Порфирьевич моет пол на лестнице за его спиной.
Проходит несколько шагов, Коля входит, исчезает за дверью. Можно снова закрыть глаза. Но нельзя. Что-то интересное должно произойти. Чтобы понять эту перемену, надо представлять себе вход в студию. Или дверь. Надо глядеть на ступени. А лучше на перекладину.
Надо сделать шаг к решению, которым здесь заканчиваются все мысли, вернуться в студию и осмотреться. Но надо ли? Хватит ли сил? Нет, не хватит. Хватит всего лишь на то, чтобы сделать один шаг. Ну так встань.И иди сюда. Вот так. Теперь ты сам. Не бойся. Иди ко мне. Что? Что? Почему?.. Ну вот и хорошо. Вот так. Давай теперь руки… Вот так. Ты ведь сам видишь, что они у тебя даже не дрожат. Я бы этого не почувствовал, если бы тоже так тихо делал.Порфирьевич домыл полы и закрыл дверь, но теперь там был ее запах, и Николай подумал, что правильно сделал, не попавшись на ее соблазн. Зрелище было до того жутким, что ему пришло в голову даже шепнуть что-то в надежде, что Порфирьевич поймет. Но тот даже не услышал. Коля быстро шел к нему. Приблизившись к Порфирьевичу, он вдруг застыл на месте. Они стояли в том же самом проходе, в котором проходили два месяца назад. «Зачем я пошел на эту сумасшедшую репетицию? — подумал он. — Хотел проверить действие раствора “ Стронций”?Возможно, но ведь никто не может быть в этом уверен на сто процентов. Кто знает, чем это кончится…» Но в следующее мгновение его охватила волна жалости к себе. Такого с ним уже не случалось ни разу, и не потому, что он был сентиментален, а просто оттого, что больше на это не оставалось времени.Порфирьевич решил больше не быть сентиментальным никогда. Это было большим шагом вперед. И все же… Что это? Коля увидел туман, клубившийся между его пальцами. Это был вход в готический замок.
За ним был коридор, который казался бесконечным: ни одной стены. Николай понимал, что Порфирьевич будет там еще довольно долго. Но он был уже там и принялся за уборку. Чем больше он выносил мусора, тем меньше оставалось смысла его сжигать. Через несколько минут он заметил, что по всему коридору разбросана зола. «Интересно, — подумал он, — а сколько этой золы на самом деле?..» В этот момент вход в замок стал полыхать. Порфирьевич решительно взялся за пылесос и со всего размаху опустил его на золу. Звук был такой, словно дом заволокло дымом, а затем дверь снесла взрывной волной. Коля сильно ударился обо что-то и сполз на пол. Железная труба с легким щелчком отлетела в сторону. Он не прочитал инструкцию, пронеслось в голове у Коли. Ведь с такой точностью не требовалось точно указывать количество золы. От этого до настоящего взрыва было метров семьсот. А потом произошло то, чего все так ожидали.
Стало совершенно ясно, что метров за шестьсот, от замка на стене, до пола коридора, — самый огромный выброс золы в истории.
Порфирьевич моет пол на лестнице за его спиной. Проходит несколько шагов, Коля входит, исчезает за дверью. Можно снова закрыть глаза. Но нельзя. Что-то интересное должно произойти. Чтобы понять эту перемену, надо представлять себе вход в студию. Или дверь. Надо глядеть на ступени. А лучше на перекладину. Надо сделать шаг к решению, которым здесь заканчиваются все мысли, вернуться в студию и осмотреться. Но надо ли? Хватит ли сил? Нет, не хватит. Хватит всего лишь на то, чтобы сделать один шаг. Ну так встань.И иди сюда. Вот так. Теперь ты сам. Не бойся. Иди ко мне. Что? Что? Почему?.. Ну вот и хорошо. Вот так. Давай теперь руки… Вот так. Ты ведь сам видишь, что они у тебя даже не дрожат. Я бы этого не почувствовал, если бы тоже так тихо делал.Порфирьевич домыл полы и закрыл дверь, но теперь там был ее запах, и Николай подумал, что правильно сделал, не попавшись на ее соблазн. Зрелище было до того жутким, что ему пришло в голову даже шепнуть что-то в надежде, что Порфирьевич поймет. Но тот даже не услышал. Коля быстро шел к нему. Приблизившись к Порфирьевичу, он вдруг застыл на месте. Они стояли в том же самом проходе, в котором проходили два месяца назад. «Зачем я пошел на эту сумасшедшую репетицию? — подумал он. — Хотел проверить действие раствора “ Стронций”?Возможно, но ведь никто не может быть в этом уверен на сто процентов. Кто знает, чем это кончится…» Но в следующее мгновение его охватила волна жалости к себе. Такого с ним уже не случалось ни разу, и не потому, что он был сентиментален, а просто оттого, что больше на это не оставалось времени.Порфирьевич решил больше не быть сентиментальным никогда. Это было большим шагом вперед. И все же… Что это? Коля увидел туман, клубившийся между его пальцами. Это был вход в готический замок. За ним был коридор, который казался бесконечным: ни одной стены. Николай понимал, что Порфирьевич будет там еще довольно долго. Но он был уже там и принялся за уборку. Чем больше он выносил мусора, тем меньше оставалось смысла его сжигать. Через несколько минут он заметил, что по всему коридору разбросана зола. «Интересно, — подумал он, — а сколько этой золы на самом деле?..» В этот момент вход в замок стал полыхать. Порфирьевич решительно взялся за пылесос и со всего размаху опустил его на золу. Звук был такой, словно дом заволокло дымом, а затем дверь снесла взрывной волной. Коля сильно ударился обо что-то и сполз на пол. Железная труба с легким щелчком отлетела в сторону. Он не прочитал инструкцию, пронеслось в голове у Коли. Ведь с такой точностью не требовалось точно указывать количество золы. От этого до настоящего взрыва было метров семьсот. А потом произошло то, чего все так ожидали. Стало совершенно ясно, что метров за шестьсот, от замка на стене, до пола коридора, — самый огромный выброс золы в истории.