Сразу после этого разговора с мамой увидел я сон. Огромный космодром. Для космического полёта отобрали трёх мальчиков. Я был третьим. Капитан звездолёта спрашивает первого:
- Ты как представляешь себе свою задачу после посадки на другую планету?
Он говорит:
- Брякнусь на эту черепушку и сразу отключусь на отдых. Потом похромаю к этим шестилапым насчёт культурного обмена.
- Достаточно! Следующий!
Второй претендент начал так:
- На этой законной посуде шмякнемся на этот шарик, потом, ясное дело, копыта кверху и хвост набок.
- Как, как? - не понял капитан.
- Ну, отдохнём, поспим, а потом прошвырнёмся к этим пучеглазым потрепаться о культурном контакте.
- Довольно! Теперь вы, молодой человек, чем порадуете?
Я вспомнил слова мамы о школьном жаргоне, о «языке подонкафф» и решил «стараться».
- Ракета превосходная, но всё равно после посадки нужен отдых для восстановления сил. Потом можно отправиться к местным жителям с предложением культурного сотрудничества.
- Вы приняты, - сухо произнёс капитан.
Я хотел закричать «ура», но капитан продолжил:
- «Нужен отдых для восстановления сил», - ничуть не лучше, чем «отключиться на отдых» потому, что это газетный штамп. А «отправиться с предложением культурного сотрудничества» - так мог бы говорить дипломат, а не школьник.
Я проснулся. Слова капитана звучали в голове. Вслух я произнёс:
- Этим взрослым не угодишь!
- Что ты там лепечешь? - спросила мама.
- Учусь правильно говорить, - с обидой в голосе ответил я и вспомнил про лингвистов, которые, по утверждению взрослых, ничего не делают, чтобы поднять культуру речи.
- Мам, а кто такой лингвист?
- Лингвист — это специалист по лингвистике, языковед.
- А что такое лингвистика? - не унимался я.
- Лингвистика — наука о языке, языкознание.
Понятно? — спросила мама.
- Вроде, понятно! - ответил я.