Воспоминания, навеянные комментариями прочитанными в других лентах... Я понимаю, что Уставы это святое, но, расскажу, как было на самом деле.
В убийственно жаркие дни июля- августа 80 года у нас чередовались выезды на операции и караульная служба в лагере, в бригаде. В 99% случаев мы охраняли артсклад, по принадлежности, пехота охраняла склады со жратвой. За всю службу мне всего два раза выпадало такое счастье. Ведь, кто, что охраняет, тот то и имеет. А так - артсклад. Хотя, врать не буду, там тоже иногда было чем поживиться- прямо через арык были цитрусовые посадки. Совестно перед дехканами, но, мы эти цитрусы жрали еще задолго до полной спелости. Стоять в карауле приходилось, зачастую без смены, по несколько суток. То есть два-три дня это вообще ни о чем. Сутки, это просто даже обидно. Как правило это был срок от четырех до десяти дней. Мой личный рекорд, и ребят с той смены - восемнадцать суток в карауле. там были особые обстоятельства, позже может быть расскажу. В жару очень тяжело охранять и вот этот ритм, даже для опытного солдата был не прост- два часа на посту, два - бодрствующая смена, два - отдых. Привычка спасала конечно, но, тяжело. Ночью могла напасть, несмотря на боевое охранение. Зимой 81 года фронтом к горе выкопали окопы в полный профиль, укрепленные досками, по всем правилам укрытие для обороны, впереди было еще минное поле и противопехотная «Путанка». На всех постах были размещены листы с командами переведенными на фарси : «Дриш, файр миконам! Дриш, раст бору!», ну, и так далее. После изнурительного дня, днем, в жару не все могли спать, даже искупавшись в арыке, с наступлением сумерек взлетали комары, здоровенные, которые в состоянии были прокусить гимнастерку. Свежепостиранную, правда. Просоленную, стоящую колом, даже им прокусить было не по силам. Комары эти и жара доводили просто до безумия, пот, духота, укрыться нельзя- жарко. Скидываешь одеяло и искусан комарами. Просто хотелось выть. И некоторые выли. Отпугивали шакалов, было дело. Шакалы выли в ответ из апельсиновой посадки. Причем, так близко еще подкрадывались, было впечатление, что они прямо в метре от палатки. Рано утром, на рассвете, наступала расслабуха и весь караул мог вырубиться просто. Пока не прилетали уже дневные насекомые – мухи и осы. Мухи существа неприятные, а осы вполне опасные твари – крупные, как шершни почти. Гинкеля одна тяпнула в щеку, лицо через пару часов превратилось в чудовищную маску, опухоль держалась дня три, Игорь так и просидел их в палатке. Приехали как-то на артсклад, за снарядами, в пять утра. Спали все часовые, прямо раскинувшись крестом, на штабелях с боеприпасами, жутковатое зрелище.Думаю, даже не ругали никого. Хотя, как-то стыдно было на них смотреть. У меня тоже была ситуация, когда я позорно заснул на посту. Получил, совершенно справедливо, по шее от сержанта, хотя и старослужащим был. А как-то раз сменились, жары еще нет, раннее утро. Повалялся в арыке, иду в трусах с автоматом, смотрю все поголовно спят к карауле, кроме тех, кто на посту, их только сменили. Хренак, афганец идет, с ним мужик молодой в джинсах и в футболке. Без оружия. Снимаю с плеча автомат – стой стрелять буду! Афганец что-то блеет на фарси. Мужик ржет. Позови, говорит, начальника караула. Ну, разбудил старлея. Оказалось, советник с местным жителем приходили, не запомнил уж зачем. Но, смешно получилось конечно. Как-то приехали в караул, это был конец декабря, если правильно помню, я сразу с книжкой сел в курилку, автомат со мной. Остальные пошли ставить оружие в пирамиду. Я думаю, ну, что я буду ставить, все равно скоро на пост. Не по уставу конечно, но, на такие мелочи никто внимания не обращал. Третья батарея, которую мы сменяли, собрала свои монатки, бойцы попрыгали в нашу машину и укатили в лагерь. В общем, уставными премудростями, типа сдачи караула, не заморачивались. Прошло сколько-то времени, сумерки сгустились, читать стало некомфортно, и я отнес автомат, поставил в пирамиду. То, се, мне на пост. Я к пирамиде – автомата нет. Начинаем искать, нет. Ситуация серьезная, в карауле, на отшибе пропал автомат. Душманы? Напали бы они, как они могли увести автомат, стоит часовой у входа, бодрствующая смена ходит, душман не проскочит точно. А кто? Прапорщик Тишин! Это новый начальник склада, замена прапорщика Гойши. Он еще в Алма-Ате солдатом служил на артскладе, закончил школу прапорщиков и вернулся в часть. Понятно, что авторитета никакого, все и солдаты и офицеры его иначе, как Тишка не звали, понятно, что за глаза. В отличие от Гойши, который был душевным человеком, уважаемым солдатами и офицерами, Тишка оказался мелочным мерзавчиком. Придирался по пустякам. И, главное, брагу начал прятать в камыши. Гойша говорил прямо – поймаю, дам по шее, а так берите. Понятно, что брали понемногу и осторожно. У Тишки вычерпывали все, что было, и доливали болотной водой. Но, об этом я еще расскажу. Версия была, что прапорщик Тишин, под видом проверки на вшивость, свистнул у караула автомат. Все страшно рассердились, как он мог! Начкаром у нас был лейтенант Примаков, он веско так сказал – если это он украл, я собственноручно разобью ему морду. Прозвучало примерно так - я вызову его на дуэль и зарублю саблей. Прямо мурашки побежали. А бедный Тишка мирно спал в это время в своем вагончике. И даже не подозревал, что его судьба решается в караульной курилке. Но, не мог и прапорщик к нам незамеченным просочиться. Ну, никак. Проверили, все номера совпали, один еще надо было посмотреть, у Игоря Гинкеля, а он был на посту. Пошли к нему проверять - дай типа номер глянуть, а он кричит - не дам! Идите все прочь, это мой автомат и все. Боялся, что заберем, прямо психоз у него случился. Дело в том, что за утерю оружия в условиях боевых действий наказание – пять лет. К примеру за неосторожное обращение, с убийством даже, три года. Было ему о чем беспокоиться - он ведь должен был через неделю другую на дембель уходить. Короче, сверили, у Игоря, был мой автомат, а его пропал, получается. Гинкель заметно погрустнел. Ну, и тут меня осенило, я говорю, товарищ лейтенант, я же сидел в курилке с автоматом, книжку читал. Автомат в пирамиду поставил после всех, а Гинкель первым. Мож третья батарея наш прихватила? Да, связались с третьей батареей, так и оказалось, у них лишний, они сразу все из пирамиды выгребли и уехали. Вот, вам и устав караульной службы. Надо соблюдать, он, как и остальные уставы, кровью написан.
А на следующий день, зашел нас навестить лейтенант Коношук, выслушал рассказ об истории этой ночной, и мне серьезно так говорит – вот, тот редкий случай, когда раздолбайство пошло на пользу делу.