Девочка сияла то ли в лучах солнца, то ли от счастья. Сердце весело колотилось в груди, и словно подпрыгивало от удовольствия. Тоня жадно впитывала каждый момент, боясь упустить что либо. Улыбку незнакомца или соседа, заботливо поданную руку, вовремя заданный вопрос, заинтересованный взгляд ребят со двора. Она столько об этом думала, она столько мечтала. Что однажды, однажды ей удастся. И все вокруг будут кружить вокруг неё как бабочки около цветка. Радостные дать ей чуточку внимания, дать ей чуточку улыбки, слова поддержки. Разве не для этого Тоня каталась выше всех на самой высокой качели во дворе? Разве не для этого спрыгивала с качели, когда она была на самом пике, еле удерживая баланс на досточке? Спрыгивала, когда даже самые старшие мальчишки не осмеливались это делать. Спрыгивала, больно приземлялась на ноги, а потом, терпя эту боль в ногах, не подавая вида шла на ещё один раунд. Она видела, как дети недоуменно взирали на неё, словно она может летать, она слышала, как они перешёптывались, понимая, что не каждый из них готов повторить за ней. Удивлялись, как она это все делает. Тоня же, терпела и шла дальше, ей было мало, она хотела больше. Больше, чем аплодисменты у качели от детишек, ей нужно не только их внимание, но и их родителей, ее родителей. Разве она не для этого каждый раз шла на самые высокие горки, лезла на высокие деревья, ходила по стройкам, там где ветер беспощадно сдувал ее худое тельце в пропасть? Она каждый раз надеялась, что на этот раз упадёт и сломает себе наконец что-то. Что настанет ее черёд быть героиней, всеобщей любимицей, известностью двора. Но каждый раз это ловкое, гибкое, сильное тело подводило ее. Там, где другой бы свалился, она назло держалась на ногах, там где другой полетел бы с лестницы, Тоня бессменно оказывалась невредимой. Все удивлялись, как ей это удавалось. А она злилась. Злилась все сильнее на себя за эту живучесть, на окружающих, что словно становились свидетелями ее оплошности. Ее неудачи, что ей снова не удалось себе навредить.
Она продолжала выходить рано утром на улицу, под палящее солнце, готовая играть на площадке, с любым ребёнком, который выйдет на улицу. И каждый раз, когда она возьмёт в руки мяч, или полезет на высокую башню, она знает с кем будет ее основной поединок. Не с высотой, не с другими детьми, которые могут ее ударить, подставить подножку. А с собой, с собственным телом, которое упрямо стояло у неё на пути быть счастливой.