Безбожный режим и религиозный народ
В отечественной науке и публицистике новейший период церковной истории связывается с представлением о неком «религиозном ренессансе», имевшем место на закате Советского Союза и в первые годы ельцинской власти.
Вот, что пишет кандидат философских наук, доцент Тамбовского государственного университета Татьяна Пронина: «По мере ослабления государственной репрессивной политики в отношении верующих и религиозных объединений происходит естественное обращение некоторой части граждан к религии». В этой фразе налицо три идеологических декларации:
1. советская власть на протяжении всей своей истории искореняла религию при помощи гонений на верующих;
2. «наличие устойчивой "скрытой" религиозности советских людей»;
3. благодаря ослаблению репрессий эта «скрытая религиозность» вырвалась на свободу и расцвела пышным цветом.
То есть общество было естественно религиозным, но искусственно отталкиваемым от религии «тоталитарным советским режимом». Безбожной коммунистической идеологии противостоит природная религиозность народа. Подобную схему воспроизводят многие учёные и публицисты. Пронина разве что добавляет гипотезу о том, что «религиозность населения» сохранилась «на уровне обрядов и бытовых традиций».
Сквозь вышеприведённую идеологическую схему она смотрит на статистические данные, документы и воспоминания.
А как же быть со свидетельствами таких «столпов религиозной философии», как Василий Розанов и Сергий Булгаков? Ведь они говорят о прямо противоположном.
Розанов сообщает о том, как легко и естественно русский народ сбросил с себя бремя старых традиций и верований в 1917 году: «Даже "Новое время" нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей». И далее: «Переход в социализм и, значит, в полный атеизм совершился у мужиков, у солдат до того легко, точно “в баню сходили и окатились новой водой”».
Сталинские «репрессии»
На мой взгляд, именно сталинская власть закрепила курс на возрождение религии.
Сама Пронина свидетельствует: «Официальные документы подтверждают, что в послевоенный период наблюдался значительный рост активности религиозных объединений и верующих. Это обнаруживает себя и в росте количества ходатайств об открытии храмов, и в активизации деятельности незарегистрированных религиозных групп. К примеру, только в первом квартале 1945 г. было зарегистрировано 1141 общество»5.
Пронина дополняет это следующим заявлением: «В этот же период параллельно продолжается процесс закрытия храмов, репрессий в отношении священнослужителей и активных верующих, которых обвиняют в антисоветской деятельности, нарушении советских законов». То есть по её словам выходит, что народ тянулся к религии, а власть продолжала верующих угнетать. Зачем же тогда им стали разрешать регистрировать религиозные общества?
Опять же, если какой-нибудь осуждённый оказался верующим, то где гарантия, что он пострадал именно за веру? Понятно, что при Сталине людей любили сажать по фальшивым обвинениям, так может быть репрессии касались всех, а не только верующих, и вера тут ни при чём?
Думается, что карали именно тех верующих, чья организационная и пропагандистская деятельность выходила за обозначенные государством рамки. Тех церковников, которые сотрудничали с государством, никто не трогал.
Полная версия статьи будет опубликована в ближайшие дни здесь.