Помню как сейчас, когда я была в пятилетнем возрасте, мать загнала меня под кровать, лупя хлопалкой (раньше использовалась для выхлопавыния ковров от пыли, хотя многие бабушки до сих пор пользуются ею), я пыталась своими тоненькими ручонками отобрать её, терпя боль. Я забилась в самый дальний угол кровати, и от страха оставалась под ней весь день.
У неё был срыв. Я была худой, как и многие дети, но кто-то ей сказал, что меня не кормят. А она очень самолюбива и зависима от чужого мнения.
Хотя готовила и до сих пор готовит ужасно. И не спроста я была худой. Она называет супом похлепку, состоящую из воды, большой луковицы, одной картофелины и моркови. Отвратительный вкус. Он вызывал только тошноту.
Но обычно мы ели рожки. Слипшиеся, бесвкусные, политые тошнотворным кетчупом. Однажды я переела его и меня рвало весь день, пришлось даже пропустить школу на следующий день, так как я была слишком слаба.
Картофель был для нас редкостью-две или три штучки для похлепки . А он в любом виде был невероятно вкусным. На только не в её супе.
В день зарплаты мать покупала себе и вечно пьяному отчиму дешёвое вонючее пиво с солёной селёдкой, а нам небольшой кусок бесвкусной колбасы. Мы съедали её буквально за полчаса. Это позволялось летом, т. к. не работал холодильник. Зимой мы выносили остатки на балкон.
Летом мы собирали бутылки и сдавали, а на вырученные деньги покупали хлеб и доширак. Впоследствии у сестры возникнет язва, а у меня хронический гастрит и панкреатит.
Удивительно, но у матери желудок всегда был в порядке. Мы росли, нуждались в пище, но ели китайскую лапшу, дешёвую колбасу и макароны с жареным луком.
Сейчас у меня непереносимость глютена. Я не ем макароны, не прикасаюсь к кетчупу и редко звоню матери.