Петр шёл домой с работы. Вечер был поздний, но будучи оперативником он задерживался часто. День у него не задался, сначала он гнался за алкашом, плюнувшим в него и назвавшим привычным для всех русскоязычных словом, в процессе упал животом в грязь. Зима не баловала стабильными морозами и плюс с минусом могли поменяться три раза за день. К ночи конечно подморозило, что, впрочем, только усугубило ситуацию, так как к отвратительному, совсем не зимнему пейзажу добавилась ещё и скользота.
А днём....лужа была наполненной грязной, вспененной колёсами проезжавших машин жижей. Джинсы, свитер, торчавший из-под расстёгнутой дублёнки, руки и даже подбородок. Кто-то из проходивших мимо посмеивался, кто-то сочувствовал и предлагал помощь, хоть на телефон не сняли...вроде. Он поднялся, весь в грязи догнал бегунца и на глазах не понимающих людей отыгрался за всё.
Почти сразу прибыл наряд, к счастью из его отдела, погрузившись в салон, вместе с алкашом Пётр выдохнул, отвечая молчанием на смешки и подколы патрульных. Но удача вскоре снова отвернулась — заходя в помещение, дабы отправить свою добычу в "обезьянник" Пётр столкнулся, буквально, со своим начальником. Тот выглаженный, хорошо пахнущий что-то заливисто рассказывал проверяющему и никак не ожидал потерять лоск от соприкосновения со своим опером.
Его багровое лицо сказало всё то, что чуть позже Пётр услышал от него словами. Хотя, скорее криком. Очень, очень, очень громким криком. Пётр получил за всё — и за внешний вид и за сине-фиолетовое лицо задержанного и за подпорченный финал проверки. Он лишился премии, заимел строгий выговор с занесением и обещание, что в ближайшие несколько лет "звёздочек" ему не видать. Не помогли ни извинения, ни тот факт, что Пётр успел умыться и переодеться в вещи, аккуратно сложенные на дне личного шкафа, на случай внезапного посещения пары знакомых барышень.
Вечером он всё никак не мог заставить себя пойти домой и не только из-за подсыхающей на батарее дублёнки, просто понимал, что надо объяснить жене почему ей не будет новой куртки, а Павлику сапожек. Что повышения тоже не будет, а выговор в личном деле ставит под сомнение и возможность самой его работы. Крика на сегодня хватило, но скандала было не избежать. Единственный вариант — прийти как можно позже, под предлогом, что весь дом, включая двенадцатилетнего Павлика уже спит, перенести разборки на завтра, а там жена может быть поостынет. Он позвонил домой, зашёл в круглосуточный магазин купил хлеб, кефир, овощи, заказанные супругой, а себе попросил колечко краковской колбасы и чекушку водки. Знакомая продавщица не стала спорить и несмотря на неурочный час продала бутылку, по обыкновению попросив принести пустую, чтобы провести её через систему ЕГАИС. Он делал это не в первый раз и поэтому только кивнул.
Пётр вышел на улицу и резко остывший ночной воздух пробрал его, в не досохшей, кусками, дублёнке, до костей. Он быстро затрусил по ночным, нечищеным улицам спального района, матеря по дороге ветер, зиму и всё, что приходило к слову. Уже заходя в свой, плохо освещённый двор он заприметил две фигуры, мужскую и женскую, стоявшие друг против друга. Вначале было тихо, но приближаясь Пётр заметил, что худенькая девушка трясётся, прижимая сумочку к себе она выставила вперёд руку с чем-то потрескивающим синими искрами. Мужчина же стоял уверенно, судя по всему, в руках он держал нож.
Пётр никогда не был героем. Он не был правильным полицейским, с развивающимся плащём отваги. Впрочем, криминальным гением тоже не славился. Где-то филонил, где-то просто выполнял норму, с кого-то получал, кого-то бил, кому-то помогал, а где-то оставался равнодушным. Пользовался привилегиями от имевшегося в кармане удостоверения, любил деньги, выпить и вообще предпочитал гедонистические удовольствия всяким философским идеалам. И по логике, он сейчас, никем не замеченный должен был шмыгнуть в свой подъезд и позвонить вызвать наряд, но драгоценное время будет упущено, а настрой нападавшего был явно серьёзным. Он говорил всё громче и настойчивее, а девушка лишь недвижимо нажимала на кнопку шокера.
— Дура, подумал Пётр.
Не прекращая идти он вынул бутылку из пакета, остальное опустил на землю, сдвинул шапку на лоб, вставил в зубы сигарету, немного расстегнул дублёнку и открыв водку расплескал часть на себя. В пылу происходившего грабитель его не заметил, а девушка.... её сейчас больше волновал наставленный нож, рукой на которой четыре синих перстня говорили о том, что преградивший ей путь человек доведёт дело до конца.
Шатающейся походкой оперативник подошёл к стоявшим.
— Эй, мужик, закурить есть? — намеренно пьяным голосом проговорил Пётр.
— Пошёл вон, — не оборачиваясь прохрипел тот.
— Ды ты чё..... Пётр грубо, шлепком положил руку злодею на плечо.
Резко обернувшись бандит зацепил лезвием руку полицейского. Это был всего лишь порез, но глубокий и кровь струйками потекла на землю и остатки снега. Этой рукой, он махнул в сторону лица злодея и тот машинально отшатнулся. Пользуясь ситуацией и продолжая "разыгрывать партию" опер со словами "Девушка, красавица" шатнулся в направлении жертвы преступления, которая так и стояла застыв с шокером в руках. Грабитель хоть и потерял контроль, но не убежал, бухой придурок явно не был для него серьёзной помехой к получению желаемого. Он поймал за дублёнку дошедшего до девушки Петра и это было его ошибкой.
Внезапно протрезвев, одновременно бросив бутылку и с силой выдернув из рук женщины шокер Пётр развернулся, приложил шокер к шее бандита и нажал копку. Он жал её долго, несколько раз, от чего скрючившийся в его руках человек вначале потерял нож, а затем и сознание. Он выматерился, плюнул и полез в карман за телефоном, быстро набрал рабочий номер. Знакомый дежурный обещал немедленно прислать машину и вызвать скорую. Закончив краткий диалог коротким предложение. "Жду у себя во дворе" Пётр обернулся к девушке:
— Вот скажи зачем ты его купила? Достала зачем? Пользоваться надо уметь, дура!
Девушка только всхлипывала, агрессивный крик спасителя был совсем не тем, чего она ожидала.
— Ну ладно, ладно, ща скорая приедет, всё хорошо уже, не реви, - внутренне ругая себя за грубость, он смутился и отошёл чуть в сторону и закурил.
Прошло совсем немного времени, прежде чем во дворе появились машины полиции и скорой. Девушку осмотрели, вкололи успокоительное и вызвали на допрос завтра, сейчас от неё не было толку, грабителя забрали врачи, отметив, что с шокером Пётр сильно перестарался. Он механически дал показания следователю и обещал добавить что-то потом, если вспомнит. Всё закончилось довольно быстро и попрощавшись с коллегами герой собрался, наконец-то, домой. Тут он вспомнил про брошенный пакет и оглядевшись нашёл его ровно там, где оставил. Когда он поднялся, то грустно глядя на супругу протянул перевязанной рукой пакет с купленными по заказу продуктами. Она вздохнула:
— На кухню проходи.
Дойдя до ванной он помыл здоровую руку и уже через пять минут сидел за столом, а жена что-то разогревала, накладывала, нарезала.
— Ну вот, в коем-то веке могу поесть ночью без претензий, - решил разрядить обстановку Пётр.
— Это точно, — вымученно улыбнулась жена.
— А сегодня днём.... он решил сразу сказать про всё, чтобы не дать ей возможность злиться на него, ведь супруга явно переживала по поводу случившегося и это являлось отличной рессорой, для смягчения всех остальных новостей.
— Знаю, коротко отозвалась Оля.
Он не спросил откуда. А зачем? Итак было понятно, что знакомившиеся на праздниках жёны коллег быстро сдруживались и использовали друг друга для получения информации. А времени на то, что позвонить самой или чтобы позвонили ей было предостаточно.
— Ну и?
— Давай завтра.
— Давай, — с радостью согласился он. План по смягчению реакции сработал куда лучше, чем он предполагал и дабы перевести тему окончательно Пётр бодро попросил:
—Дай колбасу, пожалуйста.
— Какую колбасу? — неподдельно удивилась Оля.
— Ну там, в пакете, что я принёс, колбаса краковская была.
— Не было там никакой колбасы.
Он положил обе руки на голову и несколько раз провел туда-сюда по своим коротким волосам. В мыслях ясно предстала картина его, сидящего в машине скорой, симпатичной медсестры, обрабатывающей и забинтовывающей его порез и вида открывающегося на улицу. Тогда он не обратил внимание, на попавшуюся на глаза тёмную фигуру обычной дворовой собаки, убегавшей вдаль от скопления людей и машин с каким-то предметом в зубах.
— А преступление то всё-таки свершилось, — смеясь и глядя на Олю, сказал он.
Она заулыбалась, но смотрела на него непонимающе.
— Собака спёрла колбасу, — еле сдерживаясь от громкого хохота проговорил Пётр.
Жена засмеялась,
— Ешь, остынет — сказала она, указывая на тарелку с супом.
— Ох и не задался день, — наигранно выдохнул Пётр и приступил к ароматно пахнущему гороховому супу.
Vitelvi для Дзен.