Закон джунглей
У нас кот украл со стола колбасу. Мы погнались за ним с веником. И он ошалел от непонимания.
Ведь у зверей как?
Вожак ест добычу. Все боятся и стоят рядом. Потом едят самки. Потом едят дети. Когда все наелись, едят вороны и все, кому повезло.
Поэтому кот думает:
— Лежит? Лежит.
— Хорошо лежит? Хорошо.
— Никто не претендует? Никто.
— Хозяева наелись? Наелись.
— Им не надо? Не надо, раз бросили на столе.
И вдруг с веником!
Вы же наелись! В вас уже не лезет! Вы даже не спрятали!
Откуда такая нечеловеческая жадность к еде и высокомерие!
И кот шалеет от несправедливости и безумия людей.
Время тырить коржики
Жили были две старушки. У них жили две собачки. Таких собачек называют «Вездеврачки». Про таких собак есть даже народная песня, которая так и начинается:
В одной маленькой избушке
Жили-были две старушки,
У них были две собачки
По прозванью….
Этих старушек я знал лично.
Эти собачки ели все, что давали им эти две бедные старушки, и все, что им послал Бог на прогулке. Но больше всего они любили простые молочные коржики, за 8 советских копеек.
И вот однажды к старушкам пришли в гости другие старушки. Две очень набожные дамы и притом библиотекарши. И стали они беседовать и пить чай. А на столе лежали коржики. Старушки беседуют. А собачки перебирают лапками на стульях, облизываются, нюхают воздух у края стола и поскуливают.
Но никто их не берет во внимание.
И вот дамы-хозяйки, не допив чаю, пошли показывать свои иконы дамам из библиотеки.
А коржики лежат!
Хорошо лежат? Хорошо.
Вкусные? Вкусные.
Никто не претендует? Никто.
И первая, самая смелая маленькая собачка выхватывает первый коржик и стремится с ним прочь, под стол.
Этого нельзя было делать, но коржики такие сладкие!
Вторая собачка была очень воспитанная и не могла так вот нагло стырить коржик. Она перебирала лапками, облизывалась, тоскливо скулила, нюхала край стола, и вдруг ее осенило: «Пришло время тырить коржики!»
И она схватила второй коржик, как раз в тот момент, когда дамы входили в залу.
Хозяйки обомлели от такой грубой выходки воспитанниц. Но дамы библиотечные все поняли и изрекли:
— А что? Пришло время тырить коржики.
И все рассмеялись, а собачки под столом, в знак согласия, завиляли хвостами над останками коржиков.
Я рассказал эту историю товарищу по работе.
Он отвечает:
— Это что! Вот у меня было…
Наша собака знает, что со стола брать нельзя. Мы принесли мясо и положили на кухонную столешницу. Собака завиляла, присела, приклонила голову, прижала уши — просит.
Но нет.
Мясо лежит. Собака вздыхает, как вдруг приходит кот.
Ему нет закона «не брать со стола». У него закон иной: «Если никто не претендует, значит, оно мое».
Но пакет не разгрызть. И тогда он сбрасывает мясо на пол.
Ну, это другое дело!
Что упало на пол — это уже собакино. Собака рвет пакеты, и они пируют. Как вдруг хозяева заскрежетали ключом в замке. Собака задним умом поняла: «Это слишком вкусно, чтобы быть правдой» — и метнулась прочь.
Коту нипочем. Прайд ушел. Добыча ему не нужна. Это законная часть его добычи. Сидит и жрет.
Его в веники. Лишили ужина. А собаке, как честному человеку, дали ужин сполна.
И что делает собака? Она съедает половину порции и начинает подвывать. Те, кто не понимает зверей, думают, что у нее болит живот, что она скулит на погоду или просто дуре взгрустнулось. Но те, кто знает звериный язык, понимают: она зовет. Она зовет кота.
Когда хозяева увидели кота, жрущего собакин ужин, тогда им все стало понятно. Звери договорились и поняли друг друга. Они поступили как товарищи. А люди не поняли ни звериного языка, ни великой дружбы и равенства.
И тогда они засмеялись и дали полный ужин всем.
***
Еду сегодня в маршрутном такси. В экране маленького телевизора видна реклама. Показывают дельфинов. Они, вдруг, выныривают из воды и на носах поднимают стоящего водолаза.
И я подумал: вот тебе дельфины. Вот ты. Объясни им, что тебя нужно поднять в полный рост. Причем дельфины должны договориться между собой, чтобы поднять тебя одновременно, так чтобы твои ноги стояли ровно.
Как? Фантастика. Да еще так объясни, чтобы дельфины делали это с явной веселостью.
***
Есть подозрения, что мы не вполне понимаем, кто такие звери. Есть подозрения, что Бог как-то хранит зверей, является им, защищает их и пишет им в сердце Свой закон. И что звери как-то знают Бога, как-то беседуют с Ним, и Он их понимает.
Зверь знает Бога и Его закон, непостижимым образом.
Вообще, становится ясно, что есть древний язык, на котором говорили ангелы, звери, человек и Бог. Но мы его забыли.
Я говорю своему коллеге:
— Вот, бывает, намаешься на работе, придешь домой, а там тебя никто не понимает. Жена свое. Дочка свое, коту вообще чихать, и он «в домике».
А товарищ отвечает:
— Не надо. Не знаю, как моя жена и моя дочка, но своего кота я понимаю. Мне все понятно, что он говорит и что он просит. И у меня есть подозрения, что и он меня прекрасно понимает и что мы с ним дружим, как люди.
Что-то такое древнее и важное во всем этом. Пытаюсь вспомнить, и никак… Как Петрусь в «Вечере накануне Ивана Купала».
Вот оно рядом, а никак не ухватить… дружбу неба и земли, братство людей и зверей… ангелов и людей, земли и Бога.
Рассказ священника Константина Камышанова из сборника "Батюшки и коты (и не только). Истории о тех, кто помнит Рай", вышедшего недавно в издательстве "Никея".
Понравилась статья? Помогите нам, чтобы таких статей было больше.