Она преподавала математику в старших классах. Несколько лет я училась в той же школе, где она работала. Однако, тогда малолеткой, я вряд ли интересовалась жизнью бабушки в школе. И это, наверное, нормально.
Мне было достаточно того, что она читала со мной книжки и научила вести дневник чтения.Мы ходили с ней в кино и на обратной дороге серьёзно обсуждал то, что посмотрели и она слушала, что говорила я.
Она учила меня полоть грядки летом и собирать сухие скрученные листья с яблонь зимой. Мы вместе с ней ходили по воду к колодцу. Она с большим коромыслом, а я с маленьким. И ведёрочки у меня были маленькие. Мы вместе с ней делали новогодний костюм — «Мелодия» — он назывался. Белое пышное платьице, юбка которого была украшена пятью черными полосочками из сутажа, со скрипичным ключом и нотами. Рисунок такого костюма мы увидели в каком-то журнале, но там были ноты просто разбросаны по платью, а мы придумали вышить настоящую мелодию. На голову сделали кокошник со скрипичным ключом. Мне костюм очень нравился, хотя был сшит из старых простыней, но я же принимала в нём полноценное и активное участие.
Итак, бабушка преподавала математику. И теперь я понимаю, что всё было не случайно. Она многое делала рационально и обдуманно, всегда была спокойна и никогда не повышала голоса. Она могла логично объяснить, что, зачем и почему. Я, по крайней мере, никогда не сомневалась в том, что она говорила. И делала. Многое, что я умею в этой жизни, научила меня бабушка. И только недавно я поняла про неё очень важную вещь.
Из маленького городка, где мы с ней жили, где родилась я и родился мой отец, мы уехали в 1963 году. И так случилась, что она так и не была более там. А я смогла там побывать в 2010 году, т.е. почти полвека спустя. Мы въехали в город на машине, и я легко смогла найти дорогу к своей улице, хотя всё очень изменилось.
Дом я, конечно, не узнала, потому что его обложили кирпичом, не было огромных тополей. И калитка, и ворота тоже были не наши. Только номер дома не изменился. Оказалось, что теперь в том доме живут два хозяина и на месте, где под окнами нашей с бабушкой спальни росли высокие кусты сирени, была пристроена ещё одна веранда. А там, где стояла скамеечка между двух каштанов, громоздился гараж, обвитый виноградом…
Я познакомилась с одним из новых хозяев и сказала, что я тут жила давно-давно. Тут же вышла хозяйка другой половины дома. Я ей сказала, кто я. И то, что я услышала в ответ, повергло меня с такое смятение, что и сейчас, при воспоминании, на глаза навёртываются слёзы.
Эта пожилая женщина никогда в жизни не видела мою бабулю, но легко назвала её по имени-отчеству и сказала, что все тут помнят, какая была она «хорошая женщина»… и дом у неё хороший, добрый дом… лиственница всё-таки… простоит ещё сто лет…
К слову надо сказать, некоторое время спустя, подтянулись и другие соседи, и все они были «новенькие», тем не менее, кивали головами, подтверждая слова моей собеседницы. Знакомых я не встретила, кто уехал, кто ушёл в мир иной.
Всю обратную дорогу я была под впечатлением слов, незнакомой мне женщины, и сердце моё переполнялось необычайной благодарностью к этим замечательным людям.
И вот тут я стала вспоминать…
Бабушку в школе многие ученики не любили. Это я узнала, когда мне было уже лет двенадцать-тринадцать. Ну, т.е. не висли у неё на руках во время перемен, как это было с другими учителями сплошь да рядом. Не встречали её по дороге в школу и не провожали гурьбой домой после уроков. У неё было некрасивое прозвище. Ничего особенного, но мне не нравилось… Хотя во все времена всем давали прозвища — и ученикам и учителям, иногда и по нескольку…
Когда я задала бабушке вопрос про это, она всерьёз сказала, что это нормально. Она строгая и требовательная, а то, что это на пользу идёт, поймут, мол, позже, когда жизнь повидают...
Городок наш небольшой, поэтому со мной в классе учились девчонки и мальчишки, чьи родители или старшие братья-сёстры, учились либо вместе с моим отцом, либо у моей бабушки, а иной раз, и то и другое… И, действительно, уже выросшие и возмужавшие папины одноклассники вспоминали бабушкины уроки с улыбкой и благодарностью…
А я вспомнила, что они говорили, будто она никогда никого не ругала и не отчитывала в классе, т.е. при всех. Она могла просто назвать фамилию и строго посмотреть поверх очков… О, я этот взгляд помню...))) А потом на переменке, где-нибудь в уголке сделать замечание. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что дисциплина у неё на уроках была отменной. Это отмечали все — и учителя, и ученики… И ещё. Она всех учеников называла на «Вы». Кроме неё это делал только наш директор. Тоже замечательная личность.
Потом я вспомнила, что она никогда ни про кого не говорила плохого… не обсуждала, не осуждала. Соседи к ней относились очень уважительно. Наверное, поэтому. И часто приглашали, как «третейского судью», при спорах и конфликтах. Это я точно помню.
Вот что важное я поняла про неё. Она прожила длинную и, как она считала, тихую и незаметную жизнь… Однако, её помнят даже те, кто не видел её никогда и не знал даже… А разве это незаметная жизнь?
Её нет уже 40 лет, но и сегодня она учит меня тому, как нужно относиться к людям...
Я помню… Я учусь...