Привет я Джим и мне 21.
Мой отец был простым рабочим, а мама работала учительницей в школе неподалеку от дома. Как вы уже, наверное, поняли, я родился и рос в небогатой семье. Но мои родители постоянно подчёркивали, что мы счастливая семья, потому, что у нас есть все, что нам нужно, а они работают на любимой ими работе. Так же они постоянно говорили, что просто необходимо всегда оставаться хорошими людьми, и нужно сказать, что я в это искренне верил.
Однажды нам позвонили с папиной работы и сказали, наверное, самое страшное, то чего никто не мог ожидать. Трос строительной люльки, в которой находился мой отец, оборвалась и мой отец погиб. Мы собирались поехать через неделю к родственникам, когда отец получит зарплату, и мы очень ждали этого, а тут такое.
Когда прошли похороны, к нам пришел представитель от компании отца и принес чек на крохотную сумму, по страховке отца. И он оказался на просто смешную сумму. Такого, мы с мамой точно не ожидали. Мало того, что начальник отца ни разу не позвонил, ни предложил положенную, помощь.
Мы могли бы подать на компанию в суд, но мама сказала, что у таких компаний есть куча юристов, которые никогда не дадут одинокой матери выиграть такое дело. Тогда мама сказала, что жизнь обязательно накажет плохих людей, а нам стоит постараться их простить.
Спустя некоторое время мама сильно заболела, и мне пришлось работать, сначала это были просто подработки, но потом я нашел хорошую работу, которая мне очень нравиться. Я подготавливаю к скалолазанию тросы, карабины и все то, что понадобится при подъёме. Я очень часто думал, как сложилась бы моя жизнь если бы не смерть отца, и в конце концов понял. Что хотел бы, чтобы его начальник почувствовал бы всю ту боль, что и моя семья. Почти несколько лет я думал о мести. Но как я мог бы это сделать, учитывая кто я, и кто он.
Как-то раз, когда моя смена почти закончилась, я вдруг увидел начальника папы! Я видел его пару раз, но был уверен, что это он! Он пришел и наследующий день и через день. Каждый день он поднимался по стене, на этаж выше, чем в прошлый день, и в конце концов стал подниматься по свесу на уровень седьмого этажа. Это была самая большая высота доступная для скалолазания.
Как то я перебирал оборудование человека, который только, что ушел, как заметил, что один из карабинов не исправен, я положил его в карман, что бы потом списать его. И продолжил свое занятие, как вдруг, меня оторвали, попросив, заменить сегодня моего коллегу, так как пришел очень важный клиент, а моего коллеги все еще не было на месте. И кто как вы думаете, оказался моим клиентом? Начальник папы!
Я с презрением подготавливал для него тросы и карабины, выслушивая его, как казалось мерзкую трескотню, как вдруг мне в голову пришла идея, я бы мог прицепить ему тот самый карабин, что лежал у меня в кармане. Он бы отказал, где-то на середине подъёма, вряд ли бы он умер, но точно бы себе что-нибудь сломал. Моей вины в этом бы не было, точнее ее нельзя было бы доказать, тем более у нас подписывалось соглашение отказа от претензий в случае травм.
Я помню, как именно себя чувствовал, когда цеплял карабин ему на трос. Такое приятное чувство власти над чужой жизнью. Я уже собирался дать добро на подъем, как вдруг он сказал, что видимо этот подъем для него последний. На мгновение я подумал, что он догадался, но через секунду понял, что он про болезнь. Я не знаю почему, он решил рассказать это мне, но из его слов я понял, что он уже больше шести лет борется с лейкемией, и он отказался от лечения всего пару недель назад. Он рассказал, что пытается хотя бы последние месяцы прожить так, как было бы правильно, поэтому стал жертвовать крупные суммы в благотворительные учреждения и помогать людям. Он дал мне сто долларов, сказав, что почему-то ему кажется, что они мне понадобятся.
К слову я заменил неисправный карабин, перед тем как выпустить его на подъем. Он скончался спустя неделю, стоит упомянуть, что рядом с ним не было никого из родных. Возможно, вам покажется это жестоким, но тогда мне показалось, что справедливость восторжествовала. Сто долларов мне действительно пригодились, я потратил их на оставшийся курс маминой терапии.
В конце, мне хотелось бы сказать, что никто из нас не вечен и все в жизни возвращается так или иначе, поэтому я буду стараться быть достойным и добрым человеком, что бы ни преподнесла мне жизнь.