, что делали ее руки.
– Почему Алиса? – спросила я, размышляя вслух, из любопытства, но не только – мне действительно нужны были ответы.
– Что «почему Алиса?» – переспросила мама озадаченно и довольно резко.
– Я не понимаю, почему вы назвали меня Алиса, когда мое имя Ира.
– Тебе не нравится твое имя? – Мама снова посмотрела на меня странно. Длинными тонкими пальцами она взяла сигарету, прикурила и сделала долгую затяжку. – Мы назвали тебя в честь героини моей любимой книги, «Алиса в стране чудес». Ирины никогда не было в нашем списке имен.
Я расплакалась, не зная, как объяснить, откуда я это взяла.
– Но я знаю, что меня зовут Ира, а не Алиса!
Спор об имени Ирина длился годами. Я никогда никого не просила звать меня Ириной, но знала, что я не Алиса. И мама и папа сообщили мне, что, если я буду чувствовать то же самое, когда мне исполнится шестнадцать, они позволят мне сменить имя, но к тому времени я уже понимала, что в таком случае мои друзья сочтут меня сумасшедшей.
Скажите честно, вы стали бы, прожив шестнадцать лет с одним именем, вдруг менять его на другое? Думаю, что нет. Вот и я не стала. Многие спрашивают меня, почему я не использую имя Ирина как псевдоним или сценическое имя. Причина в том, что это намного больше, чем просто выдуманное имя, – оно было и всегда будет именем моей души.
Мне не позволили идти на похороны, но я до сих пор помню, как, сидя в своей спальне, играя и тихонько бурча что-то себе под нос, я вдруг увидела в дверном проеме светящийся белый силуэт призрака. Я поднесла руку к глазам, чтобы защититься от потока яркого света, исходящего от него. Мне некуда было бежать, разве что навстречу свету, поэтому я просто сидела и смотрела. Через несколько секунд я услышала знакомый голос:
– Заботься о своей мамочке, Алиса, и скажи ей, что я люблю ее, но здесь мне хорошо.
Тут я поняла, что это моя покойная бабушка. Но я уже получила трепку за то, что предсказала ее смерть, не получу ли я опять трепку за передачу этого сообщения? Я подумала, что, наверное, так и будет, поэтому решила молчать.
Бабушка Тася умерла, покинула своего мужа и дочь недавно, а за несколько лет до того умер мой дядя, и до сих пор все о нем тосковали. Я могла только вообразить воссоединение бабушки со своими сыновьями, когда они встретятся на том свете.
Итак, мама горевала по поводу потери своей матери. Наслушавшись моих разговоров о том, что мое имя – не мое, и об общении с так называемыми невидимыми друзьями, она решила, что мне скучно или одиноко, и повела меня, пятилетнюю, на приемные экзамены в частную подготовительную школу. В школе моим родителям сообщили, что я достаточно развита, чтобы приступить к учебе, и я была принята в группу.
Я училась хорошо, но не особенно любила это заведение. Я не очень легко сходилась с детьми, мне было проще общаться со взрослыми. И, хотя я имела собственное мнение, я была болезненно застенчива. Это золотое время, как принято считать, время игр и творчества, на деле оказалось просто ужасным.
Моей учительницей была крупная женщина с громовым голосом, ничем не напоминающая милую добрую бабушку, которую вы, возможно, представляете, думая об учительнице самых маленьких детей. Вообще-то она сильно напоминала мне мою бабушку по отцу. Я вскоре привыкла, что меня постоянно отправляют в угол без всякого повода, по крайней мере мне казалось, что никакого повода нет. Однажды утром меня вызвали отвечать, но я была занята разговором с отцом воспитательницы в виде духа, который никак не желал оставить меня в покое. «Ты должна сказать ей, что у нее диабет», – повторял он, толкая меня под локоть. Это сообщение было слишком громоздким для ребенка пяти лет, слишком сложным для передачи кому-либо, поэтому я только отрицательно мотала головой. Учительница решила, что я имею наглость отказаться отвечать на вопрос. Говоря по правде, я и не знала ответа; к тому же я была слишком занята тем, что пыталась отделаться от ее навязчивого призрака папаши. Линейка грохнула по столу, и я была отправлена в угол до тех пор, пока не дам ответа на вопрос. В результате все утро я пропела в том углу в компании паука (до сих пор помню, что я назвала его Боня), сильно рассерженная на отца учительницы. Мама забрала меня из школы, и по дороге домой я излила ей то, что накопилось на душе, опустив, ясное дело, ту часть, что касалась разговора с покойником. Меня возмущало то, что меня поставили в угол.
– Если я не знала ответа с самого начала, когда учительница спросила меня, откуда я могла его взять позже? – спросила я ее. Мои рассуждения часто вызывали у мамы довольную улыбку.
Дух отца учительницы целый год не давал мне покоя разными сообщениями, а я знала, что не могу передать их из страха, что буду наказана. Из страха, что мне не поверят. Просто из страха.
«Скажи ей, что я прошу прощения, – говорил он. – Пожалуйста, ты же можешь видеть меня. Скажи ей». Я только качала головой и старалась избегать его, насколько могла.
Тот год тянулся бесконечно. Но, если я и думала, что и подготовительной группе плохо, в первом классе оказалось еще хуже.
Источник www.anubis-sub.ru/