Точки и запятые, человек в своей судьбе ставит, сам.
***
Полночь. Он уже стоял на пороге своей квартиры, точнее своей маленькой крохотной комнатки в коммуналке. Александра Петровича, было явно не узнать, на нем не было его причудливой шляпы лилового цвета, и потрепанного плаща. Даже его осанка и взгляд были совсем другими. Он был на удивление опрятен и приятно надушен. Но вот какая-то боязнь и смущение, все же присутствовали. Он тихонечко приоткрыл свою дверь, и слегка высунулся наружу. Он хотел убедиться, что его «хищные» соседи спят, и не решат позариться, на его скудненький скелетик. К его счастью, все уже спали, и дорога к выходу была свободна. Но Александр Петрович, для своего спокойствия и быстрого исчезновения из этого логова (как он его называл), применил шаг газели-леопарда. Оказавшись на улице, он вмиг превратился в маленького нашкодившего ребенка, которому разрешили выйти из угла. На его лице засияла улыбка, и он вприпрыжку, устремился куда-то вдаль.
Александр Петрович, был известной персоной, его научные труды публиковались во многих мировых изданиях. Его знали как блестящего ученого, сделавшего очень многое для современной медицины. Но с другой стороны, о нем не было известно совсем ничего. За спиной, его называли улиткой. Человеком, который спрятался от себя и от других, за самим собой. Он сделал для других многое, а вот для себя и своей семьи, которая когда-то у него была, не сделал ни шагу.
В тот день, точнее в ту ночь, ему не хотелось открывать чего-то сверхъестественного, он просто хотел открыть для себя жизнь. Он хотел изменить все, точнее все хотело изменить его. Но в его распоряжении уже была не вся жизнь, а всего лишь двадцать три часа, десять минут.
Если бы сейчас Александра Петровича увидели его коллеги или люди из министерства, например, они бы явно, его не узнали, или молча покрутили у виска. Ведь Александр Петрович всегда жил по распорядку, и не делал ничего лишнего, да и не лишнего он тоже порой не делал.
Пару часов он просто ходил по городу, просто смотря, дыша и улыбаясь. Каждому прохожему, он говорил комплимент, кланялся и снова растворялся в утреннем тумане. Около восьми часов, он был запримечен у пункта сдачи крови. Свой благородный и со всем иной день, он почему-то, решил начать именно от сюда.
Возможно, лет сорок назад, благодаря желанию помогать людям он и пришел в науку. Науке он помог, а себя, по-видимому, замуровал в колбу. Может быть там, за микроскопом, он и был супергероем, но, а здесь, у крыльца больницы, он был просто трусливым человеком, который боялся сдать кровь. А что такое кровь, когда тебе осталось жить всего лишь день? Для кого-то это шанс на жизнь, а для кого то это возможность доказать что ты Человек, а не трусливое подобие.
Стоило открыться двери в больницу, как Александр Петрович сразу оказался в кресле врача. Смотря на него своими полупрозрачными глазами, он умолял взять у него всю, всю кровь. Но в ответ, получил не считываемую гримасу. Покрутившись пару минут около Александра Петровича, они все же распознали в нем ученного, а не умалишённого проходимца и взяли целых 250 мл его крови. Он был счастлив, и понял что это совсем не страшно и не больно. Он крутился из стороны в сторону, побалтывая ножками и посылая всем воздушные поцелуи. Наверное, в этот момент он чувствовал себя суперменом. Но не все так просто и гладко, в нашей приземленной, бюрократической жизни. Перед тем как выпроводить его за дверь, и ласково помахать ему ручкой, санитары вручили его заслуженные 500 рублей и пачку печенья. Печенье? За жизнь? Он был возмущен, его брови подпрыгивали чуть ли не до потолка. Нет, его никогда не интересовали награды, а уж деньги подавно. Он просто никак не мог понять, как можно сравнивать печенье и жизнь?
Осознав, что снова проиграл, Александр Петрович, опустил свою голову почти до земли, и что-то насвистывая себе под нос, побрел в неизвестном направлении. Наталкиваясь на совсем разных людей, он будто пытался заглянуть им в душу, и найти там ответ, на вопрос который не давал ему покоя. Кто такой настоящий Человек, и как им стать уже меньше, чем за 15 часов?
Неожиданно Александр Петрович остановился и в его слегка лысовато-кучерявую голову, пришла гениальная мысль. Он решил сделать то, на что бы раньше никогда не решился. И вот, подпрыгивая, как мячик, он устремился к молодой и явно влюбленной паре. Ох, и плохая идея была у Александра Петровича. Ведь он посмел поцеловать девушку какого-то здоровенного качка. Но он был счастлив, на его лице сияла улыбка и фингал.
Без дела и без своих гениальных идей он долго не скучал. Еще из далека, в метрах ста от себя, он заприметил котёнка. И как благородная мама-кошка полез за ним на рябину. Вокруг дерева собралось немало народу. Они делали ставки на то, кто победит в этой нелегкой борьбе: Александр Петрович, котенок, дерево или все же старость? И вот, как настоящая мать, Александр Петрович схватил котенка за шкирку, и решив показать его всему миру, повернулся к дереву спиной. И тут, это чудное создание решило сделать ход конем, и пометить Александра Петровича. Летя с двухметровой высоты и выражаясь исключительно на латыни, он почему-то вспомнил именно про дочь. Хотя, он ее никогда и не забывал. И вот, невзирая на боль и потрепанный вид, он тут же побежал к дому своей бывшей жены. Перед тем как осмелиться и позвонить в дверь, он обошел дом больше трех раз. И вот, в самый последний момент, услышав шаги и щелчок, благодаря всего одному прыжку, он оказался за кустами. Сидя в позе скрюченного йога, он пристально смотрел на дверь, его сердце неумолимо колотилось. И вдруг, его хрупкое тело стало шататься из стороны в сторону и неожиданно рухнуло на землю. Покатившись кубарем все к той же двери, и подняв голову вверх, Александр Петрович увидел крепкого мужчину. Тот явно его узнал и любезно попросил вползти в дом. Кати дома не было, но мужчина настаивал, на том что бы Александр Петрович поднялся к ней в комнату. Приоткрыв дверь, он увидел то, о чем даже боялся подумать. Все стены комнаты были увешены фотографиями и вырезками из газет о нем. Изменившись, несколько раз в цвете лица, Александр Петрович хотел было уйти, но увесистая рука все того же мужчины, подтолкнула его вовнутрь. Он долго стоял молча, лишь иногда, всхлипывая от слез. В его голове сразу всплыло немало историй, о светлом прошлом, которое он сам же умело и разрушил. Катя, была исключительно папиной дочкой, постоянно висевшей у него на плечах. Они не расставались, ни днем, ни ночью. А если Кате, вдруг хотелось, например, поиграть в песочнице, пускай даже в дождь и ночью, они шли вместе. И строя причудливые фигурки, мечтали о разных глупостях и странностях. Но самое главное, они были просто счастливы! И вот, неожиданно для всех, их семья распалось, и Катина мама в строжайшей форме (как тогда показалось Александру Петровичу) запретила общаться с дочерью. Наверное, в тот момент он совершил свою самую главную ошибку. И сдался. Конечно, для науки это был большой плюс, ведь он мог не стать великолепным ученым, а стать замечательным отцом. Но, он сто раз титулованный профессор, с большой раной от одиночества на сердце.
Вернувшись из прошлого, в настоящее, Александр Петрович увидел листочек с адресом и мелкой подписью: «Катя там». Через пару часов, он уже был около нее. Но просто подойти спустя столько лет он не мог. И вот, кто-то на сцене объявил, о том, что вечер экстремальных игр открыт и попросил всех желающих выйти на сцену. Это был его шанс, доказать всем, а главное Кате, какой он на самом деле. Ведь по сути, уже пару лет, ни кто всерьез его и не воспринимал. Коллеги подшучивали, а соседи вообще были готовы съесть его вместе с одеждой. А Катя? А что Катя? Она уже давно привыкла жить без отца, а эти вырезки на стенах, просто остаток прошлого, которое никак не вычеркнуть. А самое главное не выжить из сердца.
И вот, скрючившись от яркого света и трясущихся со страха и волнения, ног, он вышел на сцену. Александр Петрович, сразу приковал всеобщее внимание, его осветили прожекторами и показали публике на большом экране. А ему было со всем не до этого, он пытался отыскать среди многочисленной толпы свою Катю. Скорей всего, как заходил в клетку к тиграм или ходил по раскалённому железу, он не помнил. К концу десятого испытания, он был изрядно потрепан, но в его голове продолжало стучать: « Катя, ради Кати». И тут неожиданно, он увидел, как она уходит. Катя закрывала лицо руками, ей было явно больно на все это смотреть. Александр Петрович тут же побежал со сцены, но толпа его будто «съела», и он не увидел, куда она пошла.
Было уже около восьми часов вечера и Александр Петрович с грустью осознал, что ему осталось жить, всего два часа и десять минут. Он снова почувствовал себя никчёмным человеком и наконец-таки понял, что доказывать никому и ничего не стоило, нужно было просто поговорить с дочерью.
Неделю назад он снял все свои деньги, много ли мало не важно. Он поделил их на равные части и каждую из них подписал. Катюшке на это, Катеньке на то. Ведь он знал все ее секреты, пускай даже детские, но он еще тогда обещал помочь им сбыться. Конечно, он понимал, что деньги совсем ничего не стоят. Катя конечно хотела отправиться в путешествие по морям и океанам, или например пожить в юрте. Но всегда неизменно, в ее мечтах был папа! А этого он почему-то исполнить не мог.
В своем потрепанном портфеле Александр Петрович, вместе с аккуратно завернутыми деньгами и маленькими записочками хранил Катины детские вещички, пропитанные его горькими слезами. Но человек, всегда только сам виноват в своих бедах. И вот, стоя на том самом месте, где якобы его должна была сбить машина, он судорожно писал дочери письмо.
На часах пробило двадцать три часа десять минут, он увидел яркий свет от фар и лично сам, сделал шаг под колеса машины. Где-то вдали кто-то закричал: «Папа»! Но было, совсем поздно.
***
Даже самый умный человек, может совершить поистине глупую ошибку.
Ведь Александру Петровичу , чей то острый язык (чей он даже уже и не помнил) просто сказал, что он умрет 28 марта ровно в 23:10, под колесами машины. Конечно, ни кто умирать, и не должен был. Это были просто пустые слова, брошенные в его адрес.
А Александр Петрович, даже в конце жизни не понял, что имел право решать сам, а не слушать других.
Конец.
Стройте дорогу, а не копайте яму, господа!
