Из всех постимпрессионистов, Поль Гоген, на мой взгляд, самый таинственный и сложный для понимания художник. Он совмещал в себе стремление к жизни и свету с глубокой грустью и по-настоящему драматическим мироощущением.
Работы таитянских периодов наиболее ярко демонстрируют эту специфическую черту художника. Яркие, наполненные летними тропическими цветами, дополнительно подчёркнутыми в силу своей локальности, эти картины всё равно пропитаны тревожными чувствами, ощущением неизбежности смерти, которая так сильно пугает человека.
Удивительно, что это проявляется даже в такой, казалось бы, жизнеутверждающей работе как "Ребёнок (Рождество)", написанной в 1896 году уже после окончательно переезда художника на острова Океании.
Картина представляет собой характерное для Гогена переосмысление христианских сюжетов в контексте экзотических мотивов. Подобные работы можно обнаружить как в более раннем творчестве автора, когда экзотика проявлялась в первую очередь в манере письма художника (наиболее яркий пример - знаменитый "Жёлтый Христос"), так и в работах, созданных уже на Таити (например, " Ia Orana Maria"), где художника интересовало взаимодействие традиционных верований аборигенов и христианства.
В случае с "Ребёнком", Гоген предлагает зрителю сюжет рождения Христа на Таити, строя композицию картины с сохранением всех присущих сюжету атрибутов - здесь есть и хлев, и дева Мария, и ангел, и сам ребёнок. Вот только моделями для персонажей картины выступают аборигены, со свойственными им антропологическими признаками, в результате чего и создаётся та самая экзотичность, привлекающая к картине внимание западного зрителя. Но смыслы, заложенные в произведении куда как сложнее, чем простое перенесение христианского сюжета в новую обстановку для демонстрации универсальности религиозного учения.
Прежде всего, обратим внимание на резкий контраст двух частей картины, разделённой диагональной линией из нижнего левого угла в верхний правый. Все персонажи-аборигены, которые представляют собой основных для сюжета Рождества героев, сосредоточены в правой, тёмной части картины, в то время как в левой - как будто бы залитый ярким солнечным светом хлев с колыбелью и животными, окружающими её.
Получается, что в картине представлено сразу два сюжета Рождества? Причём различных по цветовой насыщенности и эмоциональной составляющей, резко оторванных друг от друга диагональю и происходящих вообще как-будто в разных пространствах.
Происходящее в "светлой" половине относится на дальний план, оставаясь крайне смутным для зрителя. Тем не менее, там видна человеческая фигура, над головой которой угадывается нимб. Вероятно, перед нами дева Мария, готовая вот вот родить младенца Христа, ведь сцена, в целом, соответствует одному из апокрифических описаний рождества - когда Мария остаётся одна в хлеву (Иосиф уходит за повивальной бабкой), а перед рождением спасителя хлев наполняется светом.
Но, если "настоящее" рождество происходит в левой части произведения, то что делают персонажи на переднем плане. Младенец, лежащий на руках у матери, изображён художником с пассивно опущенной вниз рукой. Если добавить к этому факту отнюдь не радостное выражение лица матери, и уже отмеченную тусклость этой части пространства, то можно достаточно уверенно говорить, что младенец мёртв. Подтверждает это и цвет одеяний ангела. Зелёный цвет, в одно и то же время является и цветом плодородия, жизни, и цветом смерти.
Теперь по новому играет и двойное название картины - "Ребёнок", это передний план, посвящённый умершему младенцу, в то время как "Рождество" - это план задний, посвящённый уже религиозному сюжету. При этом, совмещая их в одной картине, Гоген, по сути, создаёт произведение необычайно глубокое по наполняющим его смыслам.
Это не только философское произведение о диалектики жизни и смерти, их взаимосвязи и перетекании одного в другого, в каком-то смысле оно оказывается и размышлением об истории религии. Ведь над головой умершего ребёнка отчётливо виден нимб. То есть перед нами всё таки Христос, но уже умерший.
В зависимости от порядка чтения сцен, этот ребёнок превращается и в умирающее Таитянское божество, через ангела перерождающееся в христианском мессии, и, в то же время, в христианского Бога, принесённого на Таити, но не "прижившегося" на тропических островах. Картина не просто вносит экзотику в традиционную сцену, она оказывается попыткой осмыслить то, что происходит в точке столкновения культур.
В результате, картина Гогена - не является такой светлой и жизнеутверждающей, как может показаться исходя из сюжетной основы и яркого тропического колорита. Как и большинство произведений великого мастера, она наполнена размышлениями об очень непростых вопросах, однозначного ответа на которые никогда не будет. Она вскрывает тёмные стороны в самых светлых событиях, но и показывает, что даже в смерти уже заключена жизнь.
