Миледи четвертый час сидела на обочине, страдая от жары и глотая пыль. Действуя строго в соответствии с Глубоко Проработанным Блестящим Планом по Ликвидации Врага Франции Бэкингема (ГПБПЛВФБ), она изображала крестьянку, у которой от телеги отвалилось колесо, и должна была заколоть Бэкингема в затылок стилетом, спрятанном в корсаже, в момент, когда Бэкингем нагнётся ставить колесо на телегу.
Миледи достала блокнот с зашифрованным ГПБП и ещё раз прошлась по заданию:
1. Занять стратегическое положение (статус: выполнено)
2. Снять с телеги колесо, выставить знак аварийной остановки (статус: выполнено)
3. Ждать прибытия Бэкингема (статус: выполняется)
4. Убедить Бэкингема заняться починкой телеги (статус: ожидание)
5. Убить Бэкингема (статус: ожидание)
6. Доставить труп Бэкингема кардиналу (статус: ожидание)
Она давно отправила почтовых голубей с рапортами об успешном выполнении п.п. 1 и 2 и даже рапорт о преступлении к выполнению п.3 и теперь маялась от скуки, чертя в придорожной пыли иллюстрации к варфоломеевской ночи пилочкой для ногтей.
Конечно, пару раз благородные господа, надеясь на благодарность красавицы, останавливались ей помочь, но их что-то отпугивало - то-ли потёкшая на жаре тушь, то-ли рукоять единственного в мире двуручного стилета, на несколько дюймов торчащая у миледи из декольте. Бэкингем славился крепостью своей головы, а миледи была девушкой хрупкой, и поэтому специально под сегодняшнюю акцию в мрачных подвалах Пале-Рояль сковали новую вундервафлю повышенной бронебойности. Выходя от Ришелье с инструктажа, Миледи опробовала стилет на кирасе часового. Пришпиленный к косяку гвардеец верещал, как резаный, пока кардинал отчитывал миледи за излишнюю приверженность к чистоте эксперимента. Миледи, потупив глазки, изображала раскаяние. Гвардеец продолжал верещать, потихоньку затихая. Ришелье, плавно перешедший от темы эксперимента к основным принципам научного доказательства, наконец опомнился и принялся выдёргивать стилет. Освобождённый гвардеец рухнул в натёкшую из него лужу затих в сложной позе. Быстро спрятав его под лестницей, кардинал и миледи перемигнулись и с невинным видом разошлись в разные стороны.
Ближе к вечеру плюха голубиного помёта известила миледи о скором прибытии почты и сразу настроила её на недобрый лад. Запланированный блестящий план оказался сорван. Скотина Бэкингем вместо того, чтобы разъезжать по окрестностям Парижа в поисках нуждающихся в починке телеги крестьянок, умотал в обществе французской королевы на воды. Миледи предписывалось уничтожить следы акции и срочно возвращаться в ставку. Доев без хрена и соли блокнот с зашифрованным ГПБП, обалдевшая от жары миледи сообразила, что могла ограничиться скармливанием лошади одного листочка и взбеленилась окончательно. Кое-как насадив колесо на ось, она яростно запинала на место шплинт и, вымещая кнутом злость на несчастной кобылке, помчалась к кардиналу.
Телега, проходя поворот в лихом дрифте, налетела задней осью на валяющееся поперёк дороги дерево и потеряла свежеустановленное колесо. Миледи полетела в канаву, а лошадь с телегой испуганно умчалась дальше. Выбравшись обратно на дорогу, миледи с удивлением опознала в дереве любимый саксаул кардинала, дерзко похищенный неизвестными рано утром из ботанического палисадника Ришелье. Миледи поправила сползающий стилет и, матерясь и прихрамывая, направилась в сторону Пале-Рояль. На окраине Парижа миледи атаковала стая беженцев, страстно желающих любви, и она с удовольствием сорвала на них накопившуюся злость, то нанося им уколы, то колотя стилетом, как дубинкой. Самому здоровому арабу миледи сохранила жизнь и, забравшись ему на плечи, поехала к кардиналу, подгоняя легкими уколами клинка. Донеся миледи до кардинальского крыльца, незадачливый любитель женщин, всю дорогу истекавший кровью из сотни маленьких порезов, окончательно истёк аккурат к ногам сбегавшего с крыльца кардинала. Миледи грациозно спорхнула с падающего навзничь араба и обтёрла о его рубаху клинок.
- Бэкингем? - удивился кардинал - он же на водах!
- Щас тебе, Бэкингем! Из-за вашего Бэкингема я проторчала на жаре целый день! - завизжала миледи, потрясая стилетом - Я разбилась на телеге, а грязные беженцы пытались меня изнасиловать! Где аналитик, где та скотина, которая разрабатывала этот Глубоко Проработанный Блестящий План? Я этого аналитика самого проанализирую на всю глубину! Он у меня сам очком блестеть будет! На меня нагадил ваш голубь! Ваш саксаул порвал мне новые колготки! Да вы знаете, как тяжело сейчас достать в Париже новые колготки!
Испуганный кардинал метнулся в кусты, а миледи, ее переставая орать, пару раз пнула куст, подобрала юбки и помчалась в сторону кардинальской спецканцелярии, размахивая стилетом, как дубиной. Ришелье глубоко вздохнул. Вскоре до него донёсся треск высаживаемых дверей и первый вопль. Ришелье ещё раз вздохнул и принялся загибать пальцы. В его ведомстве итак отмечался дефицит профессиональных кадров… Зато саксаул нашёлся!
Ришелье ворвался в казарму своих гвардейцев и разыскал Рошфора. Несчастного графа пользовал местный лепила, выдёргивающий из Рошфора саксауловые колючки и прижигающий раны винным уксусом. Каждую манипуляцию Рошфор сопровождал коньячной анестезией, прикладываясь к бутылке, которую кое-как удерживал перебинтованными руками.
- Дружище, у меня для вас замечательная новость! Мой саксаул нашелся! - кардинал радостно хлопнул Рошфора по израненной спине. Граф взвизгнул от боли и подпрыгнул, наколовшись на колючку, которую только-только вытащил лепила и ещё не успел убрать подальше. Граф взвизгнул повторно и выронил початую бутылку, которая не приминула разбиться. Рошфор впал в уныние. Ришелье утешительно ещё раз похлопал его по плечу, распорядился немедленно построить гвардейцев во дворе и помчался проверить мешки с перегноем. Буквально через 5 минут Ришелье, размахивая совочком, благословил зевающих гвардейцев на спасение саксаула и толкнул им вдохновенную речь о роли флоры пустынь и полупустынь в экосистеме современного Парижа. На иерихонской розе кардинал опомнился и скомандовал выдвигаться, и замотанный с ног до головы в бинты Рошфор, шлёпая босой пяткой, увёл сонных гвардейцев в ночь, пока ушлые жители предместий не порубили саксаул на дрова. Команда зомби под предводительством мумии, распугивая редких прохожих, побрела по тёмным улицам. Ближе к окраине Парижа им стали попадаться разбитые и поломанные телеги и коляски, предупреждающие о приближении к коварно затаившемуся в засаде саксауле. В предутренней темноте Рошфор по запаху нашёл на обочине свой потерянный в аварии с саксаулом сапог, которым побрезговали местные клошары, и радостно размахивая им над головой, вприпрыжку помчался вперёд. Вскоре до гвардейцев донеслось громкое “Ой” и звуки раздираемых бинтов. Опасаясь засады королевских мушкетёров или очередной банды беженцев, гвардейцы сбились в кучу, ощетинились клинками и осторожно двинулись на звуки рошфоровой брани. Впереди показался слабый огонёк - это красным цветом наливался ушибленный о саксаул палец босой ноги. Сапог Рошфор одеть не успел и теперь потерял его снова. Несчастный граф, запутавшись бинтами в колючках, висел в ветвях саксаула и костерил гвардейцев за нерасторопность. Пока Бернажу и Бикара вызволяли босса из колючего плена, де Жюссак, прикрыв нос надушенным платочком, аккуратно поддел шпагой валяющийся неподалёку сапог и вернул его Рошфору. Гвардейцы взвалили саксаул на плечи и резво потащили его к кардиналу. Несчастный Рошфор, боясь остаться в одиночестве на тёмных улицах, поспешил следом, ругая ретивых гвардейцев юными ленинцами. Натянуть сапог на распухшую ногу он не смог и опять шлёпал босой пяткой по булыжной мостовой.