Грог подвел разведчика к двери, рядом с которой прохаживался то ли стражник, то ли секретарь, а может быть, и то и другое.
Грог коротко переговорил с ним, после чего дверь открылась будто сама собой.
Небольшая комната без мебели, но с гигантским окном вместо одной из стен. В центре потолка — механическое крепление, с которого... свисает существо. Оно похоже на мешок, покрытый не то шерстью, не то длинными чешуями. Из мешка торчат несколько членистых конечностей: две почти касаются пола, ещё две держатся за поручни на потолке, и еще пара скрещена на... груди?
Лицо эбрайла было повернуто к окну, но когда они вошли, глашатай развернулся. Глаз было несколько — три телескопических, вращавшихся независимо как у хамелеона, и еще три почти человеческих, только без белков. Также на морде имелся рот и что-то вроде кабаньего рыла.
— Ксэцуба-ма, — начал Грог с почтением, — Крински Хуман изучает клан Макматуба и его нерушимую столицу.
— Хммммм, кцах, — платформа, к которой был прикреплен Ксэцуба неожиданно резво поднесла его ближе к вошедшим. — Хуман? Я не думал о тебе, хуман. Ты слаб и ваш корабль уродлив. Вряд ли ты обладаешь полезной информацией.
— Ксэцуба-ма, — Эдвард сглотнул, — я буду тебе признателен, если ты поделишься сведениями о вашей культуре... если ты меня научишь Закону.
— Закону не учат, — глашатай вернулся на свое место и снова развернулся к окну. — Значит, тебя послали хуманские учёные? — он медленно проехался вдоль окна и обратно. — Я покажу тебе. Закон велит всем эбрайлам следовать его Замыслу, в том числе и хуманам.
* * *
Обширная зала, разделенная на ярусы решётчатыми фермами. На каждом этаже ровными рядами расположились клановики макматуба. Их формы схожи и позы они занимают одинаковые.
— Собрались снова, — слышится из репродукторов сильный голос глашатая, — будем слушать планы. Внемлите, впустите в свой мозг, чтобы после — использовать для исполнения Замысла.
Воцаряется тишина, даже не слышно шороха чешуек и панцырей.
Крински с волнением вглядывается в эбрайлов, пытаясь угадать чем же они заняты. Один из ближайших к Эдварду — жёлтый как оса, с большим черным пятном на груди — кажется, особенно возбужден. Он первым затягивает негромкое мычание.
Постепенно в разных концах залы это гудение подхватывают его соседи. Через полчаса синхронно «поет» уже весь зал. Теперь эбрайлы начинают Изменяться. Их сотни четыре, но Изменения происходят почти одновременно: они берут друг друга за руки и как бы обтекают конечности партнера. Руки протягиваются также между ярусами и крепко скрепляются. Еще через полчаса макматуба полностью объединяются в кубовидную кристаллическую сеть. Мычание плавно затихает и снова настает тишина.
Полчаса эбрайлы сидят почти неподвижно, глаза плотно закрыты, да и есть ли у них глаза? Затем сеть начинает рассыпаться, руки разъединяются.
— Порядок — это жизнь, — возобновляет вещание глашатай. — И жизнь возьмет свое. Помните, что Порядок — это сила, и лишь мы — макматуба — обладаем ею. Закон сегодня велел каждому из нас заниматься своим маленьким делом, которое образует дело большое. Мы идем строить.
* * *
Эдвард брёл по чуть пружинящему покрытию пешеходной улицы, глядя под ноги. Ритуал планирования макматуба впечатлил его. Увиденное проливало свет на то, как удается клановикам возводить такие сложные конструкции без связи, толком без управления. Ну, а с мотивацией все понятно — Закон, Замысел и прочие религиозные атрибуты. Люди всё это проходили.
Внезапно внимание Эдварда привлек близкий шум. Это шла стройка очередного здания: работала машина-трансформер, сочетающая в себе подъемный кран, экскаватор, будьозер, и невесть что еще... Водитель высунулся из кабины и неистово заорал на рабочих, принимающих тяжёлый блок, висевший на крановом тросе.
Эдвард подошел, чтобы разглядеть получше. Теперь он узнал крановщика — это был тот, с пятном, который особенно рьяно следовал ритуалу планирования.
— Уууй, кхармин тапа-кулаги, сьюхфа'ассаки! — ругался крановщик на языке макматуба. — Асыга-тисах! Асыга!
Он выскочил из кабины и принялся карабкаться наверх к своим рабочим. Те стояли и невозмутимо глазели на него. Или виновато глазели? Кто разберет!
— Прости, почтенный, что помешал твоей работе, — начал Эдвард. — Я исследую клан Макматуба, потому что считаю его величайшим кланом...
— Уахха, ну а я так не считаю, — оборвал его строитель. — Ничтожные твари. Не понимают простейшей геометрии, сьюхфа-массалах саки!
— Твои помощники присутствовали на ритуале планирования? Возможно, они недостаточно хорошо понимают Закон?
— Какой еще «закон», потерянный? Что ты несешь за бред? — похоже, бригадир был раздражен, но это не помешало ему забыть о работе и полностью переключить внимание на Эдварда, он даже спустился и подошел к хуману вплотную.
Крински даже опешил: что значит «какой закон»?
— Ведь ты был на ритуале планирования вчера? Я же видел твой таллан... Глашатай Закона открыл вам часть Замысла.
— Я был вчера на сеансе, только не пойму, кто такой «глашатай закона». Что касается замыслов, так у меня сегодня замысел закончить фронтальную стену. А эти дурни не понимают, что значит прямой угол!.. И ведь Рикше не вчера стал макматуба, должен соображать.
— Но... Мне казалось... Скажи, почтенный, а как ты понимаешь сущность Макматуба? В чем ваша основная ценность?
Бригадир издал замысловатый вздох, повертел головой.
— Ээээ-уах. Любопытный потерянный, давно таких не видел. Только если ты хочешь каких-то тайн, так здесь их нет. Иди поисследуй омукал или кэху или какого-нибудь отшельника. Макматуба — это строители и технари. Техника и наука — вот наши основные ценности, если хочешь.
— Но зачем ты строишь это здание?
— А зачем ты взялся изучать клан Макматуба? Ходишь тут, дурацкие вопросы задаешь. Что если кому-то не понравится, и он просто вспорет тебе брюхо, бездумный потерянный?
— Я не боюсь. У меня есть цель — дать хуманам знание обо всех кланах, их философии.
— Но зачем?
— Это поможет колонизации.
— Хахах, хуманы решили строить колонии! Это самая идиотская затея, но дальше. Если я продолжу спрашивать «зачем ты делаешь?», то ты в итоге признаешь, что это ты реализуешься. Понял? Ты сам, как бы там тебя ни звали, стремишься реализовать возможности своего никчёмного тельца.
— Эдвард Крински, Хуман, — буркнул разведчик.
— Да к чёрту. Также и мы — эбрайлы. Мы живем, чтобы жить. И Макматуба — следующая ступень в эволюции эбрайлов. Ты, похоже, довольно глупый потерянный, и не знаешь, что знают все. Ещё до Великого Разобщения эбрайлы обладали абсолютным техническим знанием. Оно позволяло строить всё что угодно. Конечно, утеряно. Но Разобщение не убило нас. Это был переход. Эбрайлы нашли новую форму, более гибкую и приспособленную. Но только готовые внутренне перешли к ней. Остальные — рассеялись...
— Позволь узнать твое имя, почтенный?
— Макматуба знает меня как Цхаки, только это неважно.
— Цхаки-ма, я говорил с Грогом Хахи, он рассказал мне о Законе, о Порядке, о Замысле. Он говорил, что следовать Замыслу Закона, сопротивляться Хаосу — вот основная миссия Макматуба.
— Грог красиво говорит, я иногда прихожу его послушать. Только ты плохо знаешь макматуба, хуман. Однако иди, — Цхаки развернулся и быстро подошел к своему трансформеру.
Крински понял, что разговор окончен. А вот его миссия, похоже, только начинается. Конечно. Было бы наивно предполагать, что всё так просто, что все члены клана верят во что-то одно. Они ведь — эбрайлы.
(с) Павел Беляев, 2015
Давай сыграем в игру? — читайте о настолке по вселенной Ауберианских трапперов
Читайте и другие рассказы канала