Первый рассказ цикла Хулиган здесь.
Слова: строительный проект, чертеж, арифмометр и таблицы тригонометрических функций знакомы мне с детства. Дело в том, что моя мама, не желая отдавать меня на воспитание улице, работала на дому. Она занималась техническим контролем строительных проектов и проверяла прочностные расчеты деталей сооружений.
В те годы для таких проверяющих была норма два листа в день. Моя мама делала десять листов в день. Этим видимо и объяснялась та необычная благосклонность начальства, которое не особенно стремилось к ее присутствию на работе. Денег за переработку она не получала. Видимо все-таки были люди, которые получали конкретные деньги за ее переработку, но она ничего о них не знала.
В те годы никого невозможно было уговорить на такую работу. При любом обрушении строительной конструкции, НКВД забирало к себе ГИПа (Главного инженера проекта), инженера, допустившего ошибку и контролера. Нас Бог миловал, и маму никуда не забрали. Даже наоборот, моя мама дважды спасла свой коллектив от лагерей, но этого никто не оценил.
Короче говоря, я фактически вырос в проектном бюро. В комнате, где жила моя семья, на всех плоскостях лежали развернутые кальки, придавленные книжками, чтобы не скручивались. С бессознательного детства мне было внушено, что кальки нельзя трогать, а то маму расстреляют. Я маму любил и, соответственно, не трогал кальки.
Из технических приспособлений мама использовала счеты с костяшками, арифмометр, логарифмическую линейку и тригонометрические таблицы Хютте, которые, на мой взгляд, она знала наизусть.
Когда много лет спустя, появился первый инженерный калькулятор фирмы Хьюлетт Паккард, я принес показать его матери, объяснив, что таблицы Хютте теперь так выглядят. Она не поверила и стала проверять его - Sin(150), Cos(23,50) и так далее. Каждый раз она приговаривала: «Правильно», и вдруг сказала, что косинус какого-то дробного угла врет в последнем знаке. Она достала таблицу Хютте и моментом нашла мне это место. Микроэлектроника была посрамлена. Я пробормотал: «Не научились еще», и она со мной согласилась.
Таблицы Хютте до сих пор лежат в нашей библиотеке. Для посторонних это обыкновенная хорошо изданная старинная книжка в кожаном переплете, а для меня это часть моей мамы, какой я ее помню. Счеты с костяшками мама использовала не для счета, а для того, чтобы запомнить какое-нибудь промежуточное число.
Зато арифмометр лихо «трыкал», выполняя четыре действия арифметики (сложение, вычитание, умножение и деление). Арифмометр принадлежал еще моему деду – ученому строителю. Но я сначала бессмысленно «трыкал» этим арифмометром, а потом научился считать на нем не хуже моей мамы. То же было с логарифмической линейкой.
Многие удивляются, читая книгу «Золотой теленок» Ильфа и Петрова: «Как это, мол, Корейко мог умножать четырехзначные числа в уме?» Ничего удивительного. Моя мама не только умножала и делила в уме четырехзначные числа, но, например, могла в уме вычислить протяженность многоугольных арматурных конструкций, которые закладываются в балки. Кроме того, она в уме решала прочностные уравнения консольной заделки и балочных опор. Думаю, что Корейко мелкий двоечник по сравнению с моей мамой.
Практически все мамино время было занято работой и работала она круглосуточно, так что, когда я стал пропадать на улице и превратился в хулигана, мама все равно считала, что я самый лучший мальчик на свете. Кто знает? Может эта ее искренняя уверенность и подсказала мне правильный путь в жизни.
Уважаемые читатели ЗДЕСЬ, Вы можете скачать все байки целиком, в том числе еще и не выложенные в оригинальном варианте и без Дзен цензуры.
Спасибо, что дочитали до конца. Подписывайтесь на мой канал, и если Вам понравились байки, то ставьте «лайки».
С уважением, Лолейт А.Т.
Читайте предыдущий рассказ "Хулиган. 8. Самое умное" здесь.
Читайте следующий рассказ "Хулиган. 10. Мои детские игрушки" здесь.
Об авторе баек читайте здесь.