Страстная кошатница перешла в стан врага. Не то, чтобы я резко полюбила собак. Но вот я сижу на даче, глубоко беременная такса пытается забраться ко мне на диван, прижимается распухшим животом и тычется мордой с поцелуйными намерениями. По потухшим глазам ясно, что пришёл её час. Пересиливаю брезгивость, обнимаю, утешаю толстуху - она аж попискивает, пытается мурчать как кот, но где уж ей. Оттаиваю.
К вечеру до всех доходит, что ночь будет весёлая. Перебрасываемся цитатами с сайтов про такс ("предложите щенной суке кофе и шоколад для поощрения", умничаем про схватки, потуги и всякие последы и пуповины, о самой Норе даже забыли.
Слышим кряхтенье под крыльцом. Наша юная роженица решила выкопать в ледяной глине яму и производить потомство там. За шкирку и в дом, собираемся выпить чаю - ещё ж только схватки, пусть соберется с мыслями, побудет наедине с собой, осознает таинство рождения...
Однако ж между рыжими лапочками уже извивается какой-то кокон-колбаска (вылитая кровянка по 2рэ). Мамаша изгибается пополам, что для негибкой таксы просто рекорд, и кусает эту колбасу. И из оболочки выглядывает красный носик с характерной горбинкой (в маму, в маму!), короткие ножки и крысиный хвостик. Комочек трясется, хватает сосок и пищит ровно с той же капризной интонацией, что и мой двухмесячный Миша.
Вот, собственно, и таинство рождения. Нора не особо счастлива, сопит и вылизывает ребёнка. Мы - в восторге. Наконец-то всё ясно! Два месяца беременности прошли в нервных спорах: кто же отец?
Мы были уверены, что наша аристократка - феминистка из мира собак, она вообще не интересовалась противоположным полом, высокомерная сучка. Пока однажды соседский дворняга не сделал её женщиной (еле успели оттащить).
В тот же день спешно повезли эту гулящую феминистку в гости к суперпородистому жениху: полная чёрная такса Вилли, живёт в квартире сценариста и музыканта, ведёт богемный образ жизни. Было лестно породниться с Вилли, надеялись, что его гены успеют перебить дворняжкинские.
Думали, на крайний случай сойдёт и такой вариант: один щенок - порченый, второй - Вильямович. Да, мы настолько плохо разбирались в биологии. Естественно, все щенки оказались от одного папки...
...от Вилли! Чёрные, в очечках, бархатистые, как тряпочки из микрофибры. Поэтому мы и были в восторге, но Нора не разделяла нашей радости.
Часа три мы сидели с роженицей. Затекла спина, все подстилки давно грязные - мы хоть и читали сайты про роды, но половину советов не выполнили, плохо подготовили место. Устали и после третьего щенка пошли спать.
Ставили ставки максимум на четыре-пять щенков. Думали, зачем природа дала Норе восемь сосков и один запасной, маленький? Зачем так много? Да, всё придумано природой правильно: к рассвету было уже ровно девять таксенышей!
Причём двоих Нора буквально выплюнула, когда выскочила на улицу подышать. Родились прямо на газоне и получили имена Стрит (уличный) и Пуля (вылетел быстрее всех).
Теперь у нас на даче то ли роддом, то ли ясли, то ли приют какой: копошится такса с девятью малявками (давно уже перепутали, кто есть кто, хотя в интернете строго рекомендовалось пометить разноцветными ниточками щенков), более крупное млекопитающее (примат) возится с Мишей, везде писк, плач, куски еды.
И кстати, роды принимать, пусть и у таксы - совсем не брезгливо и не гадко. Даже занятно. Она не орет и не паникует. Таинство рожения дает почувствовать. Наконец-то допетрила, почему нормальные с виду люди идут в акушеры.
