Сразу после просмотра фильма возникла радость. По правде сказать, несколько радостных мыслей и вздохов облегчения. Первое - ура, это уже закончилось. Второе - ура, это можно просто проигнорировать, что тут скажешь?
Моё любопытство меня подвело, вынудив всё-таки полистать те отзывы и рецензии, в которых критики и сочувствующие изливают слюни восторга на перевернувшее их сознание произведение Роберта Эггерса. Теперь проигнорировать сей опус не могу.
В разных источниках о жанре фильма пишут разное. Ярко выделяют: хоррор, ужасы, артхаус, авторское кино.
Серьёзно?
То есть, если напихать невразумительными и нелогичными комами отдельных элементов, соответствующих перечисленным жанрам, то кино автоматически попадает в нишу?
С конца, про “авторское”. В каком именно хотя бы эпизоде нам открывается, хорошо “скрывается”, ладно, хотя бы подразумевается “авторское прочтение”? И чего именно? Раскрытия символа “маяк”? Так нет его. Тупо перечислили основные, а для “особо образованных” ещё раз потыкали и потрясли символом? Не в смысле - зритель испытал потрясение, от неожиданного открытия, а в смысле мастурбации персонажей. Других символов? В том, что режиссер напихал и смешал сюжеты или мифологические образы, без соблюдения хотя бы элементарных пропорций? Без попытки даже грубо соединить их, вплести в некое полотно, хотя бы сюжетное? А куда вплетать? В практическое отсутствие сюжета? Равно как и отсутствие “авторского видения”.
Не страшные ужасы, не впечатляющие, не отвращающие даже меня. Хотя я совсем не любитель наблюдать за постоянно текущей спермой, слизью и бесконечным дерьмом. Но не шокирует. Почему-то на этом моменте, где крупным планом дерьмо в горшке - вспомнился фейк про “золотые таблетки”, которые делают дерьмо миллионеров золотым. Вот и весь вам ужас. Ну как так-то? Даже сцена, где Паттинсон засыпает землёй Дефо - ну хоть бы дрожинку поймать, но нет. Почему? Дело не в психике. А в том, что с самого начала меня, как зрителя обманули и с атмосферой, и с сюжетом, и с символизмом.
Атмосфера? Нет. Нет атмосферы! Даже удивительно, насколько используя всю техническую тонкость, и саму локацию съёмок, можно до такой степени её не создать? В первых кадрах фильма тупо подкинули Хичкока. Потом… Потом просто нагло, не стесняясь, очень дурной пародией - ещё отсылок на авторов, действительно снявших авторское кино, среди которых, конечно, Тарковский. И тут прямо хочется возопить; “Руки прочь!”. Если ты даже отсылку не можешь сделать качественной. Получается убогая карикатура и всё. Да кидайте тапки сколько влезет. Визуальный ряд, каким бы потрясающим он не был - это не АТМОСФЕРА! Атмосфера - это тонко сотканное, продуманное каждой маленькой деталью, каждой случайной мыслью, удивительным образом дополняющей тонкость и глубину идеи. Даже если это хоррор, ужас, триллер. И если сначала от этого гудка на острове ждёшь чего-то, ну просто, чего-то, а в середине тебя пытаются напугать глюком - орущей русалкой, а в конце пренебрежительно бросают в лицо вопль Паттинсона?
Может всё-таки не стоит смешивать “артхаус” и “коммерческое кино”? Хотя, куда я это говорю, как и те рецензенты с образованием в анамнезе, недоумевающие или снисходительно комментирующие коммерциализацию, а соответственно профанацию самой идеи авторского кино, которой и является “Маяк”. В отличие от “рецензоров”, пустивших дебильные слюни на сей “артхаус”, возможно с исключительной целью - затесаться в ряды тех самых “не всех”, для которых снимают некоммерческое, сложное, неоднозначное кино, именно потому, что оно авторское? И вот они, шокированные, восторженные вопят о “символах”, поразивших их в самое сердце. Товарищи, учиться! Читать! И не в гугле, а книги! В Библиотеке!
Имхо. Как раз отсутствием концептуальности, заявленной автором, но никак не случившейся. Отсутствием авторской идеи, видения, когда автор ведёт зрителя от точки А до пункта Б, через линии, перипетии, где спотыкаешься на точках Х и У, поражаясь, увлекаясь или отвращаясь от этой идеи и мысли автора. Разгадывая, домысливая, пребывая в поиске. Отсутствие всего этого уничтожает и визуальный ряд и удавшийся, безусловно, актёрский дуэт. Тем более для меня лично, ибо не являюсь поклонником таланта ни одного, ни другого. И увлекательная поначалу игра Роберта Паттинсона, уже после первой трети фильма набивает оскомину, и не его вина, нет. Дальше играть нечего! Нет того пункта Б, куда ведёт режиссёр, ни точки, ни многоточия.
И вот те, кто вопит о “картине, в которой видно как люди сходят с ума” - вы серьёзно? На самом деле считаете, что в данном конкретном опусе сходят с ума от собственных демонов, от “одиночной” камеры, точнее “на двоих”, что возможно даже хуже, коей является остров? Очнитесь! У героев обыкновенная алкогольная интоксикация, и вся “психиатрия” рождена употреблением сначала жуткого пойла, а после вообще не то скипидара, не то керосина. Вот вам и вся “мега-идея” для авторского кино?! Хорошо, отдельно проблема алкоголизма и алкогольной интоксикации, рождающей психические нарушения, вполне имеет право на идею для авторского кино. Вопрос: при чём тут весь наворот с островом, 1880-м, Прометеем, Икаром, мифами, стихией морской, маяком? Правильно, ни при чём.
Всё чаще после просмотра современных киноновинок, осиянных вниманием критиков и возглавляющих все возможные и невозможные рейтинги, меня одолевают два вопроса: почему и зачем? Почему вот это всё с таким захлёбывающимся бесноватым восторгом превозносят, как новое слово в искусстве? И зачем я это смотрю?
Затем возникает третий вопрос - что? Что со мной не так, если я никак не могу не то, что восхвалять, а заставить себя досмотреть? И тогда я отставляю в сторону эмоции и включаю элементарный анализ, допуская. что если доберусь до атомарного уровня «шедевра», постигну и всю его глубину, доселе мне недостижимую.
Так я поступила и в случае с «Маяком». С трудом досмотрев этот гимн физиологическим отправлениям мужского организма, приправленный пошлейшими аллюзиями к философско-мифологическим символам, я решила разложить всё по атомам.
Что есть атом в художественном произведении? Это микро или макрообраз. Сочетание образов даёт живую - или мёртвую - ткань книги, фильма, картины. Посмотрим атомарную структуру «Маяка». Ничего скрытого, потустороннего, ничего, что побудит в нас хоть малейшую работу мысли, смутит, заставит рефлексировать.
Маяк. Воспользуемся символикой Таро, основанной на архетипических образах мирового бессознательного. Маяк, он же башня - символ разрушенных устоев и традиций, необратимых поступков. Также символизирует птенца, разбивающего скорлупу, муки рождения. Добавим к этому очевидный фаллический аспект, учитывая, его поливают семенем весь фильм.
Спираль, спиральная лестница, фрактал. Тут режиссёр тоже особо не мудрил, набросав очевидные смыслы: во-первых, спираль (по Ортицу) символ власти, поэтому до конца по этой лестнице поднимается только герой Дефо, как единственный, имеющий право на власть над маяком. Во-вторых, спираль - символ ритуального танца. Тут нам любезно показывают судорожные пляски упившихся героев. Глубокий смысл ритуального «спирального» танца - переход из материального мира в загробный - мы к этому ещё вернёмся. В-третьих, спираль - символ женского начала, к которому, очевидно, стремятся герои, пытаясь отыметь, пусть даже в воображении, всё, что шевелится, включая русалку, чьи половые органы напоминают раковину. Здесь спираль и раковина смыкаются в символическом обозначении воды, водной стихии, куда стремится герой Дефо, якобы бывший моряк. Добавим, что спираль - символ урагана. И самое очевидное - спираль раскручивающаяся и спираль закручивающаяся - дуалистический символ восхождения и упадка соответственно. Герой Паттинсона недостойным образом получает право на восхождение по спирали, и достигнув мистического центра, не проходит инициацию, поскольку не заслужил, а отобрал это право, логичным образом сверзается вниз.
Чайка. Чайка и птица вообще - символ души умершего. Будучи хищной птицей, чайка символизирует душу грешника. Одноглазая чайка в фильме, кроме очевидной параллели с эпизодическим персонажем - надеюсь, не отсыл к Одину, хотя с режиссёра станется.
Русалка, сирена. Помимо всего прочего, символизируют извращенное воображение, увлечённое низменными целями или примитивными уровнями жизни, или же мучительное желание, ведущее к саморазрушению. Это на тот случай - а он именно тот и есть, когда отсутствие сценария, смысла и актёрской игры не позволит нам распознать в герое Паттинсона все эти качества. Поэтому вот вам - пусть оприходует русалку.
Наконец, Протей и Прометей. Протей - главный смотритель маяка, герой Дефо. Прометей - его помощник, герой Паттинсона. Этих сюда навалили сверху предыдущей кучи, чтобы было ещё «красивше» и «загадочней» (последнее слово произносить через «г» фрикативное). Протей у орфиков чистым духом и честным является водой, а дурным - змеем и мстителем. Змеиный хвост в маяке - нате вам. Про Фарос, как место жительства Протея - тоже ставим галочку, режиссёр и это не упустил. Мы ж сами то не допрём.
Прометей. Оставьте в стороне миф. Здесь Прометей дан в алхимической символике, как символ сублимации. Несостоявшейся. Поэтому лежит обгаженный чайками с заклёванной печенью. Добавим, что пятна и испачканность вообще - маркеры ненормальности.
На этом, пожалуй, достаточно. Можно было бы, конечно, с дотошностью прозектора копаться в этой не то, что разложившейся, а никогда и не бывшей единым целым атомарной каше образов и символов. Образов и символов без смысла. Образов и символов ради себя самих. Постмодерн, чтоб его. Или что у нас там на повестке? Ктулхоцен? Вот он самый, да. С богами-идиотами и псевдосмыслами под якобы глубокой и вибрирующей от собственной значимости оболочкой.
А постскриптумом позволю себе вот такую цитату:
«Полуинтеллигент есть человек весьма типичный для нашего времени. Он не имеет законченного образования, но наслушался и начитался достаточно, чтобы импонировать другим "умственною словесностью". В сущности, он не знает и не имеет ничего, но отнюдь не знает, где кончается его знание и умение. Он не имеет своих мыслей, но застращивает себя и других чужими, штампованными формулами; а когда он пытается высказать что-нибудь самостоятельное, то сразу обнаруживает свое убожество. Сложность и утонченность мира, как Предмета, совершенно недоступна ему: для него все просто, все доступно, все решается с плеча и с апломбом. Главный орган его -- это чувственное восприятие, обработанное плоским рассудком. Духа он не ведает; над религией посмеивается; в совесть не верит; честность есть для него "понятие относительное". Зато он верит в технику, в силу лжи и интриги, в позволенность порока».