Великой Победе посвящается
"Верблюд в нашей белорусской партизанской зоне, как вы сами понимаете, не водился. Но один был. Немецкий помещик привез. Гитлер разным своим гауляйтерам, отличившимся карателям и прочему сброду землю раздавал. Нашу. Раздавал навсегда, а получилось, сами знаете, как...
Так вот, один такой новоявленный помещик успел привезти из Германии несколько пар скота. На развод. И в том числе верблюда. Зачем — до сих пор неизвестно, да нас это и не касалось, пока мы не захватили усадьбу и скот пана-помещика.
Теперь спрашивается: зачем партизану верблюд? Начхоз Максименко предлагал пустить его на мясо, дескать, целый батальон можно накормить. Но ребята решили: не за тем этого верблюда да везли так далеко, чтобы он закончил жизнь, как обыкновенная корова. Вот и придумали; обвешали оба горба лозунгами «Смерть немецким оккупантам!» да и пустили в город, где был немецкий гарнизон.
Начхоз Максименко спорил на пайку, что немцы тут же взнуздают наше -"наглядное пособие", и конец всей агитации...
Но это оказалось не так-то просто!,. Немцы читают плакаты, а трогать верблюда не трогают!.. Дело в том, что хлопцы среди прочей агитации написали по-русски и по-немецки: «Осторожно! Заминировано!»
Долго еще ходило по улицам это «наглядное пособие». Известно ведь, что верблюд в диковинку у нас!".
КАК ДОСТАЛИ ОРУЖИЕ
Начиналось это так. Собрали мы оставшихся в совхозе людей в один отряд и начали партизанить. Да как партизанить-то - на весь отряд ни одного автомата! Но вот однажды видим: приехала целая машина гитлеровцев к реке. Солдаты разделись и бултых в воду. Даже часовых не оставили. Лежат на берегу кучки одежды и, что главное,— оружие. Словом, выползли мы из-за кустов на этот пляж, собрали оружие, одежонку и обратно в кусты.
Фашисты увидали, что на берегу ничего нет. Зашлепали по голым ляжкам, загалдели; "Вас, вас?" Пришлось по ним полоснуть из их же автоматов. Повыскакивали так, будто в реке вода вдруг закипела.
Погрузились фрицы кучей в машину —где голые ноги торчат, где спина — и помчали в райцентр.
А у нас оружие появилось, начались дела посерьезнее. Но главное — первый раз мы над фрицем смеялись! Началось с того парня, который, увидевши голого завоевателя, засмеялся первым. Потом этот смех подхватил второй, третий, четвертый... И покатился смех по цепи, с левого фланга на правый! Идет смех перекатисто, как «Ур-ра!», и поднимаются люди. Потому что смеющемуся человеку не лежится, хочется встать и расправить плечи.
ХОРОШАЯ МОДА
На фронте бывают свои поветрия, увлечения и моды. Пулеметчики 311-й стрелковой дивизии взяли за моду не просто стрелять, а стрелять со значением. Пулеметчик Бородин наклеил на щиток портрет своей жены Анюты. Прежде чем нажать гашетку, он обращался к жене:
— Ну, как, Анюта, дадим фашистам прикурить?
Портреты жен, матерей, детей и невест появились и на щитках у других пулеметчиков. Застрочит, как швейная машина, пулемет на правом фланге, прислушается комбат:
— Кто же это?
— Анюта,— докладывают ему.
И сейчас же в другом месте, будто по днищу густой бочки,— бум, бум, бум. Это Евдокия заговорила. Потом стала тараторить Рая. Вслед за ней подала голос Зина, Потом— Елена. И пошла перекличка — очередь за очередью.
Хорошая мода!
НАЕЛСЯ
Фашисты боятся охотников за "языками". С наступлением темноты они пускают в небо осветительные ракеты. Загустят три-четыре ракеты подряд и кричат в мегафон:
— Рус, плати за свет!
И русские щедро платят из всех видов оружия. И, кроме того, каждую ночь разведчики выкрадывают одного-двух «языков», А надо сказать, что в морозную пору фашисты охотней сдаются в плен.
С любопытством разглядываем белобрысого мозгляка Вилли Вернера. Его только что притащили с передовой. Против обыкновения он сопротивлялся, и потому его слегка стукнули гранатой по голове и волокли запеленатым в плащ-палатку.
На допросе Вилли хорохорится, выпячивает цыплячью грудь. Да, он чистокровный ариец. Да, он презирает неарийцев. Да, он верит в победу Германии.
Допрашивающий офицер перебивает Вернера:
— Чем кормили вас последнее время?
Вилли вздыхает:
— Сто пятьдесят граммов хлеба, пять граммов жиров, две сигареты.
— Отлично. Мы не будем менять ваш рацион, — заявляет допрашивающий.
Длинное лицо Вернера вытягивается еще больше.
— От такого пайка подохнешь,— не удерживается он.
Ему дают котелок гречневой каши. Предлагают ложку. Вернер не заставляет упрашивать себя. Выскребает все до дна и чистосердечно рассказывает о своих злоключениях под Ленинградом, Он прошел Европу от Бретани до Варшавы, Всюду были триумф и роскошная жизнь. А болота и холода в Белоруссии хуже пекла, И потом огонь русских!.. Каждый день большие потери.
Вилли отодвигает от себя пустой котелок, отдувается. И вдруг, ударив кулаком по столу, заявляет решительно:
— Гитлер капут!
Записано со слов Героев Советского Союза И. М. ТИМЧУКА,
Г. А. ТОКУЕВА, а также белорусских партизан.
Частично опубликовано в журнале "Крокодил" №4 1975 года к юбилею Победы.