Ну, я продолжаю. Сомнения в Сашке уже расцветают, но не сдаётся. Упертая, блин, слов нет. Ну, до вечера же не будем сидеть в машине у администрации, хватит. Звоню куратору, что мы поднимаемся, если работники "уже из суда вернулись". Надо же, работники "Уже вернулись. Только что!"
Тащим с Сашкой её пакеты с вещами. Сашка выглядит как бомжа, в куртке Макса и моих кроссовках. Заходим в кабинет. В кабинете у нас три специалиста, за каждым территориально закреплен свой участок. Подходим к нашему Куратору.
- Ну, Саша, рассказывай, с чем ты к нам пожаловала?
- Найдите мне другую семью. Или в детдом.
Куратор серьезно так:
- Хорошо. Садись, будешь заявление писать. Это же не опекун от тебя отказывается, а ты сама уходишь?
- А я написала уже!
И Сашка кладет на стол своё "Зовлене в апек". То, вчерашнее.
Куратор серьезно так "зовлене" прочитала и спрашивает:
- Другие претензии к опекуну есть?
Сашка мотает головой. Она вообще в плане честности, на мой взгляд, странная. Врет как дышит, может соврать без выгоды и причины, может - с выгодой, но это враньё глупое какое-то и вылазит наружу через пятнадцать минут.
А тут вот - я ожидала, что Сашка сейчас начнет на меня жаловаться. И как мы её вонючкой звали, и как я её зубы чистить чуть не пинками в ванну загоняю, и как она у меня ела из немытой тарелки. Как я, овца недоделанная, над сиротой издеваюсь. Сашка же обещала на меня нажаловаться в опеке!
Я практически все куратору по телефону рассказываю и так. Куратор и так все знает. Лучше расскажу я сама, и мне что-то посоветуют, чем со слов Сашка расскажет что-то какая-нибудь сердобольная соседка, исказив суть дела.
Куратор открывает свой шкаф, достает Сашино личное дело и вкладывает "Зовлене в апек" в её папку. И зовет Сашу к себе.
- Вот, смотри. Вот эти три полки - личные дела детей, которые живут в приёмных семьях. И я тебе точно говорю - ни один из этих двухсот детей ни разу не ездил на лотосы, ни у одного из этих детей нет столько репетиторов. Ни одному из этих детей опекун ни разу не покупал поездку в Сочи на каникулы за свои деньги.
Вот у меня еще три полки. А здесь дела тех детей, которые живут в детском доме или в СРЦ и очень хотят в семью. Давай я тебе покажу дела этих детей.
Как я понимаю, куратор наша тоже подготовилась!
-Вот личное дело девочки, вот фотографии. Девочка учится на 4 и 5, вот какая она. В бантиках, в платьице. Девочка занимается танцами, вот фотографии, как она выступает на конкурсах. Два года эта девочка живет в СРЦ, ей, как и тебе, 12 лет, и за это время никто не захотел её взять в семью. В семью чаще всего берут маленьких.
Вот еще одна девочка. Тоже хорошо учится, пишет стихи...
Вот еще одна... Вот ещё. И это только у меня. А нас тут три специалиста, и у всех столько же личных дел с такими же детьми. Людмил Санна, Вы тоже можете эти анкеты посмотреть. Если Саша от Вас уйдет, Вы же другую девочку себе брать будете? Вот посмотрите, какие разные девочки хотят жить в семье! Можете выбрать. Хоть сейчас.
Специалисты поддакивают. А я знаю, что эти анкеты - причесанные-причесанные. Я до Саши все лето бегала по таким же анкетам, по детдомам всяким. Не буду повторяться, это я уже в самом начале канала рассказывала. Когда до отчаяния дошла. Когда выводы сделала, что дети - не ждут. Но анкеты-то есть! Девочка в бантах, учится на 4 и 5... Прямо первая Вика, умненькая, порядочная, честная...
-Саш, все эти дети ждут, что их возьмут в семью, не один год. Очень многие так и не попадут в семью и проживут в детдоме. Тебе повезло больше других. Но если ты этого не понимаешь, мы тебя отвезем в СРЦ и твои данные тоже в базу введем. Давай сразу анкету заполним. Как ты у нас учишься? Только честно!
- Тройки...
- Точно тройки? Давай-ка я в твою школу позвоню, уточню как ты учишься.
Саша вздыхает:
- Ну и двойки... Но троек больше!
- Так и запишем. Девочка Саша, 12 лет. Учится на двойки и тройки... А чем ты занимаешься, что ты любишь делать? Может, ты умеешь вышивать, делать красивые аппликации или что-то еще?
Саша честно мотает головой. Она и правда ничего этого делать не умеет.
- Ну, пишем. Девочка Саша, 12 лет. Учится на двойки и тройки... Саш, а если бы ты захотела взять себе ребенка, ты бы кого из этих детей взяла?
Саша молчит. Анализирует...
- Ну, сейчас я позвоню в приют, поживешь пока там. Но когда тебя захотят взять в семью, я не могу сказать. И захотят ли вообще. И как только мы тебя поместим в приют, я должна сразу известить твою бабушку, что она тоже теперь имеет право тебя забрать. И если до лета тебя никто из приемных родителей взять не хочет, то ты вернешься домой, к бабушке.
- А что, этих детей долго забирают? Ну, этих девочек заберут, а потом за мной придут!
- Вот эта девочка ждет устройства в семью два года. Эта - три. А эта прождала, а теперь уже и не возьмут, наверное, потому что через год её из детдома выпустят. Поэтому в СРЦ мы тебя отвезем, а дальше - ничего не обещаем. Пообещать мы тебе можем только твою бабушку.
И куратор делает вид, что звонит по телефону в приют. ВДРУГ выясняется, что там сейчас мест нет!
- Людмил Санна, вам с Сашей придется подождать. Потерпите недельку, как только место освободится, я сразу позвоню и тогда Вы Сашу сразу в приют и отвезете. А заявление Сашино пусть в личном деле остается. Мы его оформим и сразу все в приют и передадим.
Конечно, хорошо. Мы с Сашей потерпим! Тащим баулы обратно в машину. Сокровище моё сидит молча. Думает. То, что думает - уже хорошо.
P.S. С куратором это вспоминаем до сих пор. Как все три сотрудника еле сдерживались, чтоб выдержать спектакль до конца. И "зовлене в апек" так и лежит в опеке. Мы в этом году ездили "себя показать", Саша попросила разрешения на него взглянуть. Взглянула. "Рука-лицо!" Опекунство закончится, нам опека это заявление в подарочной упаковке подарит. На память на Сашкино 18-летие.
