«НГ» побывала там, где создается будущее
Анастасия Гайнутдинова
Фото Сергея Ерщова
Мы многим обязаны нашим братьям меньшим. Они, бессловесные, принимают на себя нашу боль, жертвуя своей жизнью ради спасения тысяч жизней человеческих. Им прививают чудовищные болезни и на них же испытывают новые вакцины, им вводят смертоносные вирусы...
Нельзя сказать, чтобы человечество совсем не чувствовало себя обязанным лабораторным мученикам. Эта благодарность уже отлита в бронзе и высечена в камне. У Института Пастера в Париже увековечили лягушку, под Санкт-Петербургом застыла та самая собака Павлова, которая по праву могла бы разделить Нобелевскую премию с великим физиологом. А что же крысы, главные,
помимо их воли, соавторы тысяч научных открытий? Где их профили на мемориальных досках известных экспериментаторов? Нет, мы не призываем, подобно «зеленым», открывать клетки и выпускать грызунов на волю, но пора отдать долг памяти. Сегодня мы публикуем наш собственный вариант такого памятника. Надеемся, что год Крысы вдохновит наших ваятелей на новые
оригинальные проекты. И спонсоры найдутся, должны найтись. И будет памятник, и это будет справедливо. А каково это - причинять боль живым существам, зная, что можешь отправить невольных «соавторов» своих открытий на верную гибель? Чтобы узнать это, репортеры «Народной газеты» отправились в виварий медицинского факультета УлГУ.
Сообразительные и стойкие
Белоснежные символы года с гладкими хвостами и красными глазками, интеллектуалы среди грызунов, которые по своим адаптивным способностям могут превзойти любого из нас. У них очень хорошо срабатывают защитные механизмы против вредных и токсичных воздействий, поэтому приспосабливаться (осторожничать) и выживать - это именно то, что крысы умеют делать лучше многих. Но именно за эти свои способности они стали излюбленными лабораторными животными и несут свою службу уже более 150 лет.
Виварию УлГУ - почти 30 лет, он был образован вместе с медицинским факультетом и сразу занял цокольное помещение бывшего Симбирского духовного училища. Так как виварий должен быть обособлен от основных институтских площадей, чтобы попасть в него, мы огибаем учебный корпус и заходим со двора.
На нас - белые халаты, надеть их нам посоветовала наша провожатая, доцент кафедры физиологии и патофизиологии медфака УлГУ Динара Долгова. «Иначе вся одежда пропахнет, к тому же мы можем нести на себе опасные для животных вирусы» - предупредила она. Мы спускаемся по ступеням, открываем тяжелую дверь, в «предбаннике» лежат несколько больших тыкв, как выяснится попозже - это корм для грызунов, но далеко не самое любимое их лакомство. Заходим в виварий, и в нос ударяет специфический запах зоомагазина, помноженный на несколько раз. Впрочем, уже через некоторое время к нему начинаешь привыкать.
В продолговатом, хорошо освещенном зале стоят несколько длинных стеллажей с клетками. Справа копошатся и шуршат мыши, слева - крысы. Этот виварий - единственный в Ульяновске, где содержат лабораторных крыс. Его «хозяйка» - заведующая Екатерина Минеева. Выращивать грызунов и ухаживать за ними ей помогает техник-лаборант Тамара Дудина, а за состоянием их здоровья следит ветврач. Когда мы заходим, грызуны тревожно сбиваются в дальних углах клеток, шумно раскидывают в сторону опилки и корм. Но уже через 5 - 10 минут они перестают обращать на нас внимание.
- Они поняли, что мы спокойно разговариваем, что у нас нет каких-то инструментов. И хотя поначалу понервничали, быстро успокоились, - поясняет Динара Долгова. - У крыс хорош развит ориентировочный рефлекс, они реагируют на любые новые звуки и стимулы. Крысы очень хорошо считывают наши эмоции и чувства, поэтому их любят заводить в качестве домашних животных. А благодаря их сообразительности психофизиологи часто используют крыс в поведенческих тестах, изучают поведение и реакции в условиях модели хронического стресса.
Белоснежная сотня
Сейчас в виварии содержится около 100 крыс: важные и толстобокие двухлетки, быстрые и любопытные подростки, молодые мамы и их потомство - розовые, совсем еще лысые крысята, скорее похожие на крошечных инопланетян. Большая часть животных участвует в работе студентов-медиков, они необходимы им на двух дисциплинах - физиологии и патофизиологии. Причем жуткие картинки такой работы, которые рисует нам наша фантазия, - это больше стереотипы, чем реальность. Студенты в основном привлекают крыс к «хроническим» экспериментам, то есть таким, после которых животное продолжает жить своей жизнью. В «острые» эксперименты, допускающие смерть животного, крыс включают лишь в случае проведения масштабных научных исследований, которые ведут аспиранты и преподаватели. Их результатом становятся статьи, научные публикации, квалификационные работы. Но для любого университета эта работа - не на потоке, и для того, чтобы организовать ее, часто требуются дополнительные финансы, например гранты. Если удается их получить, исследователи приступают к работе. Так, несколько лет назад с помощью крыс в УлГУ изучали влияние на организм удаления эпифиза - железы, которая отвечает за чередование сна и бодрствования, выработку мелатонина. Еще в один проект животных включали для изучения влияния лазерного излучения в коррекции роста опухолей шейки матки и рака яичников.
- Смысл в том, что если по этическим соображениям мы не можем воспроизвести какой-то патологический процесс на человеке, можно с определенными условиями воссоздать его экспериментальную модель на животном, - поясняет Динара Долгова. - Но даже в этом случае мы всегда соблюдаем нормы, закрепленные в Хельсинской декларации по работе с лабораторными животными.
Доцент добавляет, что использование животных моделей в современном мире может выглядеть несколько старомодным, и многие ученые переходят на работу с культурой клеток.
Но в системной физиологии, которая изучает организм в целом, как сложное взаимодействие различных механизмов, культуры клеток недостаточно. Да, идеи отказаться от использования животных не новы, несколько лет назад в ректорат УлГУ даже приходили «зеленые» активисты региона с просьбой запретить на медфаке опыты с животными. Однако пока воплотить их в жизнь вряд ли представляется возможным. Будущему врачу важно столкновение с реальной жизнью, наблюдение за живым организмом.
- Чтобы студент-медик вырос адекватным специалистом, он должен не только думать, но и делать руками. Если он только наблюдает за работой кого-то другого - это не то, - добавляет Динара Долгова. - Раньше, когда я еще училась в аспирантуре, в виварии были кролики, на которых студенты отрабатывали механизмы сшивания и наложения швов. Сейчас ребята перешли на муляжи - для этого у нас был создан симуляционный центр. Но все-таки есть навыки и знания, которые нельзя получить через экран планшета или с помощью компьютерной программы.
Колбасой не угощать
Пока мы осматриваемся и выбираем себе фотомодель, техник-лаборант Тамара Борисовна спрашивает:
- Йод с собой принесли? Имейте в виду, они могут укусить.
Правда, тут же добавляет, что если крысам не делать больно и работать с ними аккуратно, они первыми в наступление не пойдут. Обычно лабораторные питомцы очень лояльны к человеку, а избыточно агрессивные животные «выбраковываются».
Она рассказывает, что свежему хлебу ее подопечные предпочитают мясо, зато колбасу, если бы кто-то решил их угостить, вообще вряд ли возьмут в рот. Фруктами и овощами их тоже не удивишь, но когда в одной клетке с тобой 7 - 8 сородичей, особо выбирать не будешь. Не съешь сейчас - останешься голодным. Так что с аппетитом у них все в порядке. Живут крысы около 2 - 3 лет, иногда больше. А если кто-то из грызунов задумает убежать, шансов выжить у него нет. Его дикие родственники, живущие в подвалах, быстро разберутся с «тепличным» созданием.
- А что, могут убежать? - спрашиваю я.
- На самом деле нет, это же не дикое животное, которое было пленено. Они привыкли жить в замкнутом пространстве, и поэтому им дальше клетки интересно, но вот они вышли - и дальше не знают, что с этим делать, - отвечает Динара Долгова.
От дикого сородича - серой крысы Rattus norvegicus - получили лабораторную линию альбиносов. У них, как правило, тонкая белая кожа, и работать с такими животными проще.
Физиологически и в поведенческом плане крысы гораздо ближе к человеку, чем те же кролики. На 90% гены крысы схожи с человеком. Начать хотя бы с того, что кролики - вегетарианцы, у них несколько иные биологические механизмы развития. А крысы - так же, как человек, всеядны. Ввиду этого их пищеварительная система сопоставима при исследованиях с системой человека.
Поэтому влияние фармпрепаратов, онкологические модели создают чаще всего именно на мышах и крысах. Ну а кроме того, у крыс очень четко выражена иерархия. Тут есть лидеры, есть обижаемые животные. Их сообщество в социальном плане довольно сложно устроено. Поэтому крысы - отличные модели для того, чтобы изучать поведение в стае, определенные виды зависимости - эмоциональные или от каких-то психоактивных веществ. Например, с помощью крыс может изучаться модель алкоголизма и исследоваться генетический статус животных. Мозг крысы способен моделировать хоть и не идентичные, но похожие поведенческие реакции.
- Мне с точки зрения поведения крысы более приятны, - признается Динара Долгова. - Мыши очень непредсказуемы, и можно даже сказать, что они несколько глупее. А крысы из грызунов - самые умные животные. Не зря в китайском календаре именно они открывают этот цикл, и крысу на Востоке очень ценят за ее сообразительность и хитрость.
Душка Степан
Обычно, когда студентам выдают животного из вивария, они спрашивают, как зовут это пушистое создание. Но такие крысы безымянны не просто так - они выращиваются для других целей, и к ним нельзя прикипать душой. Впрочем, как-то здесь все же появилась крыса с именем. Степана приобрели для вивария как племенного жеребца - с целью улучшения генетики следующих поколений крыс. Для лабораторного животного жизнь его была вполне вольготной - он не участвовал в экспериментах и трудился только на ниве обновления генетической линии и репродуктивного потенциала «стада». В виварии помнят его и честно говорят: здесь все были к нему привязаны. Даже будучи опытным ученым, Динара Долгова признается: держать эмоции под контролем удается не всегда.
- Мы же тоже живые люди. Иногда бывает их очень жаль. Но мы стараемся так все продумывать, чтобы после эксперимента они продолжали жить своей жизнью.
…В общем, господа, если дорогу возле рынка или продуктового ларька вам перебежит жирный самодовольный пасюк, не спешите гневно швырять в него пустой консервной банкой. Его родственники - пусть и очень дальние - спасли человечество от многих страшных болезней, положив свои жизни на алтарь науки. Помилосердствуйте!
подпись к фото: В природе таких крыс не существует - это искусственно выведенные лабораторные альбиносы. Их предок - Rattus norvegicus, большой серый пасюк.
Считается, что в мире на одного человека приходится две крысы. «Виной» всему их высокая адаптивность, отменное чутье и интуиция на все, что предвещает опасность.